Ты есть на свете

          М.С.

* * *
Узнал любовь,
А с ней – страданье,
Но понял, что такое счастье.

* * *
Имя твое шепчу,
Словно к тебе
Прикасаюсь.

* * *
По милости твоей,
По малости моей,
По сладости твоей,
По слабости моей...

По милости твоей,
По жалости твоей,
Пожалуйста, пролей
Любовь! И пожалей...

* * *
Спокойной ночи, милая моя!
И я усну. И знаю – мне приснится:
Иду по снегу меж решеток я,
А мне навстречу лица, лица, лица...

Две длинные ограды по бокам,
А предо мной одни чужие взгляды.
А где моя любимая? А там,
За черной металлической оградой.

О Господи, шепчу, дай благодать!
Не дай пребыть в унынии и смуте...
Как к милой мне прорваться? Как прорвать
Двоих разъединяющие прутья?

Ты видишь, как идут навстречу мне
Советчики? Ты слышишь, хрипнут в раже:
“Не быть, не быть вам вместе на Земле.
Живете вы по прихоти и блажи”.

О Господи! Ты знаешь, Боже наш,
Как ни на миг о ней не забываю!
Что это все – блаженство, а не блажь!
Любимая она, а не любая.

Как меж решеток тропочка тесна...
Иду по снегу – стужно, одиноко...
А за оградой – роща недалеко,
Там милая и, значит, там весна!

И я – проснусь... И вдруг увижу я,
Что этот сон – не сон. Ты близко, рядом,
Но за чугунной черною оградой,
А мне навстречу – темные друзья...

* * *
Свет мой в окошке! Ангел ты мой!
Радость – твори!..
Словно душа вернулась домой –
В руки твои!

Знал только губы, а не уста,
Зов пестроты...
Плакало сердце: эта – не та,
Это – не ты...

Ныне ж в сиянье рощи, кусты!..
Выдохну я:
Это – все ты! Это – все ты!
Прелесть моя!

Дом на Вучетича... Снежный наряд...
Встали, искрясь,
В варежках белых елочки в ряд,
Смотрят на нас.

Ими любуешься... Молча стоишь
У красоты...
Свежесть и нежность... Зимняя тишь...
Это – все ты!

Мир мой! Марина! Моря прибой!
В нем я воскрес!
Нет, не морская, – ты предо мной
Вся – от Небес!

Свете мой тихий! Ангел ты мой!
Радость – твори!...
Словно душа вернулась домой –
В руки твои!

* * *
Войди в мой Гефсиманский сад!
Там все деревья ждут тебя,
Все ветви о тебе грустят,
Росою землю окропя...

Войди в мой сад, любовь моя!
В нем не хватает нас двоих.
Любую чашу выпью я,
Когда она из рук твоих.

* * *
Как странно: влюбленные пары...
Разве можно еще кого-то любить,
Кроме тебя?!

* * *
Не знаю, на каком живешь ты этаже...
Как видно, высоко. Мне крыльев не хватает
Подняться до тебя. Но ведомо душе,
Что там, где ты живешь, лишь ангелы витают!

Гляжу я в небеса – ищу твое окно.
А здесь – стальная дверь, и я не знаю кода.
Разгадывать его всю жизнь мне суждено.
Зову тебя и жду у запертого входа.

Открой мне! У дверей, тоскуя, жду чудес!
Какой строкой смогу тоску уравновесить?
Я в сто домов вошел! Но сердце – только здесь:
Стучит! Стучится в дом, на Гарибальди, 10.

* * *
На полчаса ты опоздала, милая.
Я опоздал
На половину жизни.

* * *
Друг мой нежный! Впервые чувствую
Сквозь божественность и торжественность:
Мир спасает, не зная устали,
Милосердной улыбкой Женственность.

И молюсь, и шепчу я истово:
Это – истина, сердцу ясная:
В небесах Мария! Пречистая!
На Земле Марина! Прекрасная!

* * *
Земля в глубокий сон еще
Погружена, а мне
Твоей улыбки солнышко
Сияет в вышине!

Твоя заря над стужею!
Светание мое!
Душа моя разбужена, –
В твой храм веду ее!

Спешу к твоей заутрене
Молиться и молить
На душу мою смутную
Сияние пролить...

* * *
Давай прибавим миру радости!
Давай любить
Друг друга будем!

* * *
Мчит сквозь ночь – в Саратов – поезд.
Спят соседи по купе.
Тихо к столику пристроясь,
В полутьме пишу тебе.

Окна в блестках снеговея,
Стук колес, дробящий тьму.
Сердца ритм еще сильнее, –
Подберу слова к нему.

Расстоянье не помеха,
Да и стужа в декабре.
И куда бы ни поехал,
Я приеду лишь к тебе.

Как же так, – шепчу в обиде, –
Знал тебя я столько лет,
А сегодня лишь увидел:
Женщины прекрасней нет!

Ласковая! Воздух мая!
Все, что связано с тобой,
Прозу серую ломая,
Стало песней и судьбой.

Мир мой жаждет перевода,
И в словарь любви гляжу.
Небо, солнце, лес, свобода –
Это “Ты” – перевожу.

Пусть тоскою я изранюсь, –
И в разлуке счастлив я!
С Новым годом, моя радость!
С новым Светом, жизнь моя!

Мчит сквозь ночь – в Саратов – поезд.
Спят соседи по купе.
Нескончаемую повесть
О Любви
                пишу тебе.

* * *
Не знаю дня рожденья твоего.
Про свой скажу:
День нашей первой встречи!

* * *
Неважно, – метры или мили,
Неважно, – влажно иль мороз,
А важно то, что радость в мире, –
Я имя милой произнес!

Как пусто мчались дни без толку,
Старел на песенках певец.
Теперь хочу жить долго-долго –
Тебя я встретил, наконец!

Что день вчерашний и всегдашний, –
Я вечность обретаю вновь.
Теперь и умереть не страшно, –
Я на Земле узнал любовь.

* * *
Вышел в город – там шум и гулянье.
Удивленные взгляды ловлю.
Надо мною, наверно, сиянье –
Оттого, что тебя я люблю.

Я любуюсь на площади новой
Елкой в золоте, в снежной резьбе.
Но дороже мне ящик почтовый,
Собирающий письма к тебе.

Хорошо мне на Горной, Немецкой,
Волга спит в ледяной синеве.
Но вокзал – это лучшее место,
Там, где поезд мой рвется к Москве.

Далеко моя милая – очень!
Но когда я грущу о тебе,
Мне мерещатся карие очи,
Даже здесь я ищу их в толпе.

И пред каждой старинной иконой,
Где иное царит бытие,
Я шепчу твое имя, склоненный...
Да святится имя твое!

* * *
В тихой церкви под названьем
“Утоли моя печали”
Все святые обещаньем
Радости
                меня встречали.

Но шептал им в благостыни,
О тебе шептал, о милой:
Все мои печали ныне
Ласковая утолила!

* * *
Еще сильней я полюбил Творца,
Узнав, какое сотворил он чудо!
Тебя!

* * *
Побольше радостных стихов! –
Кричит во мне душа-пророчица, –
Пока не плачется, не ропщется,
Покуда верить ты готов,
Что радость никогда не кончится!..

* * *
Ничего не скажу о числе,
Но однажды мы в вечность войдем.
Я не знаю, как здесь, на Земле,
Но на небе мы будем вдвоем.

Не гадай: очарованный край
Средь созвездий каких и планет...
Но скажу: там, где ты, – это рай!
А других не бывало и нет.

* * *
Давай писать стихи друг другу!
И – зарифмуем наши души,
Созвучьем станем!

* * *
Я с тобой, моя милая!
Будь со мной, моя милая!
...Бог с тобой, моя милая...

* * *
Мне ведом день, известен час и миг,
Когда огромный и прекрасный мир
Возник! – когда я встретился с тобою!
А до тебя, я знаю, неспроста
Земля была безвидна и пуста
И Божий Дух носился над водою...

* * *
Просыпаюсь, и первая мысль – о тебе.
Засыпаю – последняя мысль – о тебе.
А любовь, как и сердце, бессонна...

* * *
Видно, солнцем мне нежность привита,
И целую я руки твои.
Я к тебе никогда не привыкну –
Разве можно привыкнуть к любви?

Может, будут и беды, и бури,
Боль и горечь, и ночи без сна.
Но привычки вовеки не будет,
Потому что ты Богом дана!

Путь к тебе – это бегство из тлена,
Из каморки, где стынут сердца.
Да, ты стала моею Вселенной,
А она не имеет конца!

* * *
Хоть одного счастливым сделать...
Но прежде всех –
Тебя!

* * *
Есть в любви такой внезапный свет,
Есть самодостаточность такая,
Что неважно, любят нас иль нет,
Есть ли кто другой или другая.

Так ее восторги высоки!
Нет в счастливой бедного покоя,
Разочарований и тоски, –
Есть лишь жажда жертвовать собою!

Но боюсь рассудка своего,
Но страшусь мгновенья одного, –
И мое безумное блаженство
Оборвется. Сгинет волшебство, –
И поставит жизнь меня на место.

* * *
Боже, все мы – песчинками где-то
Для Тебя в отдаленном краю.
Видишь самую светлую? Это
Я. Потому что люблю.

Потому что песчинка о многом
Узнает. И звездЊами полна!
И в любви дорастает до Бога,
Хоть почти незаметна она.

* * *
Скажи мне “да”, скажи мне “да”,
Пусть не словами, а глазами!
Пусть не глазами, –
                Небесами
С подсказкой ливня!
                Голосами
Всех птиц весенних!
                И лесами!
Цветов счастливыми слезами
С утра – навеки, навсегда!

* * *
Ты свободна, моя дорогая!
Ничему, никому не раба.
Я тебе целый мир предлагаю.
Это значит, тебе же – тебя!

Не ищи своего назначенья,
Мне отлично известно оно:
Это глаз твоих теплых свеченье,
Доброты молодое вино.

Твой талант – раздаренье и трата
Света женской души средь людей,
И меня наделяет талантом
Тихой нежности к милой моей.

Назначенье ума – вдохновенно
Образ высказать, петь и лепить,
Выходить с монологом на сцену...
А призвание сердца – любить!

* * *
Спокойно на красавицу взглянул:
Я знаю,
Кто прекраснее ее!

* * *
Еще мне не снилась ни разу...
Сама ты – мой сон золотой!
Как будто стихи и рассказы
Читаю о жизни другой.

И знаю, моя золотая:
В них вся моя радость и грусть.
Вовеки их не дочитаю,
Вовеки уже не проснусь.

* * *
Я захотел – и я влюбился.
Но как случилось,
Что – люблю?

* * *
Не коснуться, а только увидеть,
Что тебе хорошо и светло!
И не сглазить мечты, и не выдать
Счастья: тихо на сердце взошло...

Жить надеждою, тихой и нежной,
Дни за днями, и знать наперед:
Умирает последней надежда,
А моя никогда не умрет.

* * *
Что, снова охлаждать восторг и жар
Заранее – в предчувствии печали?
Как часто нас со счастьем разлучали,
На полном вдохе
                нанося удар...

Что, снова пошлой шуткою снижать
И обесценивать в самообмане
Порыв, и обожанье, и желанье,
И сызнова быть с жизнью на ножах?

А было надо так немного мне,
Что для другого сердца слишком много...
И – ради Бога!
                Старая дорога
В дом. С одинокостью наедине.

И к “ящику” в молчании опять,
И посреди реклам и презентаций
Вдруг стиснуть зубы,
                чтоб не разрыдаться,
А миг спустя, не выдержав, разжать...

* * *
Мучилось сердце, не зная любви.
Мучится,
Встретив.

* * *
Я начал ждать твоей любви...
И, значит, о с е б е, увы,
Я начал думать. И в смятенье
Стою на зимнем сквозняке.
Неужто скатится к тоске
Короткое самозабвенье?

* * *
Давай договоримся: Я люблю,
А ты – цвети и улыбайся! Ладно?
Пусть будет на душе твоей отрадно,
А я пока – один в моем раю.

Давай договоримся: я не жду,
Не умоляю, не зову всечасно.
Но, может быть, сорвешь в моем саду
Три красных розы? Или – все! Согласна?

Давай договоримся: Я пришел
Воспеть тебя – твой милый лик и душу.
А ты, моя любимая, лишь слушай
И верь! Договорились? Хорошо?

Договорились? Сны мои просты:
Жить для тебя. Принадлежать всецело
Тебе. Тебе! И мне – какое дело,
О ком, о чем молчишь и плачешь ты...

* * *
Я так люблю тебя,
Что, кажется, готов любить
И тех, кого ты любишь!

* * *
Ничего не значащая фраза:
“Всех люблю я!” Промолчу – стерплю.
Но душа выхватывает сразу
Жемчуг: как звучит твое “люблю”!

Должен умереть от счастья вмиг
Тот, кого отметишь словом этим!
Я бы умер возле уст твоих!
Нет, наверно, стал бы я бессмертен!

* * *
Пришло счастье.
Но грустно:
Не ощущаю его.

* * *
Лучший подарок от Бога
Я получил:
Встречу с тобой!

* * *
Я счастлив: я пишу стихи – любимой!
Но трижды счастлив: радость ей дают
И утешают милую...

* * *
Нет, ничего не получилось...
А все же на сердце светло!
На радость бесы ополчились:
“И получится не могло...”

На жизнь не погляжу угрюмо.
Благодарю! – скажу опять.
Так, верно, мой Господь задумал:
Что дать, Он знает, что не дать.

Нет, я не впал к Нему в немилость,
А Праздник я в душе сберег!
Все получилось! Получилось!
Как хочешь ты – так хочет Бог.

* * *
Есть восточное что-то в тебе.
Я стою пред тобой, замирая.
Ожидаю восхода солнца...

* * *
Ты не помнишь, как звали тебя
В прошлой жизни? Я вижу поселок.
Снег. И кто-то, тебя торопя,
В чащу леса кричит: “Сольвейг! Сольвейг!”

А еще под лучом золотым
Вижу девушку у парапета.
Ей, с очами и ликом твоим,
Кто-то шепчет: “Джульетта! Джульетта!”

А еще тебя, слышу, зовут
Беатриче... Высоко и мимо
Имена твои в вечность плывут
И сливаются в имя любимой.

* * *
А ведь мы с тобой уже встречались!
И над нами облака качались,
Обнимали нас двоих цветы!
Вновь через века тебя я встретил!
Сколько мы не виделись на свете...
Я тебя узнал! А ты? А ты?

* * *
Зло и пошлость не ведают меры,
Жизнь бесовским прельщеньем маня.
Дай мне, Господи, истинной веры,
А любовь уже есть у меня.

Откровеньем души, а не ложью
Прорастут ли мои письмена?
Дай надежду мне, Господи Боже!
А любовь уже есть у меня.

Наплывают недобрые тени
От вражды потемневшего дня.
Дай смирения мне и терпенья,
А любовь уже есть у меня.

* * *
Хочу быть радостью твоей, –
Чтоб, вспомнив обо мне,
Лишь улыбалась...

* * *
Слава Богу, есть жить для кого!
Перед кем на Земле преклониться,
За кого умереть...

* * *
“Ничего тебе не обещаю...”
Я живу у слов твоих во власти.
Как тебе поверить, дорогая,
Если вся ты – обещанье счастья!

Если я в тебе души не чаю!
И желанье – непоколебимо!
Нет, не обещай. Я обещаю
Посвятить всю жизнь мою любимой!

* * *
Я вымолю тебя у Бога!
Весь космос, в звездном серебре,
Заполнят мысли о тебе –
От первой встречи в декабре –
Навек, не зная эпилога!
И внемлет Он моей мольбе!
Молитвой
                выпрошу у Бога
Тебя!
... А нет, – сама в пустые дни
Меня молитвой помяни...

* * *
Все без нее мертво...
Но вот звонок! Сказала:
“Мы встретимся в метро.
В три тридцать. В центре зала”.

Летите, поезда,
Туда, где столько света!
Там, там моя звезда,
А я – ее планета!

Я сам в лучах ее
Сияю небывало!
Там Солнышко мое
Восходит в центре зала!

Куда спешит толпа?
А я – к моей Марине!
Мой мир вокруг тебя
Вращается отныне!

Мои дела, мечты
С тобою неизменно!
Центр всюду там, где ты!
Центр зала – центр Вселенной!

* * *
Себе самому я шепчу горячо:
Тебе повезло! Ты любимую встретил!
Ты с нею в одном проживаешь столетье!
Чего же, чего тебе надо еще?

Себе самому я твержу горячо:
Где радость твоя? Ты любимую встретил!
Ты с ней на одной проживаешь планете!
Чего же, чего тебе надо еще?

Ты можешь свое ей подставить плечо,
Ты можешь признанье в сонете, в букете
Высказывать самой прекрасной на свете!
Чего же, чего тебе надо еще?

Отныне пиши о любви – не общо,
Без нищей придумки. Открыто, как ветер!
Ты видел ее! И она тебе светит!
Чего же, чего тебе надо еще?

Ты любишь! А всё остальное не в счет!
Но страсть твою душу страданием метит.
Всё рвешься и рвешься куда-то до смерти...
И всё тебе мало... О, кто бы ответил:
Чего же, чего тебе надо еще?..

* * *
Два человека во мне.
Один тебя любит – и радуется.
Другой себя любит и – мучится.

* * *
Не для веселья мне продли,
Господь, мои земные дни!
Так много жажду написать я
Стихов о том, как я люблю!
Ее люблю! Продли, молю!
Мне даже вечности не хватит!

* * *
Я музыку хочу с тобою слушать –
Я до сих пор не слышал ничего.
Мне хочется с тобой в музей, к картинам, –
Я до сих пор не видел ни одной.
Пойдем с тобой к цветам, – и в первый раз
Узнаю, как цветы благоухают!..

* * *
О, только бы не разлюбить...
Как не хочу закончить жизнь
С пустым сердцем...

* * *
Лишь краешком да на мгновенье счастье
Дается нам. Пред ним ласкает тьму
Глаз ожиданья, а засим – напасти...
Всё, милая, в твоей и Божьей власти.
Да будет мне по слову твоему.

* * *
Из грядущего тайный гонец –
Интуиция, что замолчала?
Это только начало, начало?!
Или в этом начале – конец?
Счастье, сбудешься ты или – мимо,
Сделав ручкой, промчишься опять?
Как хочу я все знать о любимой
И как страшно мне что-то узнать...

* * *
Чем ближе к весне, тем грустнее:
Растут мои чувства быстрей,
Чем надежда...

* * *
Нет, я не помню чудного мгновенья,
Когда передо мной явилась ты!
Со мною ты всегда была, наверно,
Я лишь узнал любимые черты.

Нет, я не помню чудного мгновенья,
Но каждое мгновение с тобой
Чудесно – по Его благословенью!
И бесконечней вечности любой!

* * *
Покуда душа моя не образумилась,
О, как в ней блаженство кричит и болит!..
Ты – вся неожиданность! Непредсказуемость!
Но, может быть, это – и счастье сулит?!

Я верю в теорию н е в е р о я т н о с т и!
И, чувствам твоим вопреки, в тишине
Однажды в тебе что-то вспыхнет от радости, –
И сердце твое вдруг рванется ко мне!

Пусть кем-то душа от любви отрешается, –
Морская, и дальше свободно плыви!
А песни не в творческих муках рождаются,
А в муках блаженства, а в муках любви!

* * *
К Тебе, Господь, иду
Через любовь
Земную.

* * *
Всю жизнь я буду ждать тебя!
Пускай, пускай в свое земное,
Интимное и деловое,
Ты окунулась с головою, –
Терплю и жду, не торопя.

Но на мгновенье покажись, –
Мне силы даст любая малость!
И что там старость и усталость...
Я буду ждать тебя всю жизнь!
Хоть сколько жизни той осталось...

* * *
Твой облик
С каждой встречей
Приобретает новые черты.

* * *
Если и не будет ничего,
Если вечностью не станет встреча, –
Не упорствуя и не переча,
Поблагодарю за волшебство!

Что бы ни случилось, солнце светит,
И останешься ты, жизнь моя,
Подтвержденьем, что на белом свете
Есть любовь. Любил однажды я.

* * *
Доброе утро, радость моя!
Свежее утро сегодня сложилось
Из расцветающих всюду снежинок,
В нежное белое море маня!

Доброе утро, мука моя...
Свечи я теплил, но жгли меня свечи.
Выпали мне не свиданья, а встречи –
У милосердной выплакал я.

Доброе утро, грусть и тоска...
Слышу гудки в телефоне, как будто
Твой пароход, отплывая из бухты,
Мне просигналил издалека.

Много печали вынянчил я,
Много раздумий я подытожил...
Много отчаянья ночи... И все же
Доброе утро, Радость моя!

* * *
Открылось сердце – как легко...
Открылось сердце – страшно:
Твое закрыто...

* * *
Когда с тобой он рядом будет,
Ты вспомнишь обо мне хоть раз?
Когда ласкать тебя он будет,
Ты вспомнишь обо мне хоть раз?
Когда неласковым он будет,
Ты вспомнишь обо мне хоть раз?
Когда привыкнет и разлюбит,
Ты вспомнишь обо мне хоть раз?

* * *
Храню твой жетон телефонный,
Как дар дорогой на Земле.
Ты рядом – шепчу упоенно:
Звонить больше некому мне!

И только твой номер мне светит, –
Надежде моей и судьбе.
Последний звонок мой на свете,
Любимая, будет – тебе...

* * *
Я должен не беседовать, а петь!
Я должен не шагать, – лететь, лететь!
А я хожу, я говорю с другими
И окунаюсь в ежедневный быт.
Мой день опять заботами забит.
Лишь вздрагиваю, вдруг услышав имя...

* * *
Я мучился страхом: как встретишь?
Но трижды страшнее теперь –
Тебя потерять.

* * *
Принимаю ложь и смех,
Как отмщенье, как расплату.
Накажи меня за всех,
Мной обманутых когда-то.

Смейся, смейся надо мной
И обманывай всечасно
За слезу и непокой
Каждой женщины несчастной.

За мою полулюбовь,
За былую грязь и слякоть...
Чтобы я заплакал вновь,
Как лишь в детстве мог я плакать...

* * *
Прости меня, грешного, Боже,
Но как же Тебе удалось
Создать эту нежную кожу
И облако легких волос?!

Прости меня, грешного, Боже,
Откуда искусство Твое?!
Как смог, на виолу похожий,
Настроить Ты голос ее?!

Вот губы отдельно, вот брови,
Вот лоб и морщинки его,
Глаза, где задумчивость бродит...
Откуда же вдруг волшебство?!

Прости меня, грешного, Боже,
Как в ней Ты составил черты,
Что никну, влюбленный до дрожи,
Пред дивом такой красоты?!

* * *
Говоришь, что известен я.
Что же сердце твое
Знать меня не желает?

* * *
Кто я? Не знаю. Всякий и любой.
Неважно, кем меня считают люди.
Я прежде тот, любимая, кто любит.
Тебя! Я тот, кто был рожден тобой!

Я с новым сердцем в мир вхожу теперь.
И слух иной, и речь, и осязанье...
На жизнь гляжу я новыми глазами!
Все – обретенье. Больше нет потерь!

* * *
Когда тебя нет,
Умираю.
И жду воскресенья.

* * *
Проснуться рано. В комнате темно.
Но в порыванье радости вершинной
Отдернуть штору, посмотреть в окно
И жизнь вдохнуть, и прошептать: “Марина!..”

До света над душой моей – светло:
Сиреневое в ней и золотое...
Еще не видно солнца над землею,
А солнышко мое уже взошло.

Спасибо, Господи, спасибо, мой Единый!
Так много Ты с рассвета даришь мне!
Но я прошу: дай счастья на Земле
Сегодня той, кого зовут Марина!

* * *
Не знаю, что: веселье иль тоска,
Порой тебя толкнет открыться людям.
Укажешь на меня издалека:
“Вот кто всегда меня любил и любит”.

Пройдут года. Жизнь многое обрубит.
Но вспомнишь обо мне средь пестроты:
“Вот кто меня любил...” – прошепчешь ты.
А я прибавлю про себя: “... и любит”.

* * *
Все реже на себя смотрю со стороны.
Все глубже
Чувства к тебе.

* * *
Нет, я еще поэтом не был.
Но вот ОНА в стихи вошла, –
Зарифмовала Землю с Небом
И встречу первую – со снегом,
И отделив добро от зла,
Жизнь в музыку перенесла!

* * *
Не хочу ходить к гадалке.
Так чудесна загадка
Наших встреч!

* * *
А я-то думал: рай – цветущий сад,
А он – заснежье Битцевского парка!
В нем свежестью снежинок нежно пахло,
И озарял его любимой взгляд!

Она остановилась на тропе,
Лицо лучам подставив, улыбалась...
Шептал я: солнце в небесах – тебе,
А мне земное солнышко досталось!

Забыл я о тревогах и о зле,
И мне казалось: праздник нескончаем!
Нас было только двое на Земле,
Лишь Бог-Отец стоял над нашим раем.

Парк уводил в нездешние леса...
Но проступили чьи-то голоса.
На этот рай, где ни тоски, ни грусти,
Ты выделила ровно два часа...
(А в рай на небесах меня вообще не пустят).

* * *
Все – красивы,
Оттого что ты
Прекрасна!

* * *
Полетаем?! – говорил я милой.
У меня сегодня крылья есть!
Ты мне их, мой ангел, подарила –
Навсегда? Надолго ли? Бог весть...

А потом, спустясь к Земле, в долину,
Возвращусь я не к карандашу,
А из крыльев перышко я выну, –
Как мы были в небе, – напишу!

* * *
С другими встретясь, знал заранее:
Расстанусь. Разве что не мог
Сказать о сроке расставания.
А ныне точно знаю срок.

С тобою все мои мгновения –
И ввечеру, и поутру!
Нет утомленья утоления...
Расстанусь, лишь когда умру.

* * *
Поздравляю тебя с наступленьем весны!
Что? На улице снег? Но – сбываются сны!
Но душа расцветает, и в вешней душе
Сад стоит! Не в снегу, а в цвету он уже!

* * *
Я уже не помышлял о счастье.
Научился я легко прощаться.
Говорил я собственной душе:
“Хватит, настрадалась ты уже...”
И не принимал я близко к сердцу
Никого. Удобнее согреться
У костра влюбленности чужой.
Так и жил я – плотью, – не душой.
И не ведал широты и глуби.
Не было любви – лишь самолюбье.
Так и жизнь прошла бы мнимо. Мимо.
Если б не послал тебя Творец!
Если б пред тобою, пред любимой,
Я не распахнулся, наконец!
Распахнулись время и пространство!
И хочу кричать я вновь и вновь:
Жил я не напрасно, не напрасно:
Есть на свете радость и любовь!
О страданье, даже ты – прекрасно!

* * *
Чего хочу? Желаю очень многого!
Но мысль, как прежде, на одном заклинена.
Писанье вспоминаю: Богу – Богово.
А милой, а Маринушке – Маринино!

Богатства жажду! Жажду славы с силою!
Жду новой книги, нежностью овеянной!
Затем лишь, чтоб сложить все это, милая,
К твоим ногам – обычными трофеями.

Но более всего – неутолимое
Желание – средь мира злого, властного, –
Такою сделать жизнь твою, любимая,
Чтоб ты сказала, наконец: “Я счастлива...”

* * *
Не вижу тебя... И мне снится:
Я в комнату милой вошел!
Прочел золотую страницу!
Вот книжная полка, и стол,
И коврик, и ливень гардины.
С иконы глядит Серафим...
О, тихая гавань Марины.
Здесь – солнце! Все прочее – дым.

Любимая! Разум теряя,
Во сне я тебя навещал.
Припасть к этой двери, как к раю!
Прильнуть к этим милым вещам!
И звать, раскрывая объятья:
“Марина!” – опять и опять,
Твой свитер, и шарфик, и платье,
И каждую вещь целовать...

* * *
Не молчи, телефон, не молчи!
Здесь мой клад, что еще не раскопан.
Здесь подземные скрыты ключи...
О мелодия в дивных синкопах!

Не молчи, телефон! Не немей!
Россыпь трелей твоих – увертюра
То ли к радости близкой моей,
То ли к осени, сирой и хмурой.

Что мне чья-то душа принесет?
Не подскажешь ты в тремоло длинно,
Кто зовет нас из бездн и высот...
На столе не взорвешься, как мина.

Но когда, оглушенный людьми,
Наконец, я услышу Марину,
Нежно голос ее обними,
Обертоны весны соловьиной!

Передай мне дыханье ее,
Пусть струится и плещет всечасно
Зыбкий голос в мое забытье,
Как соблазн невозможного счастья...

* * *
Ты за любовь мою
Мне дружбу подарила.
Теперь меж ними скрытая борьба...

* * *
Каждый день я зову предтечей
Дня, где радость найду земную!
Расставаясь до новой встречи,
Я лишь край твоих губ целую.

Но границ безграничной дружбы
Не нарушу я: запретила
Ты, пред кем стою безоружный
И молюсь (о смилуйся!) милой.

Сколько верст по дороге длинной
Мне идти средь дождей и ветра,
Прежде чем я чуть влево сдвину
Поцелуи мои, Марина,
На два жаркие сантиметра?!

* * *
Как там, в Голицыно? Здесь замело...
Здесь без Маринушки радости мало.
Похолодало. В узорах стекло.
Их, вместо ландышей, стужа прислала.

Как там, в Голицыно? Верно, весна?!
Чье-то рожденье справляешь с друзьями.
Вижу: искрится в бокале вина
Милой улыбка с родными глазами.

Взгляд мой томлением запорошен.
Жду я, извечно любимую ждущий.
Только бы было тебе хорошо.
Радуюсь радости
                радость дающей!

* * *
Ты – тишина моя.
Я глохну без тебя
От шума жизни.

* * *
С банальной темой снова я,
С печальною пока:
С обидою суровою
Жду твоего звонка.

Мне до звонка не дышится.
Но позвонишь – и вновь
Все недовольство спишется.
Останется любовь.

* * *
Подари мне фото! Не цветное? Пусть.
В радуге всегда ты!
Ткут ее надежда, и восторг, и грусть
Моего заката.

Как тебя увидеть? Где тебя найдешь?
Прянула в заботы...
Фирма. Перелеты. Итальянцы. Что ж,
Подари хоть фото!

Подари! Едва лишь снимок получу,
И – смогу, родная,
Я тебя увидеть, только захочу!
(А хочу всегда я!)

Быть смогу с тобою – в час ли суеты
Или в день погожий,
И не ожидая, когда сможешь ты.
(А когда ты сможешь?)

* * *
Удивляется незнакомка:
Почему смотрю на нее?
Сходства с милой ищу.

* * *
Мне приснились обида и слезы, –
Что мое осиянье ушло,
Что я ставил высокую розу
Не в хрусталь, а в простое стекло.

Было жалко озябшего тела,
Жизни, стывшей на самом краю.
Но вдвойне – что мне петь надоело
И что больше уже не пою.

* * *
Я отдалился от тебя
На тысячи
Желаний мелких.

* * *
Забыла? Сделала мне больно.
Я не дождался твоего
Звонка. Пустяк? А мне довольно.
Душ распадается родство.

Как скоро, все решив вопросы,
О муках зная наперед,
Поэзию сменяет проза...
Не скоро только боль пройдет.

* * *
Не страсть ведет меня, а нежность,
Но тайно выжидает страсть.
Не дай мне, нежности безбрежность,
В земную неизбежность впасть.

Не до побед и обладанья,
Где самость хлещет через край,
Но дай ответное дыханье,
Ответную мне нежность дай!

* * *
Что делать мне? Ты вечно – в деле,
И в самом деле, вижу я:
Ты – мимолетное виденье,
О ненаглядная моя!

* * *
Отчаянье прочь и молчание прочь!
Царица, цари! Аллилуйя!
Сказала: целую! И целую ночь
Мне снятся твои поцелуи!

Целую! И мир мой по-прежнему цел!
И в целости снова надежда
И новую радость берет на прицел!
И ангел мне шепчет: утешься...

* * *
Как? Прошло? Ты спокоен уже?
Нет дрожанья в душе или в теле?
Словно замер ты на вираже...
Это просто тебя пожалели.

Это просто решили: твоих
Сил не хватит. Помучился лишку.
И на день, на минуту, на миг
Просто дали тебе передышку.

Дали 42-ой километр,
Лес и просеку, свежесть и негу,
И падение белых комет
С каждой ветки, подаренной снегу.

Дали дачу с добром и теплом
И для жаркого сердца остуду
Мудрых слов за вечерним столом
И беседы высокое чудо.

Ты еще не постиг, не “вкусил”
Настоящей тоски и разлуки,
Ты не знаешь еще, сколько сил
Тебе нужно для завтрашней муки...

* * *
Далеко ты, далеко...
В Англии – мой свет и чудо!
Где ни ступишь, пусть легко
Дышится тебе повсюду!

Как там, в Лондоне? Туман?
Слушаю прогноз погоды.
Солнце из далеких стран
Ей пошли! – прошу природу.

А еще снежка пошли
Для единственной, для милой,
Чтобы свет родной земли
В Альбионе не забыла.

Там, средь ласкового дня
Чувствуешь ли взгляд с востока?
Вспомнишь ли хоть раз меня,
Кто тоскует одиноко?

Подойду во тьме к окну,
Открывающему лоно,
И на чистый холст взгляну
Ночи, вьюгой побеленной.

И почувствую: пришел
Ангел тишины на дачу.
Господи, как хорошо...
Господи, чего ж я плачу?

* * *
Самая светлая, не губи моего света!
Самая нежная, не губи моей нежности!
Самая любимая, не губи моей любви!

* * *
Мне хорошо любить тебя в разлуке,
Когда, словами не замутнена,
Моей тоски внезапная струна
Излиться хочет в самом чистом звуке!

Мне хорошо любить на расстоянье,
Когда усильем грусти и мечты
Мне даже ближе делаешься ты
И пред моей душой – твое сиянье!

Мне хорошо любить, моя родная,
С сиротской, тихой музыкой в груди,
И с горестью почти,
                когда я знаю,
Что встреча, радость наша – впереди!

* * *
Ты – из Царства Красоты!
Празднично благоухают
И не вянут в нем цветы!
Соловьи не утихают!

Светишь мне очами ты,
Нежный праздник приближая!
Ты – из Царства Красоты.
Я – из мира обожанья.

Из страны, где каждый жест,
Слово – для молитвы страстной,
Для мучительных блаженств,
Поклонения Прекрасной.

Ты – из Царства Красоты,
Что со мной играет в прятки.
Жизнь, когда позволишь ты,
Посвящу ее разгадке!

* * *
Забыть ли, как шептал я в декабре:
Я умираю от любви к тебе...
А ныне повторяю, восклицаю:
Нет, от любви к тебе я воскресаю!

* * *
Скажи, откуда музыка слышна?!
Колокола – сквозь гул аэродрома!
Вернулась ты! Сегодня праздник дома!
С Небес на Землю милая сошла!

Душа светла и мгла изнемогла!
Ступил на поле матушки-России
Не ангел, не пророк и не Мессия, –
С Небес на Землю милая сошла!

Церквей московских блещут купола,
И с клироса вослед за “аллилуйя!”
Восходят голоса, благовествуя:
С Небес на Землю милая сошла!

Сияньем глаз тоску мою сожгла,
Надежду воскресила дивной силой
И Небеса с Землей соединила!
С Небес на Землю милая сошла!


СИРЕНЕВЫЙ СОНЕТ

Пишу тебе сиреневый сонет.
Ты любишь этот цвет. Со всей Вселенной
Сиреневое соберу в букет
И подарю в восторге несравненной!

Хотя еще нигде сирени нет
И манят сладким голосом сирены,
Но Афродитой милая из пены
Сиреневой рождается на свет

И дарит каждой вещи свой бесценный
Сиреневый, волшебный, тайный цвет,
Как цвет и знак духовности нетленной!

Стою, в туман сиреневый одет,
Счастливый от сиреневого плена
Очей, а в них сиреневый ответ!

* * *
Жизнь моя,
Прикоснувшись к тебе,
Вся в Любовь превратилась!

* * *
А я ведь счастлив, сам того не зная.
Да не дается истина простая:
Когда бы я удерживал желанья, –
Открылась радость, чистая, живая!

Чтоб быть счастливым, многого не надо:
Чтоб ты была! Вот – главная отрада!
Чего ж еще! И – жизнь начнется заново!
Все остальное – только от лукавого.

* * *
Каждый день – тебе стихотворенье!
Им не будет никогда конца.
Было б сто сердец – в одно мгновенье
Отдал бы тебе я все сердца!

Только знаю, сколько бы ни прожил:
Мое сердце, малое, одно,
Так в тебя навеки влюблено,
Как и тысяча сердец не сможет!

* * *
Знал я: “Мыслю – значит, существую.”
Прав ли был философ? Может быть...
Жаждал мыслить. Мысль искать нагую.
Ибо я не знал еще: любить!

Дни пройдут, и истину иную
Я, преображенный, назову.
Верно: “Мыслю – значит, существую”,
Но: Люблю – воистину ж и в у!

* * *
Не просто голос – музыку твою,
Застыв, я слушал в трубке телефонной,
И в самом деле, “по уши” влюбленный!
Такая, верно, музыка в раю!

И что моя раскрытая тетрадь,
Готовая к поэме вдохновенной,
Пред этой несравненной кантиленой,
К которой слов и рифм не подобрать!..

Так стихни, стих! Под солнцем и в ночи
Звучи, звучи с неизъяснимой силой
Мелодией безбрежной, голос милый,
А речь мою гармонии учи!

О, если бы в соавторстве любви,
Где обнялись Земля и Поднебесье,
Мы создали вдвоем такую песню:
Мелодия твоя – слова мои!

* * *
Молчат стихи... Осколок
Строки швырну во тьму.
Не сочиню веселых,
Иные – ни к чему.

Иные, друг мой, могут
Невольно уколоть.
А пред тобой – дорога...
Храни тебя Господь...

* * *
Ты – не моя половинка.
Отчего же так рвусь к тебе?
Жизнь не полна без тебя.

* * *
Сердце позабыло безработицу,
В жизнь твою стучится день и ночь.
Разреши мне о тебе заботиться,
Словно ты сестренка или дочь.

От пурги, морозов многоградусных,
От простуды как тебя спасу?
Вместо строчек, может быть, и сладостных,
Лучше милой меда принесу.

Забываешь за делами, планами
Ты о жизни собственной своей.
Ешь, моя хорошая, а главное –
Береги себя и не болей.

Обойду все рынки, супермаркеты
И готовить для тебя готов!
Только бы сияли нежно-бархатно
Очи столь уставшей от трудов.

Для того, кто полюбил, в служении
Нет ни униженья, ни стыда.
Я люблю. И я святых блаженнее.
В радость все. Да будет так всегда!

* * *
Не покидай меня, чистое чувство!
Больше такого не будет уже.
Господи, что же творится в душе:
Радостно-больно-восторженно-грустно.

Как не хочу возвращаться туда,
Где обыдёнщина вытеснит праздник,
Где разменяю я в легких соблазнах
Жизнь и любовь на тоску навсегда...

* * *
Что произошло со мною?
Чудится, родился вновь.
Хоть покрыт я сединою,
Первая пришла любовь!

Потому что я не помню
О прошедших ничего.
Лишь тобою сердце полню
И – справляю торжество!

Говорят: “Дошел до края.
Ты – блаженный, ты смешон.
Ты – сошел с ума.” Я знаю.
Весь я в сердце перешел!

* * *
Готовлю к твоему звонку
Так много слов...
Чтоб ими заменить одно.

* * *
А я шептал уже: “Прощай!
Прощай, любимая моя!”
Опять недосягаем май,
В который так поверил я...

О, как блистали каждый раз
Ее глаза передо мной!
От этих, чуть раскосых глаз
Преображался свет земной!

Как я любил глаза ее!
В их полутьме – веков тайник...
И одиночество мое
Забылось на короткий миг.

И загадал я твой звонок,
Шепча: “Прощай! Невмоготу.
К тебе я долететь не смог.
Сорвал я сердце на лету”.

Ты отлетаешь, далека,
Как прежде... Между нами вновь
Мильон парсеков и века,
И лишь в одном во мне любовь.

Я падаю, а ты лети,
Лети, заветный ангел мой!
Прощай, любимая! Прости!
Я завершаю путь земной.”

... И вдруг я обмер от звонка.
Ты? Это ты?! Любовь моя?!
О, если ты, – наверняка
Опять взлечу к созвездьям я!

* * *
Я слезы увидел впервые,
Внезапные слезы твои...
И дрогнуло сердце в порыве
От жалости и от любви.

Готов был упасть на колени,
И было мне жизни не жаль,
Чтоб только взошло просветленье
И в карих исчезла печаль.

Устали глаза дорогие,
Покоя бы им хоть на миг.
Как много, как много другие
Сияния выпили в них...

Что сделать для самых прекрасных,
Для милых заплаканных глаз,
Чтоб цвел в них и царствовал праздник,
Чтоб снова в них радость зажглась?

Чтоб, все избывая напасти,
Они улыбнулись опять,
А плакали только от счастья?!
О, если б мог счастье им дать...

* * *
Всё значит так много, что связано с милой...
Душа отмечает и в степень возводит:
Вот в кухне впервые меня накормила,
А вот, улыбаясь, к подругам выводит.

А вот раскрывает мне складни альбома:
Ты в школе, на сцене. И... фото со свадьбы.
Иные столетия... Мир незнакомый...
Другая планета. Всмотреться, узнать бы...

Питаюсь подробностью, мигом, деталью,
Спеша, наряжаю их в свет и надежду.
А с нескольких слов, отдаваясь печалью,
Твоя откровенность срывает одежду.

Глаза мои, уши вбирают, тоскуя,
Лишь то, что овеяно милой, родною,
Значительной делая мелочь любую!
А мелочью кажется все остальное.


КОЛЫБЕЛЬНАЯ

Усталость нестерпимая
Маринушку сморила.
Поспи, моя любимая,
Усни, моя Марина...

Пусть тишь лиловым пологом
Повиснет над тобою.
Входи же в сон, и по лугу
Во сне пройди тропою.

Пройди цветами, травами,
Или пускай приснится,
Как, в теплом море плавая,
Смеешься серебристо!

Пусть в ночь вплывает песенно
Не лист ползущий факса,
А сад, где ливень весело
На листьях ставит кляксы!

Не звоны телефонные,
Не пейджер будешь слушать,
А ласточки влюбленные
Впорхнут в твой сон и душу!

И я в твой сон непрошенно
Войду, шепча чуть слышно:
Поспи, моя хорошая!
Маринушка-Маришка...

Все ласковые сны твои,
Как влагою купельной,
Омою я молитвою
И песней колыбельной...

* * *
Из года в год душа старается
Найти родную душу в мире.
Кто та, с кем я хотел бы стариться?
О ком скажу? Их нет в помине.

Так думал я. Так ожидание
Томилось каждою весною,
Дни отдавая на заклание
С простою радостью земною.

Но Небом было мне обещано,
И звездами, и облаками:
Есть на Земле такая Женщина.
Другая лишь не отвлекла бы...

А тех, других, любивших горестно,
Их сколько было, для которых
Я был порой (прости мне, Господи!) –
И наваждение, и морок.

Звонками, письмами заласканный,
Все реже вглядывался в дали,
Не раз обманывался сказками,
Но спохватился: жизнь украли...

Спасибо Небу осиянному,
Я взыскан волею Господней:
Я встретил Женщину, ту самую!
Я отыскал ее сегодня!

Поет душа, земная странница,
И, милая, кричу тебе я:
“Ты – та, с кем я хотел бы стариться,
Но я с тобою молодею!”

* * *
Ты, Господи, знаешь, кого я люблю!
И нашей Пречистой известно, конечно,
О ком я молюсь, за кого я молю,
И утром, и вечером, аз многогрешный...

И ангелы знают. Они и свели
Двух смертных для жажды бессмертной! Я понял:
Ведут нас они. Наблюдают вдали
И видят, как Женщиной я переполнен!

Все знают сегодня на Небе о нас.
О встрече, о чуде и, верно, что будет...
И лишь на Земле ничего, суетясь,
О празднике нашем не ведают люди.

И слыхом не слыхивали? Ничего!
Узнают! – Когда над горой и долиной,
Над лесом, над полем, морскою пучиной,
Над градом, над весью, как выдох единый,
Взойдет твое имя, мое Божество,
Любимая! Радость! Мадонна! Марина!


ИРИС

Три ириса, три ласковых лиловых
Я внес с мороза в комнату твою.
Им больно было в ледяных оковах,
Ты отогрей их у себя в раю.

Пусть полежат, пусть отойдут от стужи.
Чуть погодя хрусталь обнимет их,
А влага поцелует, обнаружив:
Любой из трех из нежности возник.

Но есть еще один, незримый ирис.
Все увядают, кроме одного.
Он – сокровенный. Для тебя он вырос,
Единственный, из сердца моего.

К тебе пробился через вьюгу злую,
Свой аромат в ветрах не растворя,
И твоего он просит поцелуя,
И твоего он жаждет хрусталя!

* * *
Что стихи мои, куплеты...
Лишь глаза закрою я,
Предо мной сиянье! Это
Ты, любимая моя!

Это на полнеба очи!
В них Господь за сотни лет,
Как ни в ком, сосредоточил
Вечной Женственности свет.

Неустанна, неслучайна
Моя радость и тоска.
Ты пребудешь вечной тайной,
Как ни станешь мне близка.

Как, наверное, ликуя,
Радовался наш Господь,
Женщину создав такую,
Душу чудную и плоть!

* * *
Радость ловить! Радость ловить!
Каждое чудное с милой мгновенье,
Не рассуждая, а в самозабвенье
Только любить, только любить!

Не ревновать, не вопросы копить,
Вытеснив темную пытку из сердца.
Боже, впервые за жизнь, наконец-то,
Только любить, только любить!

Не торопить, не торопить
Жадной мечты, выжидающей страсти.
Робко касаясь хрупкого счастья,
Только любить, только любить!

Об обольщеньях напрочь забыть,
К милой спеша с беззаветной заботой,
С высшею выгодою – без расчета
Только любить, только любить!

Лишь отдавать, лишь сияние лить,
Не ожидая втайне отдачи,
Быть раздареньем и, душу не пряча,
Только любить, только любить!

Что мой рассудок... Ему не добыть
Смысла. Ему не добиться разгадки
Прелести. Делит, а тайна в остатке.
Только любить, только любить!

Свет мой! Сиянье! За радость пребыть
Рядом с тобою, Господа буду
Благодарить. А тебя, мое чудо,
Только любить, только любить!

* * *
Как хорошо любить, когда
Не слышишь “нет”, а только “да”.

Но ты привыкла с детских лет
Всем отвечать поспешно “нет”.

Включусь в словесную игру –
В свой арсенал я “нет” беру.

На “нет” я замешу ответ.
Я разлюблю тебя? – О, нет!

Нет, никогда на всей Земле
Никто так не был дорог мне.

Нет! – прокричу на целый свет. –
Тебя прелестней в мире нет!

Скажу я “нет” – обману, лжи,
И ты им тоже “нет” скажи.

Нет – подлости, истоку бед.
Нет – пошлости, и злобе – нет.

Но пусть душа душе всегда
С любовью отвечает: да!

* * *
Так повелось,
И нельзя ничего изменить.
Любит один,
А другой позволяет любить.

Любит один...
Как безмерно тебя я люблю!
Веришь ли мне:
Я впервые в подобном хмелю!

Любит один –
Его преданность держит союз.
Хочешь, с тобой
Я желаньем своим поделюсь?!

Сколько его,
Дорогая, тебе ни отдам,
Знаю, во мне
Не убудет его ни на грамм.

Любит один,
А другой позволяет. Позволь
В свет и восторг
Переплавить желанье и боль!

Дай, наконец,
Разрешиться в признаньях душе.
Друг мой, позволь!
Мне твой ангел позволил уже!

Бог разрешил!
Разрешишь мне и ты все равно!
Сердце мое
За два сердца любовью полно!

Свет золотой
Я в глазах твоих милых ловлю.
Любишь ли ты, –
Но тебя я навеки люблю!

Не до седин.
Сгинет стужа с последней пургой!
Любит один,
Но захочет любить и другой!

* * *
Мне приснится, что сердце остыло,
Что не рвется к тебе. Что в меня
Безразличья холодная сила
Входит, жизнь от любви отстраня.

Мне приснится: не будет отныне
Ни безумства во мне, ни тоски,
Но – и больше тебе в благостыни
Написать не смогу ни строки.

И скажу: я устал, мне довольно.
Больше я не желаю любить,
Потому что любить – это больно.
Лучше просто дышать, просто – быть.

Так спокойно мне будет, свободно.
Пой бездумно, бесцельно кружись!
Видно, Господу это угодно.
Но пойму я: окончилась жизнь.

И – от страха проснусь! Эта участь
Не по мне! И опять наяву
Жажду, жду, и люблю я, и мучусь!
Слава Богу, еще я живу!

* * *
Мы вместе пишем. Авторство твое
Никто оспорить, милая, не сможет.
Лишь Бог нам помогает. Тем дороже
Мне наша песня, все слова ее.

Хоть день и ночь над строчками корплю
И ритм ловлю и рифмы жажду новой,
Но без тебя не написал ни слова,
А впрочем, только лишь одно: люблю!

Да и оно – мне внушено тобой!
Вокруг него все образы толпятся!
И чувствую на авторучке пальцы
Соавтора, склоняясь над строкой.

Ты направляешь вечное перо,
Чтоб вечного не исказил я чувства.
Мы вместе пишем. Это не искусство,
А золото судьбы и серебро.

Когда-нибудь, от строчек охмелев:
“Кто автор?” – спросят. – “Имя двуедино!”
И прочитают: Болеславский Лев,
А рядом: Андрианова Марина.

* * *
Ты, Господи, прости меня, молю,
За то что на песке я замки строю
И так Ее, без памяти, люблю,
Что забываю о Тебе порою!

За то, что чаще, чем Тебе, мой Бог,
Я Ей молюсь, стоящей в центре мира!
И – поклонился Ей, и пренебрег
Скрижалями, и сотворил кумира!

Но это Ты, Предвечный, Боже Сил,
Создал Ее! Такой! Прекрасной самой!
Любимая – не из ребра Адама,
А из лучей космических светил!

Простишь ли, нет, – но жажду горячо –
И за минуту до смертельной дрожи –
Земной любви! Но только бы еще –
Счастливой, Боже! Разделенной, Боже...

* * *
Я долго-долго на тебя смотрю,
А ты боишься: выпью силу взглядом.
Я отвернусь – но молча говорю
С тобой. Неважно – ты вдали иль рядом.

Я – как пчела, ищу нектар, пока
Есть летний луг и свет в моей отчизне.
Но пью я лишь из одного цветка,
А из других – не даст нектар мне жизни.

Цветок твоей души! – но он и сам,
Прислушайся, дарить мне радость хочет!
А я тебе сторицею отдам –
Пахучим медом золотистых строчек!

* * *
Тебя разлюбить невозможно.
Вот только любить
Научусь.


В МАЛЕЕВКЕ

Вдоль всей тропы хвоинки мелкие,
Как тайнопись на снежном насте.
Мы бродим с милой по Малеевке.
Как странно: счастлив и несчастлив...

Как Ты устроил ныне, Боже мой!
Она – со мной! Я рядом с нею!
Здесь радость во сто крат умножена,
Но здесь и грусть моя острее.

Так близко, за стеною, в комнатке,
Не пойманная мной Жар-птица.
Прислушиваюсь. Жду тихонько я.
А сердце громко к ней стучится!

Хоть ближе стали мы, наверное,
Простерто между мной и милой
Еще так много верст немерянных,
А сверх того, английских милей...

Но ныне здесь творится таинство:
Мы с нею в номере, но прежде –
Мы – в Доме Т в о р ч е с т в а, пытаемся
Творить из дружбы луч надежды.

Твержу себе: Ты хочешь равенства?
Доволен будь и каплей света.
Тому, что получил ты, радуйся!
Ты мог бы не иметь и это.

За ласковые снега россыпи,
За эти дни – пусть их немного,
За все будь благодарен Господу,
За все скажи спасибо Богу.

С любимой здесь остаться б надолго,
Но знает только Он, Предвечный,
Что нам для пользы нашей надобно,
Зачем дана такая встреча.


МАЛЕЕВСКИЙ СНЕГ

Мы встали на лыжи. Ну, что же, гони –
По белому полю, по синему дню!
Мы встали на лыжи. Но – нету лыжни.
Я сам проложу для любимой лыжню!

Ты катишь за мною, но чувствую я:
Не ты, это я за тобою бегу!
Ты в шапочке белой, ты, прелесть моя,
Как будто осинка в пушистом снегу.

То шаг, то пробежка в сосняк небольшой,
А то, замерев, остановишься вдруг
И с лесом сливаешься чуткой душой,
Стоишь средь берез, как средь милых подруг.

Меж тем, на снегу, поджидая тебя,
Я имя твое лыжной палкой пишу,
И солнце ласкает его, серебря.
“Мгновенье, продлись!” – я у Бога прошу.

А после срываем мы почки с берез –
Мечтаешь целебный готовить настой.
И снова бежим – сквозь последний мороз
В весну, и дышу я тобой и весной!

Любимая! Сколько сиянья кругом!
Господь подарил нам три солнечных дня!
Их свет соберем и в себе сбережем,
Спасет он в грядущем тебя и меня.

А свежесть малеевских чудных снегов
Пребудет для нас навсегда в чистоте,
И милое имя и слово л ю б о в ь
Вовек не растает на снежном листе!


МАЛЕЕВСКИЕ ТЕНИ

Глаза на солнышке сощуря,
Сказала: “Видишь, с тропкой рядом
Снег словно весь облит глазурью,
С присыпкою – как шоколадом!”

А я сказал: “И снег, и солнце,
И день, что так искрист и ярок,
И эти золотые сосны –
Для нас от Господа подарок!”

Она с улыбкою сказала:
“Глянь, Левушка, на наши тени...”
А я сказал: “Лучей лекало
Их вычертило в упоенье!”

Как тени меж собой похожи,
И как мы не похожи сами...
Но, может быть, по воле Божьей
Сдаем пред Господом экзамен.

Есть в душах то, что сверх различий:
В нас Небеса едино светят!
И наш Господь, во всем величье,
Нас для чего-то свел на свете.

И если мы отгородимся
От воли, от любови Божьей,
То сами в тени обратимся,
Во всем тогда, увы, похожи...

Нет, мы еще душою зрячи.
Три дня – нам в праздник дал Предвечный!
А значит, радуется! Значит,
Благословляет наши встречи!

* * *
Мне Дорохово – дорого!
Пройдя за корпус старенький,
Стояли долго-долго мы
На берегу Москва-реки.

Мы были взяты бережно
Всей тишиною снежною,
Смотря с крутого бережка
На небеса безбрежные,

На облака плывущие,
Что льдом и снегом вытканы,
На эти рощи с пущами
Под белыми накидками,

На даль с речною поймою
С проснувшимися волнами...
Мы были тишью пойманы,
Гармонией наполнены.

И так хотелось, милая,
С тобою взявшись за руки,
Взлететь с чудесной силою
Над берегом Москва-реки,

Над полем, над оврагами,
Над тропами зальделыми
Взлететь туда, где ангелы
Для нас снежинки делают,

И рассказать им, празднуя,
О чем не знает мир еще:
Я к вам пришел со Сказкою
По имени Маринушка!

* * *
Несчастлив любящий (пускай не без ответа
Его любовь). Несчастлив оттого,
Что нет предела для мечты его,
А в ком в ответ найдет он столько света?

Безмерным, бесконечным опален...
Не ведомо ему, что счастлив он!


ВИСЯЧИЙ МОСТ
                (Дорохово)

Мы пошли по висячему мосту.
Он качался, опасно скрипя
Над стремниной реки длиннохвостой,
Лед последний вобравшей в себя.

Мы дошли до его середины
И склонились над вешней водой,
И в душе нашей таяли льдины,
Что копились зимой и бедой.

Мост под нами шатнуло тревожно,
Я поймал твой испуганный взгляд.
Отступила на шаг осторожно,
Повернуть порываясь назад.

Нет, должны перейти мы, родная,
Мост наш первый в последнем снегу,
Не боясь и себя обретая.
Наша радость на том берегу!

Дай мне руку, мой спутник прекрасный.
Зыбкий мост не случайно возник.
Дальше, дальше – на берег наш ясный!
Там незыблемо счастье двоих!


В БЕСЕДКЕ

О чем молчала ты в беседке,
О чем молилась ты, когда
Я отошел, раздвинув ветки,
В аллею, хрусткую от льда?

Созвездий гроздьями увитый,
Плыл надо мною небосвод.
Я сторожил твои молитвы,
Шагая тихо взад-вперед.

Рекою тишина лесная
Текла в небесные моря.
О чем молчала ты, не знаю,
Но пело сердце у меня.

Я наблюдал сквозь ельник редкий,
Как там, где раступилась мгла,
Фигурка девичья в беседке
Пролеской ласковой цвела.

Там благодать моя земная,
Там, – я шептал, – моя судьба.
О чем молилась ты, не знаю,
Но я молился за тебя.

* * *
В душу мне Господом вложена прочно
Нежность к тебе чистоты родниковой,
Столь первозданной и столь непорочной,
Что и не знал за собою такого!

Где я? – шепчу, – в Небесах, на Земле ли?!
Преображенный тобою настолько,
Что удивления, нет, изумленья
Ныне не меньше во мне, чем восторга!

* * *
Ничто, – сказала ты, – не окончательно.
Зачем я наши встречи тороплю?
Не торопись, – все будет замечательно.
Но я спешу сказать тебе “люблю”.

Когда мне тяжко и друзья-приятели
Твердят с сомненьем о твоей любви,
“Не торопись, – все будет замечательно”, –
С надеждою шепчу слова твои.

Пусть наша книга за семью печатями,
Но ты читаешь важное душе:
Не торопись, – все будет замечательно!
И мне, родная, хорошо уже!

* * *
Опять не то сказал и сделал,
Опять себе я повредил.
Не отделил души от тела
И телом душу победил.

Растратил снова столько пыла...
Как от тебя я далеко...
Как сделать, чтоб со мною было
Тебе, любимая, легко?

Ты говорила мне, светлея:
“Никто так не любил меня”.
Увы, еще я не умею
Любить, гордыню отстраня.

Еще учусь. Еще так больно
Учиться истинной любви.
Еще “давлю”. И бьют невольно
Слова ответные твои.

Ищу спасенья, Бога снова
С утра о помощи моля:
Освободи от “я” земного
И научи любить меня!

* * *
Как нелегко быть легким с милой,
Когда душа забыть не может,
Что ты – единственная в мире
И милостью дана мне Божьей!

Тебя искал так долго, трудно,
Что в счастье не могу поверить!
И сковывает страх подспудный:
Найдя, боюсь теперь потери.

* * *
Мне спокойно сказала сегодня:
“Наше завтра в тумане с тобой.
Отдадимся на волю Господню.
Милосердный – над каждой судьбой”.

И молюсь я в смирении: Боже,
Отдаюсь я на волю Твою!
Только помни, кто всех мне дороже,
Только помни, кого я люблю!

* * *
Я в каждой женщине ищу твои черты,
И каждая из них немножко ты,
И каждую немножко я люблю,
Но эту тайну я от них таю.
Все лучшее, что есть в любой из них, –
В тебе соединилось в чудный миг!

* * *
Хочу любить отныне ровно, верно,
Пускай не бурно, но навек, безмерно.

Чтобы моя любовь была рекою,
Не горной, своенравной, а такою,

Чтоб не она несла, куда угодно,
А ты плыла в ней вольно и свободно,

Или, раскинув руки, в ней лежала,
Глядела в небо и светло дышала,

Чтоб ни волны тяжелой и ни пены, –
Легко тебе в ней было б и блаженно.

И знала: здесь спокойно и надежно,
И утонуть тебе в ней невозможно.

Река обнимет, вглубь волненье спрятав,
Чтоб в ней не захлебнулась никогда ты.

Река обнимет, бережно качая,
Твоей улыбке лаской отвечая.

И отразит, быть может, в водах ясных
Двух тайных наших ангелов прекрасных!

* * *
Ты знаешь, Боже, как, светясь,
О ней мечтаю каждый час,
Как я желаю счастья милой.
Ты слышишь: жажду горячо!
Но, Боже, если бы еще
Любимая меня любила!

В одной молитве и мольбе
Живу, Господь, спеша к Тебе
За чудотворной Божьей силой!
Моей души питая злак,
О, помоги, о, сделай так,
Чтобы она меня любила!

Прости мне грусть, прости мне страсть,
Прости мне нетерпенья власть!
Как сладко впасть в безмерность пыла...
Клянусь, ее не разлюблю.
Но об одном Тебя молю, –
Чтобы она меня любила!

Молю Тебя, молю, молю!
Люблю ее, люблю, люблю!
Душа так много накопила...
Моя молитва об одном:
Зажги ее Своим огнем,
Чтобы она меня любила!

О, если Ты поможешь мне,
Узнаю Счастье на Земле
И не устану, светлокрылый,
Тебя за нас благодарить
И так любимую любить,
Чтобы она меня любила!


ПОСЛЕДНЯЯ ЛЮБОВЬ

1

Не как у Тютчева – иная
Любовь последняя моя.
То – свыше данная земная
Тропа в небесные края.

То – тесные врата, какими
Войду, представ: “Вот, Боже, я...”
И прошепчу любимой имя:
“Се, Господи, любовь моя”.

“Я много падал, был придавлен
Соблазнами. Суди меня!
Единственное оправданье –
Последняя любовь моя”.

2

Прости, что долго шел из плена
Страстей, ошибок, лживых слов.
Прости, вся жизнь была изменой
Тебе, последняя любовь.

Прости, что все, что в жизни было,
Безумно звал любовью я.
Все до тебя душа забыла.
Ты – первая любовь моя!

* * *
Вдали – небесное я видел в ней,
Вблизи – его земное заслонило.
Зачем приблизился?

* * *
Не первая.
Не последняя.
Единственная.

* * *
Опять с дождем снежинки в споре-пляске,
Как мы с тобой... Прости упреки мне.
“Увидимся, – сказала, – после Пасхи”.
В страстные эти дни скорблю вдвойне.

Все замерло в душе. Померкли краски.
И лишь одно – с тоской наперебой:
Увидимся, – шепчу я, – после Пасхи...
Воскресну, только встретившись с тобой!

* * *
Хочу сказать последнее “прощай”,
Но в нем еще так много
“До свиданья”...

* * *
Я строю замки на песке,
Но как хочу я, тратя силы,
Чтоб в радости, а не в тоске
Моя душа тебе служила!

Чтобы мою земную боль
И даже наважденья пламя
Сумела перекрыть Любовь
Небесная,
                звездой над нами!

* * *
Самолет так высоко взлетел...
Но почти иссякло в нем горючее.
До земли бы только дотянуть...

* * *
Без тебя этот город – промерзший пустырь,
И луна – одноглазый слепой.
Я б монахом побрел за тобой в монастырь,
Я б по шпалам пошел за тобой.

Ничего, только б рядом с тобой навсегда,
Только в милые очи смотреть
И не знать, что бывают тоска и беда,
Не заметив, пройти через смерть.

И не спрашивать: где мы? – с тобою вдвоем
Оказавшись в небесном краю.
Где б я ни был, с тобой возвожу я мой дом.
Раз с любимой, то, значит, – в раю!

* * *
Что ни скажу, – все будет мало,
Как ни взмолюсь, – звучит уныло.
Ты вспомни, как сама страдала,
Ты вспомни, как сама любила.

Слова, что слышишь от меня ты,
Так горестно тебе знакомы...
Ты говорила их когда-то,
Точь-в-точь такие же, – другому.

Так вспомни боль и униженье,
И Бог постичь тебе поможет,
Что тяжкий грех – пренебреженье
Любовью – высшим даром Божьим...

* * *
Тает вчерашний восторг.
А разлюбить
Уже не смогу.

* * *
От беспросветной любви-маеты,
Даже от встреч,
                видя все наперед,
Знаю: хранишь меня, Господи, Ты,
Знаю: и ангел меня бережет.

Видимо, будет хуже еще...
Но без Нее еще тяжелей.
Боже, постой! Пускай горячо!
Ангел, молю: меня не жалей!

Не берегите меня! Не хочу!
Да, без любимой нет жизни мне.
Мука? – пускай! Я в пламя лечу!
Дайте сгореть мне в этом огне!!!

* * *
Легко быть влюбленным.
Трудно – любить.
Снова учусь...

* * *
Говорят: ты придумана мной...
Это ты мою жизнь сотворила!
Ум наполнила нежною силой,
Слух мой будничный преобразила, –
И услышал я звук золотой!
Зренье новое мне подарила, –
И увидел я в облике милой
Лик прекрасной мадонны земной!

* * *
А знаешь, я не мучаюсь уже.
Я не страдаю. Из страданий ныне,
Как золото, я выплавил в душе
“Л ю б л ю” – без себялюбья и унынья.

Оно – не от бессилья моего
И не от безнадежности. Глубоко,
Спокойно. В нем от страсти – ничего.
Зато безмерно и не знает срока.

Оно светло и терпеливо. Ждет,
Не торопя твоей улыбки, слова...
Ты скажешь: год. И – ждать готово год.
Ты скажешь: годы. Годы ждать готово.

Оно не блекнет. Нет в нем суеты.
Не требует, не жаждет, не ревнует.
Ему – лишь знать, что есть на свете ты,
И тихо любит, тихо торжествует.

* * *
Я думал: истинно жить –
Потрясаться!
А вышло – тихо любить.

* * *
Лишь час не думал о тебе –
И в прошлое отброшен сразу,
Из сказки – в скучные рассказы,
Из тиши храма – в шум в толпе.

Из музыки – в базарный гам,
От облика – к бессчетным лицам,
От уст, очей – к губам, глазам,
В бесцветный мир, где проза длится.

Там я – обыденный, до дня
Благословенной встречи нашей.
Там я, в котором нет меня,
Еще любимой не узнавший.

Но минул час без волшебства,
Час серый – мимо, мимо, мимо!
Опали лица, как листва, –
В сиянье выплыл лик любимый!

И возвращаюсь в вечный храм
Любви и радости чудесной,
От губ – к устам, от глаз – к очам,
От шума – к музыке небесной!

* * *
Страницы новых дней, неповторимые,
Открылись, наконец, в моей судьбе!
Принадлежит мне целый мир, любимая,
С тех пор как я принадлежу тебе!

В галактики земные не вмещается
Мир обретенный с музыкой его,
Но он, безбрежный, день и ночь вращается
Вокруг любимой, Солнца моего!

* * *
(Переделкино, №127)
Как странно, как чудесно: на кровати
Лишь в метре от дивана моего,
Спит моя радость, дремлет божество,
Исток моей любви и благодати.
Земное дорогое существо!

Спит Женщина. Подушку отложив.
Под головою – вдвое полотенце.
Спит Женщина. Я только ею жив!
Мне и от спящей никуда не деться.

Спит Женщина. Не спит мечта моя.
Да будет день! Сейчас она проснется.
Сейчас она поднимется, – и Солнце
Увижу я!


РОДНИК
                (Переделкино)

От туфель, что снова и снова
Спускаются в рай родниковый,
Прогнулись ступеньки, скрипя.
Отсюда, где ведра и фляги
Припали к живительной влаге,
Я свежесть несу для тебя.

Несу я возлюбленной ныне
Прозрачную свежесть в графине.
Ты жажду свою утоли!
А я утоленья не знаю,
Ведь ты мой источник, родная,
Но губы закрыты твои.

Но даже припав к ним однажды,
Я изнемогал бы от жажды,
Вовеки напиться не смог.
Чем больше б я пил, тем сильнее
К ним рвался и жаждал, пьянея.
Ты – жизни мой вечный исток!


РОМАНС

У нас не роман, а романс,
Где текст и мелодия странны
И лишь обещают, стремясь
В туманные, тайные страны.

Романс мой о том, как, скорбя,
Люблю я и жду втихомолку.
Зову я любимой тебя,
А ты меня другом и только.

Наполнила жизнь волшебством.
Всему придаю я значенье.
Любое мгновенье вдвоем
Мне – счастье, тебе – развлеченье.

Пою за куплетом куплет,
А ты головою качаешь.
Во мне твое вечное “нет”,
А чудится: “да “ отвечаешь.

Все тише пою, все нежней,
Тянусь к невозможному краю.
Ты – музыка жизни моей,
К тебе я слова подбираю.

Надеюсь на радостный шанс,
Надеюсь на час небывалый
И жду, чтоб от слова “романс”
Последняя буква отпала.

* * *
Грустя, тоскуя и плача,
Все равно я шепчу тебе:
Радость моя!

* * *
Как хорошо, что ты меня не любишь.
Так просто в дружбе, так свободно нам...
С улыбкою при встрече поцелуешь,
Подставишь щеку дружеским губам.

Не требуешь и нежности не губишь,
И ревность не приходит, как беда.
Как хорошо, что ты меня не любишь.
Зато и не разлюбишь никогда.

А дружбу ты лелеешь и голубишь,
Мне предлагая б о л ь ш е е забыть.
Как хорошо,
                что ты меня не любишь,
Что завтра ты полюбишь, может быть?!

* * *
Я боюсь быть слишком счастливым.
Но с тобою три дня я рядом!
Что мне делать – я слишком счастлив?!

* * *
                (Переделкино)
Ты подарила мне три дня.
А это – вечность для меня!
Благодарю тебя за вечность!
Но кончились три дня моих,
И кажется: был только миг,
В себя вместивший бесконечность.

В нем Переделкино, родник,
И лес, и дачи, птицы в них,
И юные листки березы,
И изумрудность первых трав,
И сныть, которую, нарвав,
Преподношу тебе, как розы!

И легкий шаг, и взгляд в упор,
И смех, и стих, и разговор,
Где каждый миг надежды множит:
Ты не спешишь, ты рядом, здесь,
И весь я, до кровинки, весь
С тобою, твой! И ты, быть может?..

Хоть день еще мне подари!
Один – с зари и до зари!
Им завершить бы жизнь на свете
Или начать! Что без него!..
Но, может, дня лишь одного
Мне не хватает для бессмертья?!

* * *
Мне приснилось: ко мне приближается
Та, о ком я мечтал в тишине!
Я проснулся, а сон продолжается:
Ты идешь по тропинке ко мне!

Блузка в крапинках, нежно-зеленая,
Солнце майское в карих глазах.
Ты плывешь в мое сердце влюбленное!
Это Господа благостный знак!

Это я у Всевышнего вымолил
Дни, что дарит Он только в раю,
И подругу, навеки любимую,
Но супругу, увы, не мою.

То, что виделось прозою мелкою,
Вдруг поэзией светит теперь!
В Доме Творчества мы, в Переделкино,
На три дня у нас общая дверь.

Мое сердце взлетает и падает...
Сколько власти у милой над ним...
О, куда же плывем мы? Как с палубы,
Мы на Небо с балкона глядим.

Там Он, Тот, чьею милостью царственной
В чудный замысел мы внесены,
И Кому я шепчу: “Благодарствую!”
За три дня, что похожи на сны!

* * *
Ни моей и ни твоей вины
В том, что ты меня не полюбила.
Это звезды расположены
Так, что, как ни бейся, я – не милый.

Противостоять я им хотел, –
Волею и хитростью земною
Пересилить власть небесных тел,
Но смеялись звезды надо мною.

Я постиг в раздумьях непростых,
Что бороться, воевать – напрасно.
Есть одна возможность: их просить!
И молиться Господу всечасно.

Чудотворна Божья благодать,
И сойдут с орбит своих светила,
Для того лишь, чтоб удачно встать,
Для того лишь, чтоб и ты любила!

* * *
Я дежурил у твоей постели
И молился о твоем здоровье,
А меж тем, душа желала втайне,
Чтоб мои заботы не кончались.
Но часы, минуты пролетели,
Переполненные – все! – любовью!
Ангелы любви вокруг витали,
Мне на смену плыли и качались...


МОЛИТВА ОБ ИСЦЕЛЕНИИ ЛЮБИМОЙ

Я не знаю, как, Боже, молиться Тебе,
Но Ты все понимаешь и можешь!
Если любишь меня и ведешь по судьбе,
Исцели мою милую, Боже!

Ты созвездьям расчислил орбиты и путь,
Тяготеньем планеты стреножил,
Солнце взвил над Землей! Но еще, не забудь,
Исцели мою милую, Боже!

Океан под Тобою, что капля росы,
Да и я пред Тобою ничтожен.
Но во мне Божий дух, и я, Боже, Твой сын.
Исцели мою милую, Боже!

Участь тысяч племен, волю душ и сердец
Правишь, точишь, ведешь и итожишь.
Если Ты – мой заботливый, добрый Отец,
Исцели мою милую, Боже!

Ты вложил вдохновение в душу мою,
Дал мне Музу и радость умножил!
Благодарствую! Славлю! И все же, молю,
Исцели мою милую, Боже!

Если нужно, возьми и здоровья, и сил
У меня – я достаточно пожил.
Для нее, для нее – все, что я сохранил!
Исцели мою милую, Боже!

Пусть не любит меня, пусть прогонит, уйдет,
Буду в боли до дрожи, и все же...
Только б вновь улыбалась, не зная невзгод!
Исцели мою милую, Боже!

И Пречистой скажи в занебесной тиши,
И Архангел Твой тоже поможет.
Исцелите ее, в ком не чаю души!
Исцели мою милую, Боже!

Для Тебя непосильного нет ничего.
Ты же знаешь, кто всех мне дороже.
На коленях у Трона стою Твоего!
Все Ты можешь, Господь, но важнее всего:
Исцели дорогое мое существо!
Мою радость! Земное мое божество!
Исцели мою милую, Боже!

* * *
Я сегодня говорил тебе “люблю”?!
За прошедшие все годы говорю
И на будущие годы наперед, –
Без любви к тебе и часа не пройдет!
И в предсмертный миг – прощай, моя судьба! –
Я последнее шепну: “Люблю тебя!”

* * *
Средь лесов и озер за Рязанью,
Средь есенинских тихих берез,
Ангел мой с золотыми глазами,
О тебе вспоминаю до слез!

И любуясь речушкой и чащей,
Переливом лугов заливных,
Я мечтаю все чаще и чаще:
Если б милая видела их!..

И внезапно, в счастливом дерзанье,
На Оку, на поля, на зарю
Я уже не своими глазами,
А очами твоими смотрю!

* * *
Каждому воздастся
По вере его.
А мне – по любви.

* * *
Порою думать я готов:
Ты мне дана лишь для стихов,
Чтоб распахнул я душу настежь,
Как Муза и как Бог велит,
Дана для песен, для молитв,
Но не для счастья, не для счастья...

* * *
Кто же мне больше дорог:
Ты
Или чувство мое?

* * *
Седины холодящий окрас,
Слух слабеющий, гаснущий глаз
И зовущий откуда-то глас
Примиренье со смертью рождают.
Но сильнее всего убеждает
Милой женщины тихий отказ.

* * *
Волшебная ступень к любви
Так непреодолима...
Я целовал глаза твои,
Глаза моей любимой!

Что щеки, руки, плеч овал,
Когда я в мире этом,
Казалось, душу целовал
С ее лучистым светом!

* * *
Я мучаюсь, а мне завидуют,
А мне твердят со всех сторон:
Ты под удачною планидою
Рожден! Ты счастлив – ты влюблен!

Так редко в этот век коммерческий,
В стране крутых и деловых
Приходит праздник человеческий
Очарованья, чувств живых!

А ты – в полете, ты – в сиянии!
Пой о возлюбленной, пиши!
Что все богатства, состояния
Пред состоянием души!..

Пусть безответностью измучена
Душа, но это – дни чудес!
Потом ты вспомнишь их, как лучшие
В своей судьбе, как дар небес!

* * *
Обидно: радости не знаю
Здесь,
Где счастливым быть легко.

* * *
Ты прости меня, грешного. Тупо старался
И не знал я, как сердце твое разбудить,
Убедить, победить, Лишь тепло, но бесстрастно
Ты глядела. А пыл я не мог разрядить.

И однажды приснилось, что ты заболела,
Нет, не сильно, – слегка, не опасно, – чуть-чуть.
И – меня позвала! И, рванув за барьеры,
Полетел я к тебе, чтобы радость вернуть!

Ах, быть может, нас тяготы с милою сблизят,
Коль все прочее – тщетно, как я ни молю.
Излечу, исцелю, возвращу тебя к жизни
Лучше всяческих снадобий словом “люблю”!

* * *
Чужие мысли в дом стучатся
И роются в твоей душе.
Еще не наступило счастье,
А сглазили его уже.

Чужие жалят, жгут и судят,
И даже козни сатаны
Не смогут столько, сколько люди,
Чьи души завистью страшны.

Но знаю, но уверен все же:
Как злоба сердце ни трави,
Не одолеет веры Божьей,
Не победит моей любви.

* * *
Мой Милосердный! Видишь, милой трудно.
Призналась мне в своей душевной боли:
Ко мне враждебность зреет в ней подспудно,
Внушенная, наверно, чьей-то волей.

Спаси ее от сглаза и от порчи,
Любимую мою, Господь мой, Боже,
От зависти людской и грязи прочей,
Что к жизни прилипает, словно к коже.

Ты помоги ей ласково всмотреться
В того, кто любит преданно и верно!
Ты обрати ко мне родное сердце,
Любимой сердце, оградив от скверны!

Молю Тебя молитвами святыми!
Спаси ее от темного недуга!
Молюсь Тебе! Молю Тебя! Во Имя
Отца, и Сына, и Святого Духа!
Аминь!

* * *
Мы зачем-то даны друг другу –
Для урока, а не в услугу,
Проработать что-то в судьбе.
Ты стараешься, я стараюсь.
Но во мне все сильнее радость:
Я, любимая, дан тебе!

* * *
К твоим глазам на снимке
С надеждою приник.
Я был не просто с ними, –
Я канул в бездну их.

Средь тишины и ночи
В отчаянном хмелю
Тебе я прямо в очи
Шептал: люблю! люблю!

Все думы отклоняя,
Все страсти отстраня,
Твердил, как заклинанье:
Люби, люби меня!

Сто раз! И двести! Будто
Волшебных полон сил!
Минута за минутой:
Люби меня! – просил.

Я чашу тайн пригубил,
И чудилось: твои
Вот-вот зашепчут губы
О счастье и любви.

И все затихло в мире,
И дрогнули уста,
Улыбка стала шире
И – поплыла с листа!

И как по знаку свыше,
Внезапно средь свечей
Ты на мгновенье вышла
Из карточки своей!

И я, почти рыдая,
Колени преклоня,
Срывался в крик: Родная!
Люби, люби меня!

* * *
Молю о твоей любви
Уже не тебя,
А Бога.

* * *
Не поехали к морю...
И умерло столько стихов,
Еще не родившись...

* * *
Сказали: любишь? – и люби! Но все-таки
Зачем тебе терять свою свободу?
А я сказал: душа из солнца соткана
И отдана Земле и небосводу.

Сказали: бытом сердце заболотится.
Зачем тебе семья необходима?
Сказал: хочу о ком-нибудь заботиться.
Какое счастье, если – о любимой!..

* * *
Сколько здесь одуванчиков нежных...
Скоро взмоют они в небеса,
Станут облаком, к милой плывущим...

* * *
Лишь Твое приближенье услышу,
Слезы тотчас смывают слова,
И в тиши открывается свыше
Сокровенная речь Божества.

Ты дары мне несешь. Ты все ближе,
В золотые лучи облачен,
И уже я любимую вижу
За Твоим, Милосердный, плечом!

* * *
Всё есть и в тебе, и во мне,
Но больше еще –
Между нами.

* * *
Что же ты отвернулась, прекрасная, –
Я рождён,
Чтоб таких воспевать!

* * *
Когда ты станешь старой и некрасивой
И все от тебя откажутся, –
Ты придешь ко мне, –
И я, старый и некрасивый,
Шепну, умирая:
Мечта моя – сбылась!

* * *
Был ветер. Он плакал. Он бил
Крылами об стены и двери,
Об муку, с которой любил
И веры не знал и доверья.
И вновь, выбиваясь из сил
И то наступая, то пятясь,
Всё чьих-то признаний просил
И вечных любви доказательств.

* * *
Есть жизнь твоя,
Которой ты не знаешь.
Она – в воспоминаниях моих.

* * *
Мне за подарок и цветы
Не говори “спасибо”, ибо
Я должен говорить “спасибо”,
За то что есть на свете ты.

За то, что, наконец-то, мне
Молиться есть кому до смерти:
Не только Богу в синей тверди,
Но и любимой на Земле!

* * *
Ах, какая весна под Калугой!
Благодать средь берез, тополей...
Но в сверканье цветущего луга
Не хватает улыбки твоей!

Сад росою и ливнем омыло,
Соловьиное в нем торжество!
Не хватает лишь голоса милой,
Смеха, радость моя, твоего!

Появись! Прилети! В океане
Ароматов, в Калужском краю,
Не хватает мне благоуханья
Той, кого я навеки люблю.

С той поры, как любимую встретил,
Больше осени нет и зимы, –
Время года одно лишь на свете –
Май! И в нем, неразлучные, мы!

* * *
Мне кажешься порой
Такою беззащитной...
Но жизнь моя зависит от тебя.

* * *
Что будет, не знаю, не знаю,
Я даже не знаю, что есть.
И сердце стучится, стеная,
Не в силах другое прочесть.

Объятия и поцелуя
Лишенный, я знаю одно:
Люблю я. Навеки люблю я.
Что будет, не все ли равно?


ПОКАЯНИЕ

Готовый к каре, к поруганью,
Готовый к твоему суду,
Иду с мольбою покаянья,
К тебе, любимая, иду.

Прости отчаянное слово
Среди разбрызганных чернил,
Каким без помышленья злого,
Быть может, боль я причинил.

Сожгу стихи, в костер бросая,
Но тут же тысячи, в крови,
Из сердца вырвутся, как стая,
С мольбою, с криком о любви!

Я каюсь в том, что жаждал счастья,
Возвел тебя на пьедестал,
В том, что мечтал я обвенчаться,
Благословенья свыше ждал.

В том, что порой тебя не слышу,
А всем о радости трублю,
Открыт и откровенен слишком,
Что слишком я тебя люблю.

В том, что с надеждой и тревогой
Повсюду – дома ли, в толпе –
Я думал о тебе так много,
Что оказалось – о себе.

Но искусителем я не был,
И не у темных тайных сил,
А лишь у Господа и Неба
Я, слабый, помощи просил.

Ты отдаляешься. И пылью
Покрыт мой путь, забит мой вдох.
Мне Бог и ты всех ближе были.
Теперь со мною только Бог.

Но все же обернись, но все же
Оставь надежду мне в горсти!
О, если можешь, если можешь,
Прости меня! Прости... прости...

* * *
Ничего мне от тебя не надо –
Потому что высшею наградой
Ты меня отметила уже:
Мне любовь внушила! Это значит,
Я отныне всех людей богаче –
Целый мир принадлежит душе!

* * *
Стучатся маленькие чувства,
Сочатся темные соблазны...
Но мыслью: “я люблю!” – лечусь я,
Строкой, с тоскою не согласной.

Лечусь я радостью кристальной:
Ты – есть! Люблю я, наконец-то!
И эта радость, вырастая,
Выталкивает тьму из сердца!

* * *
“Я вас любил...” – строка поэта.
Так никогда не напишу.
Прошедшего не знаю времени.

* * *
Настроюсь на твою волну
И мысль пошлю сквозь тишину,
Сквозь даль пучком, потоком света!
И – вспыхнет он в тебе! И ты
Оглянешься средь маеты:
Откуда вдруг мне радость эта?!

И вздрогнет, словно слыша зов,
В твоих руках Молитвослов,
Глаза поднимешь над страницей,
Ища причину в небесах,
В лугах цветущих и в лесах
И в пролетевшей легкой птице...

* * *
Нет, за любовь я не боюсь, –
Она-то не умрет во мне.
За радость – страшно...

* * *
И моя – по высшей воле чьей-то –
Жизнь, судьба – в космической ячейке?
Видно, так угодно небесам?
Годы, дни расчислены. Наверно,
Мне подвластны только лишь мгновенья.
В них живу я, как хочу я сам!

В них люблю я и живу для милой,
Чем бы мне в грядущем ни грозило,
В них стремлюсь, наперекор судьбе,
Предопределенности на свете,
Безнадежности и даже смерти, –
К вечной невозможности – к тебе!

* * *
Отчаясь, отойду от милой.
Но страшно мне, но мысль тревожит:
Никто, никто в подлунном мире
Мне заменить тебя не сможет.

Пусть день ли, год с тоскою прожит,
Я новым чувством не утешусь.
Никто, никто уже не сможет
Внушить к себе такую нежность.

Душа и разум жизнь итожат:
Куда я рвусь? О чем толкую?
Никто, никто уже не сможет
Внушить к себе любовь такую.

Никто уже возжечь не в силах
Во мне порыв неодолимый:
Все раздарить – навеки милой,
Всем жертвовать – навек любимой!

Желанью новому не вызреть,
Как в страсти я ни постараюсь.
Никто уже не сможет вызвать
В моей душе такую радость!

Ни с кем уже ни на мгновенье
Почувствовать я не сумею
Такого умиротворенья
И тишины в душе смиренной.

Ни с кем уже, земной и грешный,
Вдруг не почувствую я рядом
Дыханье Божье, свет нездешний
И близость неземного взгляда.

О, эта радость золотая,
Что сделала крылами руки!
... Но и вовеки не узнаю
Такой же бесконечной муки...

И больше строками такими
Не изольюсь, кого б ни встретил,
И никакое больше имя
Не прошепчу я перед смертью...

* * *
Господь меня оберегает.
А я Ему:
Но ведь люблю...

* * *
... И понял я: готов к любви,
Кто вдруг меня ни позови.
Был час воистину чудесен!
Вдвойне чудесней: это ты!
Кому еще средь суеты
Я сочинил бы столько песен!..

* * *
Где ты? Не в окно я, а в “темно”
Глядя, ничего уже не вижу.
Если далеко ты, все равно
Никого на белом свете – ближе.

Где? На даче? У сестры, друзей?
В тихом подмосковном захолустье?
Где гостишь ты? Отзовись скорей!
Да и я в гостях... в гостях у грусти.

Мысль меня долбит, как долото:
Где же? Тьма над головою кружит.
Даже если близко, – далеко,
Если я тебе совсем не нужен...

* * *
К Богу привела меня она.
А сама ушла.
Боже, помоги!

* * *
Я хочу быть счастливым
Хоть в последние дни...
Господи! Над обрывом
Укрепи, сохрани!

Дай согласья и мира
И с собой, и с людьми!
Дай Ты мудрости
                милой
Не унизить любви.

Дай Ты ей осознанья,
Чтоб, не отворотясь,
Мне дарила сиянье
И в последний мой час...

* * *
Ушла в легенду, в сказку, в миф...
И – успокаиваюсь.
Ведь все считал: ты – достижима.

* * *
А если б мне сказала “да”,
Я б успокоился тогда?
Остыл? Нет, ни за что на свете!
Я был бы счастлив, видит Бог!
Но не создал бы столько строк,
Как спел, страдая, песни эти...

* * *
Лето без тебя в Лету улетело,
Лето без тебя опустилось в ночь.
А ведь если б ты только захотела,
А ведь если б ты вызвалась помочь, –

Я б одел тебя в синий шелк залива,
Я б обул тебя в золотой песок,
И поплыли б мы вольно и счастливо,
Ты – средь волн морских, я – по волнам строк.

Вышла бы ко мне Афродитой новой,
Музыку морей на берег неся!
Подобрал бы к ней неземное слово!
Не из пены ты, а из песен вся!

* * *
Лишь полюбив,
Я единственность понял другого.
Сколько вокруг единственных...

* * *
Ты уходишь, а я не страдаю.
Мое сердце сияет, лучась!
Потому что, моя дорогая,
В нем любви бесконечный запас.

Это дар от единственной, это
В нем навечно оставленный взгляд.
Солнце где-то, ушло до рассвета,
Но в цвету им обласканный сад!

* * *
Иногда мне кажется, что тебя и не было,
Даже не приснилась. Это от тоски
Сочинил я женщину и у рифм потребовал:
Дайте мне созвучья, жизни вопреки.

Сочинил я милую и назвал Мариною.
Сотворил прекрасной – насмерть полюбил!
Дал глаза персидские, губы – в сок малиновый,
Только чувством нежным наделить забыл...

* * *
Ясновидец сказал: “С нею – умрешь”.
Но вижу:
Без нее умираю.

* * *
Так мучился,
Что разлюбить хотел.
Да чуда жаль!

* * *
Я знаю: со мной, наконец,
Ты будешь – по воле небесной!
Мы в церковь войдем, и венец,
Как солнце, взойдет над невестой!

И если не в мире земном
Мне звезды союз обещают,
Мы в храм занебесный войдем,
И нас сам Господь обвенчает!

* * *
Чем дольше мы не видимся с тобою,
Тем больше успокаиваюсь я,
И усмиряется душа моя,
В бессилье перед невозможным стоя,
А ты в недостижимые края
Плывешь непостижимою звездою...

* * *
Из грядущего мира
Мне знак подают:
Успокойся...

* * *
Перепутала все она.
Все смешала... Не потому ли
В декабре расцвела весна,
А сегодня зима, в июле?

Тихо жду я тепла, терпя.
Только что-то июль мой долог.
Нету солнышка без тебя.
Холод...

* * *
Сколько мук, потрясений, невзгод...
Что поделаешь, месяц ли, год
Мне терпеть мой припадок сердечный.
Если это влюбленность, – пройдет.
Если это любовь, – то навечно.

* * *
Я люблю – вот главное на свете.
И неважно, что любви ответят.
Не имеет для нее значенья,
Что произойдет через мгновенье,
Через день ли, год и даже годы.
Неважны для вечной эпизоды.
Никаких других событий нет.
Я люблю – и в этом весь сюжет.

* * *
Нет, не молю. Нет, больше не скорблю.
А лишь хочу, чтоб час и день свой каждый
Ты помнила, что я тебя люблю.
И ты ко мне потянешься однажды!

* * *
Я понял: мне не достучаться.
Прощай – надежде говорю.
Прощай, у жизни на краю
Последняя попытка счастья.

Другая распахнется дверь,
Другая душу мне заденет.
Но радость высшую теперь
Обычная веселость сменит.

* * *
Мне рай сулят за все страданья.
Меняю рай
На ад с тобой.

* * *
Что делаешь сейчас ты дома?
Вот, я представил, подошла
К окну: перед тобой бездонно
Вечерняя струится мгла.

Вот в чай кладешь кружок лимона,
Вот встала ты из-за стола.
Вот что-то шьешь. Вот к телефону
Идешь. Вот номер набрала.

Не вижу, чей... Но вмиг оттуда
Перевожу, заворожен,
Взгляд, словно вдруг случится чудо,
На свой молчащий телефон.

* * *
Душа очнется и качнется
Навстречу чаемой весне.
Весна не с пенья птиц начнется,
А с твоего звонка ко мне!

* * *
Так коротко было счастье,
Так долго его ожидание...
Вот и окончилась жизнь.

* * *
Живу прощанием. Но с кем?
Спросил, и самому мне странно.
С тобой ли, – думаю в тоске, –
Иль с жизнью, как с открытой раной?

Еще “прощай” не произнес,
Но скрытно стал уже, к несчастью,
Проигрывать – пока без слез,
Как буду я с тобой прощаться.

Перемешались времена:
Как набегающей волною,
Вдруг “завтра”, слабого, меня
Всего накрыло с головою.

Сто раз шепчу сквозь страх и грусть:
Прости мне старость и усталость.
Я расстаюсь... Я расстаюсь...
(Хоть, может быть, и не расстанусь.)

* * *
Помолодел на годы,
Чтоб тут же постареть
Навек...

* * *
Уходит от души душа,
Лишь жилка жалкая, и только,
Меж нами напряглась, дрожа,
Сосудик кровеносный тонкий.
Нить слабая. Но бьет в мое
Живое сердце ток горячий.
И кажется: едва ее
Я оборву, – и жизнь утрачу.

* * *
Меня впустили в этот мир
С одним условием:
Любить!

* * *
Дни – неостывающею лавой,
Мысли вновь перебивает вздох.
Кто сводил нас? Бог? Или лукавый?
Кто развел: лукавый? Или Бог?

Снова под вопросами своими
Задыхаюсь. Пустота вдали.
Кто бы ни был, для чего сводили,
Если нас так скоро развели?

* * *
Сколько проходящих мимо...
Кто-то мог бы стать любимой,
Кто-то другом и судьбой.
Дни идут, и час за часом...
Сколько тех, с кем был бы счастлив,
Коль расстался бы с тобой...

Но ни с кем, пусть больно, грустно,
Я б не знал такого чувства.
Что с того, что холодна.
То, что связано с тобою, –
Божье чудо неземное.
Богом ты была дана.

* * *
Мы заплачем еще, мы заплачем
Над растраченной жизнью своей
И такою тоскою заплатим
За безлюбье расчетливых дней...

И поймем, что и время не в силе
Развести нас, что нашим Творцом
Друг для друга мы созданы были.
Но как поздно мы это поймем...

* * *
Тихнет плоть, укрощается прыть,
Нет сердечного прежнего пыла.
Что ж так жаждал, чтоб ты полюбила,
Если сам я могу разлюбить?

Нет, неправда. Души не избыть.
Свыше данного – не изменить.
Ты весной моей вечной пребудешь.
Ты меня никогда не полюбишь,
Но и я не смогу разлюбить.

* * *
Не пойму: мне не пишется просто
Иль боюсь и за стих не берусь,
Чтобы слишком не сделалась острой
Вновь ожившая память и грусть?

Я ведь начал спасаться от плена
И себя успокоил почти.
Ухожу от любви постепенно,
Чтобы только с ума не сойти.

Но за это, наверно, за это
Больше Бог не дарует мне слов, –
Потому что не вынес я света,
Оказался слабей, чем любовь.

* * *
Ты уйдешь,
Но любовь не уйдет.
А иначе – ее и не было.

* * *
Как хорошо, что ты живешь на свете,
Как хорошо, что есть глаза твои!
А если бы я милую не встретил,
Так бы и умер, не узнав любви...

И что с того, что тысяча причин
Встает меж нами темною преградой, –
Уйду с Земли, отмеченный наградой:
От Господа Любовь я получил!

* * *
Звезда упала – загадал желание!
Пусть свергнется хоть сотня с высоты, –
Все сто желаний сплавил я заранее
В одну мечту! Мой ангел, это – ты!

* * *
Отныне нет ни одного мгновенья,
Когда бы я не думал о тебе!
Засну – и всякий сон тобой навеян,
Проснусь – в цветах ступаешь по тропе.

И даже если отвлекусь когда-то,
Тобою мир уже наполнен весь:
Улыбкою, глазами, ароматом
И музыкой
                твоих небес!

* * *
Люблю и – плачу. Плачу – но люблю.
Желаю! Ожидаю! И терплю...
И в одиночестве считаю числа...
Но, может быть, уже который год
Бог потому мне счастья не дает,
Что я любить еще не научился?

* * *
Радостно мне думать,
Что живешь ты, зная:
Я тебя люблю!

* * *
Мне обещали радость без любви,
Но выбрал я любовь без радости –
И понял, что такое счастье.

* * *
В ароматах яблочного Спаса
Храм в Пыжах, где я стою в слезах.
Чую средь молитвенного часа
То ли голос горний, то ли знак.

Кто-то о тебе мне шепчет свыше,
Влагою святою окропя...
– Се твоя возлюбленная! – слышу –
Ей и Богу посвяти себя!

Теплится свеча перед иконой,
Как душа блаженная моя.
Милая! Навек преображенный
Небом и любовью – это я.

В День Преображения Господня
Думаю о Боге и тебе,
И роднится с августом сегодня
Мой декабрь и Встреча в декабре.

И молюсь и говорю я милой:
– Светится душа моя с тех пор!
Ты ее навек преобразила!
Там, где ты, – сияет мой Фавор!

* * *
К чему все песни о любви?..
Живу в бессонной укоризне.
Мне стыдно за стихи свои,
Когда мой друг – весь в прозе жизни.

Я разливаюсь соловьем,
Меж тем как плачет друг бессильно –
Его съедает жизнь живьем
Долгами, страхами за сына...

Прочь, Муза! Душу мне не рань,
Отстань, ступай же гордо мимо!
Или с сумой на паперть стань,
Чтобы я мог помочь любимой...

* * *
Убедись еще раз, убедись
В том, что чувство мое не остыло.
Отзовись, обернись, улыбнись –
Та же власть у тебя, та же сила.

Чудотворною встань предо мной,
И молитва в душе просияет,
И увижу: сквозь облик земной
Образ Девы Святой проступает.

* * *
Явленье милой на Земле –
Вот главное из доказательств
Существованья Бога!

* * *
Как много я хочу сказать тебе...
Здесь не успею – доскажу на небе.
Там – вечность.

* * *
До свиданья, тоска и страданье,
И, надежда моя, до свиданья.
Ни укоров, ни ссор, ни обид.
Отгоревшей ступенью ракеты
Наши встречи истаяли где-то,
А любовь моя дальше летит.

* * *
Шепчу себе все чаще:
В людской блуждая чаще,
Себя не погуби.
Но главное – люби.

Избудь, душа живая,
Все страсти, все желанья,
Тоску, обиды боль,
Оставь одну любовь!

Хоть на закате жизни
Себя не озлоби.
Изменят и унизят,
А ты люби, люби!

Не исправляй сурово
Других, – себя лепи.
Люби, люби любого,
Ты Бога в нем люби!

Великой, а не малой
Любовью и – навек!
Но Господа – сначала,
Но Бога – прежде всех!

* * *
Видишь, Господи, слезы мои,
Это я преклоняю колени
Перед женщиной грешной земли
В благодарности и просветленье.
Это, нежность в душе сохраня,
Воскрешенный, молюсь моей милой
И за то, что открыла меня,
И за то, что Тебя мне открыла!

* * *
Порываюсь не явным порывом.
Рад, как будто не очень-то рад.
Притворяюсь не слишком счастливым.
Может, счастье мое пощадят...

* * *
Так вот оно, какое счастье,
Вот что такое благодать:
Не задыхаться и не мчаться,
А просто рядом постоять...

* * *
Первая ласка твoя!
Жалости жест? Благодарность?
Или любовь, наконец?!

* * *
С милой на гору взошли, на вершину,
Машем руками вослед кораблю.
Море, ты слышишь: люблю я Марину!
Небо, ты слышишь: люблю я Марину!
Слышишь, Марина: люблю!
Ты за рукав меня тянешь: “Не надо...”
Как же молчать, если столько во мне
Радости, света, восторга, отрады,
Если с тобой высоко я и – рядом,
Если всё небо со мной на Земле!

* * *
Люблю тебя еще за то,
Что, наконец-то,
Я люблю!

* * *
На пляже безлюдном сидишь ты, блаженная,
Под солнцем застенчиво грудь обнажила.
А море всей рябью дрожит в напряжении
И волны смиряет пред женщиной милой.

Два облачка с запада, ласково-чуткие,
К возлюбленной тянутся от Карадага,
И каменный профиль Волошина, чудится,
К тебе
                поворачивается
                дорогая...

* * *
Ветер стих, и пена белогривая
Тает, разметавшись на камнях...
Ах, какое, море, ты счастливое, –
Милая плывет в твоих волнах!

Это я ее у Неба вымолил,
Это мой Господь придумал так,
Что со мной поехала любимая
В край, где ты царишь и Карадаг.

Обласкай, обнежь ее по-своему
В час, когда мечта меня манит:
Если бы себе она позволила
Искупаться в ласке рук моих!

А пока гляжу почти ревниво я
На сверканье нежных, теплых вод.
Ах, какое, море, ты счастливое, –
Милая в волнах твоих плывет!


КАЧЕЛИ НАД МОРЕМ

1

Чуть вечер, с милой в Коктебеле
Мы шли на белые качели.
Над морем в блекнувших лучах
Взлетали, с берегом прощались,
И вновь на землю возвращались,
Уже со звездами в очах!

Но тою ночью, зову внемля,
Не опустились мы на землю.
Взметнули легкие тела
Уже без помощи качелей!
Как среди мрака мы летели
И жажда счастья нас несла!

Мы далеко от моря ныне.
Но с нами небо! Что унынье,
Тоска по пляжам золотым...
А все же дрожь в душе и теле:
Где наши белые качели?
Когда же снова мы взлетим?

2

Выше, качели, – от муки, от скуки,
Нас в небеса поднимите скорей!
Здесь мне так трудно с любимой моей,
Здесь, на земле, мы так часто в разлуке.

К радости, в небо! Вдвоем! Не затем ли –
Словно в межзвездном летим корабле!
Не возвращайтесь, качели, на землю!
Не возвращайте суровой земле...

3

По Божьей воле, знаю, Божьей силой
Вчера открылся сокровенный мир!
Пусть только миг – но ты меня любила,
Средь моря нелюбви – как остров – миг!

Не венчанные, плыли и летали
По тишине небес или морей...
Евангелья в тот вечер не читали,
И крестик ты сняла с груди моей.

О, как молитвой покаянья строгой
Замаливала миг – за часом час...
А я, таясь, шептал “спасибо” Богу
За миг, навек соединивший нас!

4

На качелях радости-печали
Жизнь мою желанья раскачали,
Обратили в долгую дугу.
Амплитуда жизнью завладела:
Лишь достигнув горести предела,
К радости приблизиться смогу.

* * *
Уже не мук
И не разлук –
Остыть боюсь.


РОМАНС

Не рассказывай мне, как любила кого-то...
Разве нам не дана благодать,
Долгожданная радость родства и полета,
Чтобы прошлое не вспоминать?

Не рассказывай мне, как была ты любима...
Разве я тебя меньше люблю,
Разве рвется душа моя струйкою дыма,
А не пламенем в душу твою?

Не рассказывай мне о былом дорогая...
Будем счастливы здесь и сейчас,
Чтоб не блекнула нежность, легко догорая,
И не сделалась прошлым для нас.

* * *
Мучился, ревнуя:
Прошлое твое
Казалось настоящим.

* * *
Мало – душу открыть.
Надо все время удерживать дверь,
Чтоб не закрылась.

* * *
Вчера восторг и волшебство!
А ныне теплое родство
И нежность тихая... Настолько
В домашней благости душа,
Что жизнь и вправду хороша.
Да нет вчерашнего восторга...

* * *
Ты невеселые слова
Не раз, не два мне говорила:
– Остынешь и уйдешь, едва
Добьешься своего, мой милый...

Как день наш новый осветил
Союз, где души – как родные!..
Я не остыл! Я не остыл!
Еще сильней горю отныне!

* * *
С любимой скучно не бывает.
Пускай молчит и чуть кивает.
Была бы рядом лишь. Стократ
Все возмещает тайна милой,
И больше всех Сократов мира
Глаза мне молча говорят.

* * *
Увидеть, только лишь увидеть!
И всё, и больше ничего.
Коснуться, только прикоснуться!
И всё, и больше ничего.
Обнять, хотя бы на мгновенье!
И всё, и больше ничего.
Хотя бы раз “твоя!” услышать!
И всё, и больше ничего.
И всё отдать, без размышлений!
И всё, и больше ничего.
Люблю! И – умереть с любовью!
И всё, и больше – ничего...

* * *
Есть тишина.
Но нет молчанья.
Ты в нем не слышишь стон прощанья?

* * *
Не умом, а сердцем
                тьма мира отодвинута.
Любящее сердце светится в ночи!
Как ни исстрадалось, шлет тебе лучи!
Любящее сердце не может быть покинуто.

Думаешь – забыто, думаешь – низринуто?
Плачет, но по-прежнему светится, любя.
Не покинет, любящее, никогда тебя.
Любящее сердце не может быть покинуто.

Новою звездою над землею вскинуто!
Кто-то в сокровенной глубине небес
Видит все и знает
                всех, кто любит здесь.
Любящее сердце не может быть покинуто!

* * *
Сели в лодку и гребем вдвоём,
Далеко с тобою поплывём!
Только что-то путь у нас короткий.
Кружится на месте наша лодка:
Снова только я гребу веслом.

* * *
Отчаялся в любви.
Зато –
Не разочаровался.

* * *
От слов, родивших боль,
От дел, творивших стыд,
Измучилась любовь
И нам в глаза глядит.

Нет, боль не утолю,
Но узел развяжу.
Уйду – хоть я люблю,
Люблю – хоть ухожу.

Обиды через край.
Смеешься: се ля ви...
Я говорю “прощай”
Тебе, а не любви.

Простимся. Без помех.
Ведь чувства нет ко мне.
Любовь обидеть – грех,
Убить ее – вдвойне.

Не из твоих рабов
Да и не твой судья,
Спасаю я любовь,
Спасаю, уходя.

Прощаюсь я, прости, –
С самим собой в борьбе,
Чтоб от тебя спасти
Мою любовь к тебе.

Нет, боль не утолю,
Но узел развяжу.
Уйду – хоть я люблю,
Люблю – хоть ухожу.

* * *
Ну, вот я и сказал тебе : “Прощай!”
А с той, кого люблю,
Вовеки не расстанусь.

* * *
Нелюбимая,
Спасешь ли от любимой
Своей любовью?

* * *
Расстался потому, что ты не любишь.
Теперь вдали я буду петь
О том, как я люблю.

* * *
Я наплавался в море твоем, дорогая...
Заблудился... Устал... Мне безумье суля,
Волны мелко смеются,
                и нету им края...
О, когда же воскликну: “Земля!”?

Только знаю: опять на земле затоскую,
Буду в море твое, полумертвый, смотреть.
И – сорвусь
 в колдовскую пучину морскую,
Чтоб ожить – хоть на миг! Пусть потом – умереть...

* * *
Где ты спрятала ту,
Которой была?
В ком тебя мне искать?

* * *
А ведь однажды это было, было!
Перчатку тайно целовал твою,
Которую ты на столе забыла.
Шептал в нее: люблю... люблю... люблю!

Всё это было, было! Да уплыло...
Как знать, быть может, полюблю опять?
Но больше не смогу я целовать
Забытой на столе перчатки милой...

* * *
Не кончайся, нежность, не кончайся,
Будь до дня последнего и часа!
Пусть не станет чувств других уже,
Нежность, не остынь в моей душе!
Нежность к жизни, пусть жестокой часто,
Но в лучах надежд и в искрах счастья.
Нежность к самой нежной, самой милой,
Хоть она меня не полюбила...

* * *
Веселье где-то, елка, смех...
То ль Новый год, то ль новый век.
Но не живу я этой новью.
Я – с прежней мукою земной,
Я – с нежной раною сквозной –
С незаживающей любовью.

* * *
Мимо, мимо, праздники, быстрее!
С вами одиночество – острее.
Дом в пыли, а милая вдали.
Без нее тюрьмою стал мой терем.
Что осталось мне: вино да телек...
А молитвы мне не помогли.

* * *
Отныне без тебя
Прожить могу.
Но, может быть, уже я умер?

* * *
Ничего не получилось
Из того, что сладко снилось.
Мы не можем быть вдвоем.
В этой жизни не готов я
Жить лишь жертвенной любовью.
Новой жизни подождем?

* * *
Я уйду, а ты живи, живи,
Только пусть всегда перед тобою
Тихие стоят глаза мои,
Переполненные любовью...

* * *
Был полон обид и жалоб,
Бежал от тоски постылой.
Спасибо, что удержала.
Спасибо: не отпустила.

Звонок, и всего три слова, –
И – снова вдали сверкнуло!
Вернула меня, слепого.
Заблудшему путь вepнyлa!

* * *
Хоть миг быть рядом – это счастье.
Но вдруг накатывает грусть:
Не столько разочароваться,
Сколь успокоиться боюсь.

* * *
Я сегодня люблю чуть меньше...
Значит, можно
И разлюбить?..

* * *
Не верь мне, когда я скажу: “Ухожу”.
А жестом меня удержи, –
И жажду разрыва, дрожа, удержу,
Отчаянье слабой души.

Пойму: есть потеря страшнее потерь.
И воздух ты мой, и вода.
Но если уйду, не прощаясь, –
                поверь:
Простился, уже навсегда.


ПЕСНЯ

Я жив лишь любовью к тебе.
Не жажду весны и тепла, –
Я счастлив сейчас – в декабре:
Я завтра увижу тебя!

И копит душа, как росток,
Весь день и бессонную ночь
Сияние, нежность, восторг –
Не дай им пропасть, изнемочь.

Они каждый час, каждый миг
И крепнут, и тянутся вверх,
Чтоб выросло счастье из них,
Весеннее счастье навек!

Я строки и строфы коплю,
Готовлю я тысячу слов,
Но первое будет – люблю!
Но главное будет – любовь!


В МАЛЕЕВКЕ

Ах, вокруг краса какая!
Поле в травах, речка, лес!
Здесь лягушкой ты скакала,
Колесо крутила здесь!

Где же книжка записная?
Потеряла на бегу?
Ты не знаешь, я не знаю:
На лугу? На берегу?

Метр за метром, шаг за шагом
Продвигаемся. Идем
Прямо, вкривь и вкось, зигзагом,
А потери не найдем.

“Что ж, пора назад”, – сказала.
Я ответил горячо:
“Нет, прошли мы слишком мало.
Сто шагов пройдем еще!”

Я настаивал упорно.
И – о, чудо! – глянь вперед:
Глянцевой обложкой черной
Средь травы блеснул блокнот!

Как же мы не знали прежде:
Всё для нас урок и знак!
Понял я: и в безнадежье
Нужно сделать лишний шаг.

Путь пройти, не отступая,
И быть может, где-то там,
Скрыта книжка золотая,
Предназначенная нам!

* * *
Наверно, смогу я прожить без тебя.
Лишь – песни умрут.
А что я без песен?..

* * *
Ну, что, наказали, послали
Проклятье, и порчу, и сглаз?
Но в боли моей, но в печали
Лишь новая песнь родилась!

Ну, что, понакликали сердцу
Любовь без ответа? Терплю
И мучусь. Зато, наконец-то,
Пусть мучусь, – люблю я! Люблю!

* * *
Ни сил – защититься, ни средства...
О, вставил бы я, если б мог,
За рёбра железное сердце,
Как новый врезают замок.

И все же ничуть не уверен,
Что, воле моей вопреки,
Не снимешь ты с петель все двери
И все не взломаешь замки.

* * *
Я снова увидел сиянье,
Я музыку снова услышал!
То, может быть, Бога касанье,
То – прикосновение свыше?!

Не знаю... Одно мне известно, –
Что ты позвонила внезапно, –
И голос раздался небесный:
“Поедем в Малеевку завтра?!”

* * *
Ну, вот, исполнилось желанье.
Так что же душу саднит грусть,
Какое знанье мстит заране?
Боюсь не разочарованья, –
Привыкнуть к радости боюсь.

* * *
Ревнует?
Значит, любит.
Себя.

* * *
Вновь по Малеевскому парку
Бредём с тобой, как год назад,
И снега локоны и патлы
Все так же на ветвях блестят.

Притихла, возле дуба стоя,
Его руками обняла,
Чтоб силу и тепло земное
Взять у могучего ствола.

А рядом я, и так же снова
Стою тихонько в стороне,
Все силы, жар отдать готовый,
Ты только прикоснись ко мне!

* * *
В любви и мученье живу я.
Как странно мне видеть людей,
Спокойно идущих.

* * *
Ну, вот и новая весна!
Но знаешь, с зимних дней она
В моей душе цветет счастливо!
Смешав листки в календаре,
Берет начало в декабре,
С тех пор не зная перерыва.

* * *
Я забыл, что любовь – это радость,
И уйти от нее я стараюсь,
Как от муки, спастись от нее.
Я забыл, как без чистого чувства
Было раньше мне грустно и пусто
И как маялось сердце мое...

* * *
Мучился.
Забыл,
Что счастлив.

* * *
Не столь грущу от нелюбви твоей,
Сколь мучусь оттого,
Что все ж люблю.

* * *
Мне трудно, мне мучительно, не скрою,
На будущее планов я не строю.
Давно бы распрощался я с тобой,
Но ты – моя последняя любовь.

Две трети жизни я, наверно, прожил.
Чем меньше мой остаток, тем дороже.
Но и его тебе отдать готов.
Ведь ты – моя последняя любовь.

Как я боюсь утратить это чувство...
Выпрашиваю встречи, как ни грустно.
Когда б такое мог позволить я?
Но ты – любовь последняя моя.

Во всем я вижу знаки и приметы.
В раздумьях задыхаюсь до рассвета.
Пойти на чей-то легкий женский зов?
Но ты – моя последняя любовь.

Гляжу теперь смиренно и пугливо,
А боль гашу улыбкой терпеливой.
Как все обиды выплеснул бы я...
Но ты – любовь последняя моя.

Беспечности б немного и покоя,
Но за тобою я иду покорно.
Зовут к себе и ждут меня друзья.
Но ты – любовь последняя моя.

Твердят, что это – только увлеченье.
Но от него – особое свеченье!
Ярка пред тьмою вспышка бытия!
Она – любовь последняя моя...

* * *
Веку конец.
И любви.
Немного жизни осталось на завтра...

* * *
Я поздно узнал, что ты любишь сирень.
Она отцвела.
А новой весны не будет...

* * *
Позади – с сияньем и мечтою
Наших встреч сеченье золотое.
Как в усталость впала жизнь моя...
Позовешь – пойду я за тобою,
Промолчишь – и успокоюсь я.

Успокоюсь. Скроюсь в конуру.
Непосильную с судьбой игру
Завершу, не плача и не хныча,
И умру я, милая, умру –
Нет, не от любви, –
                от безразличья.


* * *
Разлюбил –
И стало так легко,
И – пусто.

* * *
Если прошло – не вернется.
А если во мне затаилось?
Вслушиваюсь в себя...

* * *
Теперь моя любовь живет
Отдельно от тебя
И очищается слезами.

* * *
Отлюбил последнею любовью.
Дальше – жизни только послесловье.
Никого не полюбить уже.
Никому так не сиять в душе.
Да и дней уже не остается.
Здесь, где сердце бьется, было солнце!
Отсияло... Ничего в груди...
Господи, скорей в нее войди!
Настрадался от страстей премного.
А любить возможно только Бога.

* * *
От жалости,
Любовь сменившей,
Измучилась моя душа.

* * *
Когда была ты рядом, мне казалось,
Что не бывает радости иной.
С неповторимой силой привязалась
Моя душа к тебе, к тебе одной!

Теперь открылись радости иные...
Но слишком мало обещает даль.
За радостью неповторимой
                ныне
Пришла неповторимая печаль.

* * *
В любви и мученье живу я,
Ликуя, тоскуя, ревнуя.
И странно мне видеть вокруг
Спокойно идущих, снующих
И, мнится, – совсем не живущих,
Не знающих взлетов и мук.

* * *
Сказала: “Страх – причина горестей,
Депрессий, наваждений, хворостей”.
Нет, говорю, причина тьмы
В том, что любви в нас нету искренней.
Когда б любить умели истинно,
Не знали бы и страха мы.

* * *
Я любил, и – пускай без ответа, –
Было чудом и радостью это!
Жаль, обида мне душу прожгла.
Жаль вдвойне этой радости жаркой,
Волшебства, вдруг погасшего, жалко, –
Потому что любовь не прошла.

* * *
Завидую тебе, далекой, ненаглядной, –
Ты видишь каждый день
Себя.

* * *
Хочу к тебе. Здесь трепетны озёра,
Цветы вкруг них не закрывают глаз.
Но сквозь очарование простора
Летит тоска, и боль не улеглась.

Хочу к тебе. И здесь мой зов не гаснет
И вечно ищет части неземной.
С тобой цветы казались бы прекрасней,
Но и без них весь мир в тебе одной.

* * *
Потом я узнаю, что значило это...
А ныне еще не раскрыли секрета
Приметы и числа. До срока темно.
Что значит свиданье? Что значит страданье?
Ты мне – в наказание? Иль в испытанье?
Лишь знаю, что всё не случайно дано.

* * *
Господи, Боже, внемли, я молю,
И отзовись на молитву мою!
Ночью и днем я прошу в тишине:
Расположи Ее сердце ко мне!
Ты же меня понимаешь без слов:
Это последняя в жизни любовь.
Ей переполнено сердце мое.
Сделай пред смертью счастливой ее!
Трудно без милой дышать на Земле...
Расположи Ее сердце ко мне!

* * *
Перемешались времена,
И ревность мучает меня.
Душа как будто в яму катится.
Как успокою я ее,
Когда мне прошлое твоё
Все время настоящим кажется?

* * *
Не отступил. А просто отпустил.
Нет, не остыл. Любовь слабей не стала.
Лишь требовать, как прежде, перестала,
Не занята борением пустым.

Господь, наверно, брением простым
Мне зренье дал для нового рожденья,
И ощутил я вдруг освобожденье
От наважденья, серого, как дым.

Любовь ко всем мне Богом даровалась,
И стала не в страдание, а в радость!
Ни боли, ни обиды, ни помех.
И засияли обещаньем счастья
Глаза всех тех, с кем выпало встречаться,
А ты мне обещала – больше всех!

* * *
Какое счастье – для любимой жить! –
Я повторял, спеша к моей любимой.
Но день прошел – и с мукой нестерпимой
Бегу, чтоб бегством муку разрешить.

* * *
Ни в глазах твоих, ни в поцелуе
Чуда я отныне не ловлю.
Не скажу тебе, что не люблю я,
Но и не скажу уже: люблю.

Что теперь надежды, ожиданья.
Чистый свет, что брызжет через край...
Все равно мне: скажешь “до свиданья”
Или бросишь холодно “прощай”.

* * *
Не дал мне Господь твоей любви.
Чтоб мою сберечь –
От разочарованья?

* * *
Взаимная любовь – в ней чудо каждый миг!
Взаимная любовь – в ней дом, и даль, и солнце!
Взаимная любовь – вам для блаженств земных!
А безответная – для песен нам дается.

* * *
Пренебрегал и отвергал.
А это тоже жизнью было,
Которую не прожил я.

* * *
Твой образ отделяю от тебя,
Чтоб с ним лишь быть.
А ты живи, как прежде.

* * *
И надежда была, и вера,
И даже любовь.
Лишь мудрости мне не хватало.

* * *
И ослабел я на пути
В твой край, любимая, где рай
И ад слились почти,
И я сказал тебе: “прощай”,
А Господу: “прости...”

* * *
Ушла любовь.
А новой не бывать?
Теперь другие радости ищи.

* * *
Как за спасеньем к вам пришел
И вглядываюсь в лица.
Меж вас тепло и хорошо,
Да снова не влюбиться.
Я с каждым чувствую родство,
Ваш свет меня наполнил!
Но – никого, но – никого,
Кто бы её напомнил...

* * *
Что, Господи, я натворил...
Что сделал я с даром Твоим –
Любовью последней моею...
Извел и отринул ее,
Свое извратил бытие
И глохну, немею, мертвею...

* * *
Не плачу больше, не молю,
А за тебя молюсь, и знаю:
Чем больше я тебя люблю,
Тем меньше я тебя желаю.

* * *
Никому не говорил “люблю”.
После – тем и этим – без любви.
Ныне – всем – легко и радостно!

* * *
В церкви твоей
К иконам спешу,
Которые ты целовала.

* * *
Всё. Расстались. Всё. Тебя забуду.
И любви я больше знать не буду.
Никогда. Отныне только тишь –
Навсегда в душе, освобождённой
От страданий, наваждений, стона.
(Если только ты не позвонишь...)

* * *
Откуда это наважденье?
Откуда это притяженье?
Не назову тебя родной.
Но без тебя – безумья хаос,
Но без тебя – я задыхаюсь,
И не любовь тому виной.

Наверно, в нашей жизни прошлой
Мы были связаны – так прочно,
Что в эту перешла легко
Связь, что дана веленьем Божьим,
И мы прервать ее не можем.
А смысл, как видно, высоко...

* * *
Понять – простить.
Я понял – и простил.
Не смог – терпеть.

* * *
Забуду – но не разлюблю.
Пройдут года – с другою буду.
Еще сильней тебя забуду,
Мечту последнюю мою.

Зарою клад в груди своей,
И, может быть, душой усталой
Не столько жить и дальше стану,
Сколь изживать остаток дней.

И все ж однажды, бит и клят,
Когда – кто знает? – всё утрачу,
Вдруг вспомню: клад бесценный прячу!
Пойму, как я еще богат...

* * *
Я жил на уровне влюбленности.
Не дотянул до беспредельности
Любви.

* * *
Как будто и вправду
Я сердцу могу приказать,
Опять и опять
Решаю, расставшись с тобою:
Хранить ли мне чувство? –
Но, значит, и дальше страдать.
Убить ли его? –
Но станет вся жизнь пустотою...

* * *
Если любовь не прошла,
Что же я петь перестал?
Кончилась – что ж не вздохну?

* * *
Всю жизнь люблю. И жду ответа.
Но если мне не дарят света,
Не никну грустно: се ля ви...
Я душу мерой духа мерю.
Да будет вам по вашей вере,
А мне да будет по любви.

* * *
Как хорошо любить,
Пусть даже безответно.
Господь ответит.

* * *
Была любовь – восторга пиршество,
А после – хлипкое болотце.
Печально, что уже не пишется,
Печальнее – что не поется.

Рассвет мой
                ночи беспросветнее.
Печально, что любви не стало,
Печальней – что она последняя.
Остаток дней – тропа пустая...

* * *
Уж не по тебе тоскую,
А по своей любви
К тебе.

* * *
А ведь чистым чудом это было.
Сам я отказался. Сам ушел.
Что ж, сильнее тяготенья к милой
Оказался нрава произвол.

Прозевал я радость и удачу.
Сожаленьем дни мои прожгло.
Всё пройдет. А это не прошло.
“И жалею, и зову, и плачу...”

* * *
Останься во мне – не обидой глухой,
Не приступом боли, не темной тоской,
Не жаждою неутоленной,
Не ждущей созвучья немою строкой,
Созвучной лишь стону.
Останься в последней моей тишине
Не вздохом вечерним, не вскриком во сне,
Останься не воспоминаньем,
Останься вне черт и подробностей, вне
Земного. Останься сияньем во мне!
Останься пречистым сияньем!


ПЕСЕНКА

Мог быть счастлив – было время...
Помню имена.
Но не дорожил я теми,
Кто любил меня.

Кто смотрел светло и нежно,
Серое отсек
И во мне увидел нечто,
Скрытое от всех.

Та ж, к кому в самообмане
Рвался столько дней,
Не нашла во мне сиянья,
Надобного ей...

Вот и вышло – душу выжгло
И вокруг пески.
И в глаза мне неподвижно
Смотрит зверь тоски.

Мог быть счастлив – было время...
Помню имена.
Но не дорожил я теми,
Кто любил меня.

* * *
Сто раз увлекался.
Чуть реже влюблялся.
Любил ли хоть раз?

* * *
Не столь печалюсь я, что разлюбил,
Сколь страшно мне:
Уже не полюблю.

* * *
Мне в юности хватило сил –
Свое “люблю” от всех хранил.
Все ждал я встречи небывалой!
Но дни прошли, и говорю
Я ныне каждому “люблю”, –
И так легко на сердце стало!..

* * *
Каким внезапно полнюсь светом
Любви к тебе, какой тоской –
Здесь, в комнате моей пустой!
Наверно, ангел близко где-то.

Распахнута душа моя!
Ни ревности, ни хищной страсти...
Не думаю, любим ли я.
Люблю тебя – и этим счастлив!

* * *
Мой мир широк, но без тебя он пуст.
Зову тебя в предчувствии метели.
Стою один, как облетевший куст, –
К тебе давно все листья улетели.

На каждом желтом трепетном листке,
Который осень красит в цвет разлуки,
Пишу тебе о грусти и тоске, –
Пускай же их твои коснутся руки.

Зову тебя. Как звал из года в год.
И нежная не отпускает сила.
Ответа жду. И даже осень ждет –
Покуда снег и стужу не впустила.

* * *
Вдруг понял я: хочу любить,
Чтоб жизнь раскрыть и – раздарить
Все лучшее, что в ней таится!
А не для собственных утех.
И жизнь, свой завершая век,
Вся в раздаренье – состоится!

* * *
Вместо слова “люблю”,
Снова шепчу я
Имя твое!

* * *
Когда люблю я – смерти не боюсь.
Иных тогда я и не знаю чувств
И не цепляюсь за земные брашна.
Не важно, отвечают мне иль нет,
Я весь порыв, весь безоглядный свет!
Когда же счастлив – умереть мне страшно.

* * *
Влюбись, чтоб разочароваться.
Разочаруйся,
Чтоб любить.

* * *
И снова снег, и свеж, и светел,
Целует Землю в черное чело,
И явного нет ничего,
Что тайным не было б на свете.
И эта женщина, разлюбленная мной,
Что кажется мне столь обыкновенной,
Полна, как прежде, тайны неземной,
Уходит мной непознанной Вселенной...


РОДНАЯ ДУША

1

Нет, мы не родственны с тобою.
Но отчего по временам
Так тянет нас с тоской тупою
К тому, кто чужд душою нам?

Что манит нас? Миры глухие?
Банальный привкус новизны?
Гипноза темная стихия?
Иль мы в рулетке сатаны?

А боль дает урок извечный:
Душа чужая не чинясь
Использует и изувечит,
Но главное – научит нас.

Я вырвался. Вернулся к людям.
Но где родные среди них?
В чужих влюбляемся. А любим...
А любим все-таки родных.

2

А если этот путь дается,
Чтоб мы постигли, наконец,
Что каждый в сердце прячет солнце
И нет неродственных сердец?..

* * *
И в этой жизни мне не удалось
Тебя найти.
Иду в другую...


УЛИСС И СИРЕНЫ

От искуса меня не прячьте,
Но крепче привяжите к мачте!
Там есть Сирена средь сирен...
Я буду вновь, ее послушав,
Готовым жизнь отдать и душу
И волю променять на плен!

Так стало мне неинтересно
Среди моей свободы пресной...
Да потерять ее страшней,
А с ней – корабль, уже со стоном,
Как будто стал одушевленным,
Кренящийся со мною – к Н е й...

* * *
Нет повести печальнее на свете,
Чем повесть о Ромео и Джульетте.
Но не о тех, которые в могиле.
Нет, эти живы, но – любовь сгубили.

* * *
Молил я Бога о тебе.
А надо было –
За тебя.

* * *
Нет, не была ты самою красивой,
Но, как никто, сумела тайной силой
Небесное
                вдруг разбудить во мне!
С другими я в счастливом был угаре.
Всех помню. Всех люблю. Всем благодарен
За радости земные на Земле.

К тем, как магнит, притягивала внешность,
А к тем не раз – их преданность и нежность.
Ко многим – страсть, желанье обладать.
Но лишь с тобой сияньем жажда била:
Творить и петь! Всё – милой! Всё – о милой!
И было всё – не страсть, а благодать!

* * *
Живу последней, беззаветной
Любовью. Жаль, что безответной.
Зато дано мне уберечь
Себя от разочарованья,
Обид, привычки, расставанья, –
От пошлости всех прошлых встреч.

* * *
Ты знаешь, Господи, как я ее люблю.
Но больше не прошу и не молю.
Останусь лучше в прежней повседневности.
Боюсь, сиянье превратится в ночь.
Любовь, – нет, я – не в силах превозмочь
Мучений безответности и ревности.

* * *
Уйти – уйду. Но как избыть
Любовь к тебе? Иль наважденье?
Чем становлюсь к тебе враждебней,
Тем просто мне больней любить.

Перечисляю все твои
Пороки, чтобы стать остылым.
Но тут же “недостатком милым”
Их называю из любви.

Забыть. Но помню каждый миг.
И чудо глаз! И все, что может
Разрушить чувства, уничтожить,
Увы, лишь укрепляет их.

* * *
Я думать о тебе боюсь.
Я знаю, что это такое.
Сначала нежность, следом – грусть,
А дальше только боль с тоскою.

Начну я жизнь перебирать,
Мысль мысль потянет, слово – слово,
Но возвратит к тебе опять,
И болью жизнь взорвется снова.

* * *
Любить на расстоянье.
Пускай душа скорбит, –
Нет противостоянья,
Размолвок и обид.

Вдали ты сердцу ближе.
Не снижен облик твой
Ни фразою облыжной,
Ни склокой бытовой.

Не надо отношений
Вседневно выяснять.
Пребудь мечтой блаженной,
Являясь лишь во снах.

Не ревновать, не ведать
Отныне ничего,
А лишь любить и верить
В небесное родство.

Любить на расстоянье.
Меж мною и тобой
Никто теперь не встанет,
Один лишь Бог святой.

Любить на расстоянье.
Свободно и легко.
Здесь, на Земле, в сиянье
Останься далеко.

Лишь т а м, лишь т а м, я знаю,
Без примеси земной,
Придет, прильнет родная
Душа к душе родной!

* * *
А ведь могу еще сорваться
В темную бездну
Дум о тебе...

* * *
Да, всех забыть
И всё забыть.
Чтобы тебя не вспомнить.

* * *
Откуда вдруг прежняя нежность к тебе?
Миг из прошлого
Заблудился во времени.

* * *
Гореть бы ровно, как свеча.
Так нет. Душа – то горяча,
То снова гаснет. Но внезапно
Она взрывается такой
Безмерной по тебе тоской,
Что как бы мне дожить до завтра...

* * *
Не выпускай ее, душа, –
Так больно,
Когда не поется...

* * *
Ты меня спасла от равнодушья.
Что с того,
Что холодна сама...

* * *
Что ж, может, во мне не любовь,
А только влюбленность в тебя,
Зато навсегда.

* * *
Люблю все безнадежней и темней.
Бессилен я бороться столько дней
С тем, что судьбой и небом называют.
Меж тем как Бог, кто наперед все знает,
Упорно не дает любви твоей, –
Враждой лукавый нас разъединяет.

* * *
Нежность и – тревога,
Счастье и – испуг.
Радости премного.
Еще больше мук.

Хватит дух сердечный
В боли мне топить.
Любоваться вечно,
Только не любить.

* * *
Люблю. Но сдержанно уже,
И воли не даю душе,
Хоть не утратил прежней жажды.
Боюсь кому-нибудь опять
По-детски душу открывать.
Я открывал её однажды...

* * *
Грустно без тебя мне, грустно.
Но зато не больно.
Жизнь ручьем в свое вернулась русло.
Было – и довольно.

Течь ручью свободнее сегодня
Среди клена, вербы...
Стал он тише. Стал он полноводней.
Из-за слез, наверно?..

* * *
Я думал: я освободился.
Но где-то в глубине светился
Тот огонек, что ты зажгла.
И я шептал: не дай Бог, искра
Пожаром новым разгорится.
Нет, мне достаточно тепла...

* * *
Не больно уже.
Не вздрогнул при встрече.
Откуда ж тоска?


РОМАНС

Я чувства чистые коплю,
А ты выпрашиваешь встречу.
Нет, не скажу, что не люблю,
Но и “люблю” я не отвечу.

За откровенность не взыщи,
Но в ласковом случайном слове
Ты доказательств не ищи,
Быть может, спрятанной любови.

Ты хочешь наших душ родство
Назвать любовью, но тебе я
Не обещаю ничего,
А ты горишь от нетерпенья.

Не обещаю, но тебе
Я говорю сегодня все же:
Давай доверимся судьбе,
А будет все по воле Божьей.

Живи, судьбы не торопя,
В тумане – жизни повороты.
Быть может, полюблю тебя,
Быть может, полюблю кого-то...

* * *
Я снова
Возвратился к ней!
А мог бы чудо потерять.

* * *
Ты мне нужна для музыки моей!
Но музыка моя
Тебе нужна?

* * *
Когда нелегкая любовь проходит
И, кажется, покинуло тепло нас,
Мы с радостью встречаем пароходик,
Где на борту написано: влюбленность!

Влюбиться звонко, весело, крылато!
Наивным увлеченьем захлебнуться...
Куда мы, пароходик? Ах, куда-то,
Нам только бы назад не оглянуться...

* * *
Я жил, пока любил.
Я мертв
Уже полгода.

* * *
То ли прелесть твоя поблекла,
То ли зренье мое изменилось.
Что с тобой? Что со мной?

* * *
Измученный тобой,
Тебя жалею,
Разлюбив.

* * *
Тебе не обидно, Творец,
За творенье Твое?
Она равнодушна ко мне.

* * *
Рай не потерян, не потерян!
Вот он! В него открыты двери!
Он называется л ю б о в ь.
Войди со мною, дорогая,
Хозяйкою в пределы рая
И яблочко свое готовь!

* * *
Как, Боже, я любил!..
Теперь влюблюсь не скоро.
Успею ли до смерти?..

* * *
Вдруг вспомнил о тебе,
Чтоб удивиться,
Что я не вспоминаю о тебе.

* * *
Лишь имя непрестанно повторял, –
Оно светло мое “люблю” вместило,
А с ним восторг и благодарность милой,
Соединяя песню и хорал!

Потом вослед за именем твоим
“Люблю” шептал! Воистину, вначале
Два этих слова счастью отвечали,
Что я воображением творил.

Но ты молчаньем отвечала мне...
И чудо блекло, таяло, стиралось.
Опало имя. А “люблю” осталось.
Оно теперь не в слове, – в тишине.

* * *
Спас Ты меня, Господь,
Не тем, что она, наконец, полюбила,
А тем, что я, наконец, разлюбил.

* * *
Этот снег так и просится в стих.
С ним рифмуется свежесть твоя
И холодность.

* * *
То сирени, то ласточке говорю я: “Люблю!”
В день весенний, в день ласковый
                чем тоску утолю?..
Не зажег моей радуги в отчужденных глазах.
Но кому-то же надо мне
                это слово сказать!


* * *
С другими смеюсь и шучу,
Тебя вспоминать не хочу.
Легко мне... Но это не значит,
Что ты не осталась во мне,
Что где-то в глухой глубине
Душа не жалеет, не плачет...

* * *
Шел прежде я через страданье,
Теперь – через радость
К тебе.

* * *
Дал я времени стечь, чтоб душа не смогла
Захлебнуться, как пойма, в разливе разрыва.
Ты не милая больше, а только мила.
Ты уже не прекрасна, а только красива.

Ты прости мне, собой заслонявшая мир:
Ныне нежно свожу я тебя с пьедестала,
Потому что, не идол уже, не кумир,
Но, простая, сестрою мне в Господе стала.

* * *
С тем – на день, а с этим – на годы.
С тобой – навсегда.
Без тебя.

* * *
Не нашел я своей половинки,
Но узнал,
Как прекрасны другие.

* * *
Пока дышу я чудом и покамест
Две тайны в жизни разгадать пытаюсь –
Небесную и, милая, твою, –
Я не боюсь ни неудач, ни рубищ.
Не оттого я плачу, что не любишь,
А оттого, что т а к тебя люблю!..

* * *
Не мучусь, не требую и не скорблю,
А просто люблю – но с тревогой,
Затем что последней любовью люблю.
То дар мне последний от Бога.

Последний подарок на этой Земле,
Где всё – непролазная проза.
Не чувство, а чудо даровано мне!
Но, Боже, как поздно, как поздно...

* * *
Я по счету плачу, не любя.
Обернулся камнями песочек.
И за то что я здесь без тебя,
Надавало мне море пощечин.

Голыши умножают, шипя,
Волн стреноженных скрежет прибрежный.
Нету музыки здесь без тебя,
Нету мелоса. Голоса нежной...

* * *
Открытое море. Открытое небо.
Закрытые души.
                Полные шлака.
Мне дал тебя Бог. А вернее, не дал,
Чтоб я о несбыточном пел и плакал...

* * *
Всё есть любовь – река и клён,
И девушка, и нежный сон,
И жертвенность в борьбе,
И страсть до самозабытья...
И даже ненависть твоя –
Любовь. Любовь к себе.

* * *
Да, был разумен я весьма
И образов скопилась тьма.
Вело меня познанье с детства.
Всё прежде было – от ума,
Но ты пришла, – и всё от сердца!

* * *
Всё пребывал я в убежденье,
Что счастье – это наслажденье,
Пока не привела судьба
К тебе, с кем плачу я и мучусь,
Предпочитая эту участь
Всем наслажденьям без тебя.

* * *
Нет, еще не добрёл до границы
Этой жизни. Опять и опять –
Грусть ли, радость, – но всё повторится:
Утро, встречи, и стих, и тетрадь.
Но ко мне возвратится едва ли
Мир, где вся ты была – волшебство!
Тайна! чудо! мечта!
                и кого
Все так просто, по имени звали...

* * *
Дни пролистаются, время потрудится:
Облик сотрется, и голос забудется.
Память истает, и рана затянется.
Чувство и чуда, и тайны останется.

* * *
Изменчива, как облака,
Любовь к тебе. То в ней тоска,
Как серый дождь, то – брызжет солнце.
То убегу, то ворочусь...
Дивлюсь изменчивости чувств.
Но сердцевина – остаётся.

* * *
И это не любовь... – твердил,
Не ощущая легких крыл
В напрасном ожиданье рая.
Брожу с тоской наедине.
Что есть любовь, – кто скажет мне?
Что не любовь – уже я знаю.

* * *
Люблю тебя за голос твой,
И за глаза, за ум живой,
За то, что – светлая, земная,
За сердце доброе твое!
А вот за что люблю ее,
Безумствуя, – и сам не знаю...

* * *
Почудилось: в кого всмотрюсь,
В того немедленно влюблюсь –
От глаз до малого мизинца!
Из зренья лишнее уйдет
Или тотчас, наоборот,
В прекрасное преобразится!

* * *
Всю жизнь любил, и этим был я прав.
Жил сердцем я, тьму горестей узнав,
И даже радость обливал слезами.
Скажи, когда уйду из жизни я:
Он разум потерял из-за меня,
И умер он, не приходя в сознанье.

* * *
Не красота, а нечто в ней
Схватило, красоты сильней,
И в чувство странное сложилось.
И сам не знаю: это страсть?
Любовь? Иль, мучась, в сотый раз
Хочу постичь непостижимость?

* * *
Не любишь – и проходишь мимо,
Тщеславна и непобедима!
Но пустоту в глазах ловлю.
Не счастлива? Но ты ж любима!
Я счастлив! – ибо я люблю!

* * *
Ну, что, насмотрелся на эти леса?
Но ты позабыл – есть еще небеса!
Пышнее там райские рощи!
Ну, что, насмотрелся на эти цветы?
Но здесь о нездешних не ведаешь ты.
Тусклее твои и попроще.

Ну, что, нагляделся на ту, что любил?
Но милой ты был не особенно мил.
А там – нет любви без ответа!
– А мне и не надо пышнее лесов,
А мне и не надо нежнее цветов,
И Неба без милой мне нету!

* * *
Всё, что на сердце собралось,
Не перейди в тоску и злость.
Там, в занебесном океане
Запишут каждому в судьбе:
Им – нелюбовь, любовь – тебе,
А по любви – и воздаянье.

* * *
Нет, не проси и сердце мне не рви, –
Не дам определения любви.
Нет слов таких... А кто определил,
Тот никогда на свете не любил.

* * *
Ни на что не претендую,
По тебе всю жизнь тоскуя.
Что ж, большому кораблю...
Всё забудь, что с нами было,
Потому что не любила.
Помни только: я люблю.

* * *
Пусть думает, что я еще люблю.
И – радуется
И – утешается...

* * *
Простите, пустые минуты,
Что я не заполнил вас –
Ни любовью, ни строчкой...

* * *
Не скучно, не грустно,
И есть кому руку подать.
Обнять-то мне некого...

* * *
Пускай не любви, но живого
Я жду пониманья и слова,
Пускай не огня, но тепла.
Стремлюсь не к соседству, а к сердцу.
О, если б сумела всмотреться
В чужую тоску... Не смогла.

* * *
Спасибо вам, ханжи, –
Я пострадал за милую!
Тошнит от вашей лжи
С благообразной миною.

Бог спас от хитрых слов,
Хотя душа поранилась.
И паче тьмы грехов
Мне злая ваша правильность.

* * *
Я понял только на контрасте,
Кого люблю, что – только страсти,
И чувствую душою всей:
Чем глубже и темней паденье,
Тем осознанье, осмысленье
Острей, больнее. Но – светлей!

* * *
Сонной, сонной
И туманной синью
Открывается день осенний.
Тихой, тихой
Золотою птахой
Опускается лист ольховый.
Девушки проходят мимо.
Поздно, милый, осень, милый...
Женщины спешат куда-то,
Улыбаясь виновато.
Что, глупенький, глядишь опять
То в карие, то в голубые?
Кого ты хочешь отыскать?
Мы все, мы все уже любили...

* * *
Хочу любить – и потому влюблён.
А до Любви я дотянуть не в силах.
Или боюсь?

* * *
Пусть знают все ханжи твои:
Не отрекусь ни от любви,
Ни от влюбленности и страсти!
А ты, поэзия, плыви
Сквозь бури человечьей власти!
Крепи оплёванные снасти
И вечной Радостью живи!

* * *
Жили вы без мечты и печали,
Хоть Ее ежедневно встречали.
Я ж томился, я Бога молил!
Вы так просто, по имени звали
Ту, которую, зная, не знали.
А она была чудом моим!

* * *
Что с того, что мила, красива,
А была мне в мученье сплошь.
Я пытался любить вполсилы,
Чтобы выжить, когда уйдешь.

Я старался любить с оглядкой,
Чтоб, едва постучит беда,
Быть готовым – за встречей краткой
К расставанию навсегда.

Я боялся, что станешь ближе,
Воцаришься навек в душе.
...Ничего не случилось. Выжил.
Только жить не хотел уже.

* * *
Совсем обычная... Но Кто-то
Глядит через глаза твои, –
И задыхаюсь от любви,
От неземного приворота!

Не слышу бедных слов твоих,
Лишь голос: Чьей-то занебесной
Он полон музыкой и песней,
Тоску и боль во мне творит!

Так кто же ты? И почему
Через обычную такую
Вдруг ощущаю я, тоскуя,
Жизнь, неподвластную уму?!

* * *
Как хорошо, когда надежды нет
И – можно успокоиться. Не надо
Цепляться и вымаливать ответ.
Есть в безнадежье горькая отрада.
Свободен от терзаний. Ни скорбей,
Ни ревности обидных междометий,
Очищено “люблю” от всех страстей.
Достаточно шептать: “Ты есть на свете...”

* * *
Кем без тебя, любимая, я был?
Изведал только юношеский пыл.
Но ты внушила то, что выше пыла.
Спасибо: наконец я полюбил!
Прости за то, что ты не полюбила.

* * *
Ей хорошо и весело со мной,
И, верно, на душе ее покой.
Но отчего же этого мне мало
И я хочу, чтобы по мне страдала,
И верю лишь страданию с тоской?..


ОНА

Стыдная радость, что – Господи Боже мой! –
Чуть постарела, и – меньше люблю.
Временем сетка морщинок наложена,
И – некрасивостью боль утолю?

Боль безответного, боль безнадёжного
Чувства, где царствует “нет” и “нельзя”...
Всё б обмелело, сошло и не ожило,
Да через сетку – всё те же глаза!


МОРЕ

Женщина светлая, женщина нежная!
Жаждала моря любви,
С вечной надеждою: где ж оно, где ж оно?
Вот оно, море! Плыви!

Тайно-прохладны теченья глубинные,
В волнах так много тепла...
Это не волны, а руки любимого, –
Тихо ласкают тебя.

Ах, это зыбкое счастье веселое –
Землю забыть, города...
И оттолкнуться от берега сонного!
Счастье – безбрежно всегда.

Очи твои зацелованы брызгами.
Волны качают легко.
Зыбкое счастье и море капризное...
Хочется плыть далеко!

Только б не близилась будничность бедная,
Прозу сухую суля,
Только б однажды не двинуться к берегу.
Выдохнув грустно: “Земля...”

* * *
Ах, страна с названьем “Первая влюбленность”,
Где восторг мешался с чувством новизны!
Чудо новым чудом бредило, вело нас!
Боже, что осталось нам от той страны...

Время размышлений, трезвого досуга.
Как сказал когда-то Тютчев: “Кончен пир...”
Узнавали прежде мы в любви друг друга,
В разочарованье постигаем мир.

* * *
Нежную пену ткет море мое.
Но больше из пены
Никто не выйдет.

* * *
Нет, счастье мне не по плечу.
Я просто радости хочу.
Ищу среди ромашек, мяты,
И в солнышке в моем окне,
И в друге, что придет ко мне.
А счастье – проморгал когда-то.

* * *
Я б снова из души исторг
И поклоненье, и восторг
Среди прекрасных, нежных, милых!
Я б разрешился сотней строк,
Я б и “люблю” воскликнуть смог!
Но – полюбить уже не в силах...

* * *
И эта любовь оказалась не вечной...
И эта окончилась тишью увечной.
Ни тайны, ни чуда, ни песенных слов.
Но кажется: если внезапно, случайно
Меня позовешь ты, – и чудо, и тайна
Воскреснут! И снова я к мукам готов!

* * *
Всё проходит... – изрек Соломон.
Не скажу: ошибается он.
Вот любовь моя стихнула вроде –
На границе то яви, то сна...
Всё проходит-проходит она.
Жизнь прошла, а она всё проходит.

* * *
Встану, улыбаясь первому лучу!
Первым имя милой больше не шепчу.
Власть ее с безумьем кончились уже.
Страсть испепелилась. Лишь любовь в душе.
Это не отнимет даже сатана.
Господи, да будет счастлива она!

2002