Всё, что от нас останется только память

Если ты ходишь в лохмотьях, укрыться нечем,
То перед сильным испытываешь испуг,
Только вот путь одинаково бесконечен
И одинаково краток у всех вокруг.

Ветвью окрестит нас дьякон-ночной ольшаник,
За упокой спев озябшей листвой для нас,
Хоть ты семейный, а хоть одинокий странник,
Льющий слезу из наполненных ведер глаз.

В сумрачный лес, что надгробьем печальным вырос,
Красный закат ляжет розою на ветру
И уровняет того, кто держал полмира,
С тем, кто своей половины не знал в миру.

То, что забрал, ты отдашь, став прозрачней, тише,
И потому так похожи сквозь все и вся
Старец, минувшее благо домой пустивший,
Кроткий младенец, что здесь ничего не взял.

Всё, что скопил – улетит, как под осень – птица,
Каркнув в космический холод межзвёздных дыр:
Руки пусты у того, кто на свет родится,
И у того, кто уходит в нездешний мир.

Всё одинаково меркнет пред ликом выси,
Но остаются в пучине, объятой льдом,
Встречи, улыбки, признанья из старых писем,
Ласковый взгляд и покинутый тихий дом.

Ну а другое, что было когда-то нами,
Вдруг растворится, как дымка былого дня.
Всё, что от нас останется – только память,
И потому я прошу: не забудь меня.