Голоса
океана, листвы и колосьев —
все, что я не успел записать,
здесь вращается медленной осью.
Все, что я повидать не успел,
услыхать, и понюхать, и тронуть,
завихряется в темный предел
к неподвижной фигуре Харона.
Как узнать, что пространство одно
окаймляет и вечный, и бренный,
рассыпая галактик пшено
на поклев чернокрылой Вселенной.
Свидетельство о публикации №118072908152