Жаворонок

   

         Heidelerche (жаворонок вересковых равнин)


    Безводная степь, сухой лес, песчаная почва, скудный
    рост вечно пыльных, поникших, словно в печали, трав.

  Глаз радуют лишь поросшие вереском и папоротником лесные
 прогалины — а также бесплодные холмы, хоть какой-то рельеф
  на равнине, что раскинулась до горизонта.

Хоть малая пища для усталых очей цыганки, сидящей в кибитке.

  Здесь, как в песках Сахары, не за что зацепиться глазу.

Кажется, что на всём просторе от востока до запада нет ни единой
живой души — кроме одной цыганской семьи,
отставшей от своего табора.

  Безбрежные степи.

  Бездорожье.

  Безнадёжность.

  Безвестность.

Беспричинная тоска скребётся, пробирается в сердце.

На этих пустынных просторах, где коротают одиночество лишь
отдельные высокие деревья, кажется, совсем нет жизни.

  Безмолвие.

И вдруг раздаётся песня.

Над жёлтой степью взлетает невзрачный комочек перьев.
Порхая, он поднимается почти вертикально в воздух, и затем
падает  отвесно  вниз  со  сложенными  крыльями —
привычка, подобие которой встречается у редких птиц.

Пичуга, начав петь в вышине — там, в небе, куда ушёл табор —
непрерывно летя, бросается то в одну, то в другую сторону.
Словно бесприютная цыганская душа мечется, потерявшись в
бесконечной лазури, среди бесстрастных белых облаков.

Она поднимается всё выше и выше.
Начинает парить в воздухе с распростёртым хвостом, не двигая крыльями —
но, закончив песню, сложив крылья, падает камнем, на обожжённую землю.

Песня — звенящая, переливающаяся, как бы убаюкивающая — состоит из отдельных, быстро следующих одна за другой неодинаковых строф.
Каждая строфа сложена из повторений одного и того же слога.

Кому-то в нехитрой песенке жаворонка послышатся переборы гитарных струн, кто-то услышит зов потерявшегося ребёнка, не успевшего осознать, что произошло.

А кто-то услышит в переливах жаворонка успокаивающее журчание ручейка.

Хотя его и называют лесным жаворонком, тем не менее, немецкое название Heidelerche —
жаворонок вересковых равнин — следует считать более правильным.

Держится он большей частью на земле — здесь же устраивает гнездо.
Скромное, спартанское жилище.
Так, просто углубление между низкорослыми растениями, в мелком
кустарнике, зарослях вереска, зачастую на лесной опушке.

...Милая, робкая — но бодрая и проворная птичка.

Жаворонок не пуглив — если его не преследовать с маниакальной настойчивостью.

Жаворонок редко садится на деревья, и вообще уж не забирается в густые вершины.

  Там ему душно, тесно.

Его стихия — ветер, простор, стихия!  Свобода!..

  Бездонная пропасть небес.

И сейчас, выслушав его звонкую песнь, волшебный перелив нежных звуков —
мы завидуем ему, светлой, хорошей завистью.
Скорее, c примесью светлой грусти.

Мы хотим взлететь в небо — словно птица.
Пусть маленькая, невзрачная, всего лишь комочек перьев, где,
однако, бьётся большое горячее сердце.

  Взлететь хотя бы раз.

  Один единственный раз.

И спеть свою песню — ветру, небу, звёздам… земле.

 И потом ничего уже больше не надо.