Кто выше, тот и прав?! Леди и шеф разведки

     (предыдущая глава из романа «Миледи и все, все, все»
            «Красавица-блондинка, в пику дурам, блистала»
                http://www.stihi.ru/2018/07/18/7790)

– ...Могли бы вы шутить и деликатней!
   Кого издёвки ваши удивят?!
   К насмешкам, монсеньор,  не    привыкать    мне!
   Мне лишь бы был спасён мой граф де Вард!

– Однако, Афродита, мы вот живы,
    а ваш де Вард   едва   ли. Это в плюс.
    Ужели графом  так вы одержимы,
    что станете терзать меня, как флюс?!

    Улики смерти неопровержимы.
    К вам из-за графа    ревностью    давлюсь!
    Своей достиг он жизненной вершины
    и, если граф усоп, не удивлюсь.

    По жизни граф уж мог погибнуть дважды.
    Отменным стал охотником де Вард,
    и нет тут парадокса, что однажды
    вошёл воитель в полымя, да в ад.

    В огне не избежит  охотник «штрафа»,
    сам жертвою становится! Пожар?
    Не отличит он графа от не графа,
    погибелью грозя. Ему не жаль! –

язвя, де Ришелье сменил бы тему,
но всклоченный вид дамы не давал.
Вельможа оттого впадал, как в терму,
в горячку спора. – Разве вы вдова?!

    Меня влечёт сейчас проход в болотах,
    гораздо больше, чем усопший граф.
Красотка, дерзко вскинув подбородок,
воскликнула:      – Кто выше, тот и прав?!

    Как можно, монсеньор, предать забвенью
    мои надежды на иной исход?!
– Мне должное отдать приспособленью,
    что мёртвых извлечёт, как мёд из сот,

    и сделает живыми... без зазренья
    лжесовести достигшего «высот»
    кудесника?! Моё мировозренье
    устойчиво: де Варду не везёт!
 
– Прелат и полководец, вы горазды
    на большее, чем вера в фатализм!
    Вписав себя в угрюмые схоласты,
    бесчестно в    пессимисты    подались!

    «Прощайте, граф, не поминайте лихом»! –
    вот, что читаю в ваших я глазах! –
озвучила блондинка бегло знак
протеста своего, едва ль не рыком. –

    Ему бы оказали почесть вы,
    будь    рядом    он! Но он для вас – безликий!
    Вы к жизни человека, как к пылинке,
    теперь с армейской скупостью черствы! –

казалось, женский взор зажёг сам Фатум!
Два омута расширенных зрачков
на женском лике – это ультиматум
для эго Ришелье, но... дурачков

давно уж не терпел Людовик рядом.
Гордился Ришелье собой не раз
в искусстве укрощать чертей с их адом.
Прелат озвучил ряд убойных фраз:

– ...И что же мы предъявим, Афродита,
   упрямым ла-рошельцам, чтоб помочь
   в ловушке телу графа-эрудита?
   Он ведал, что ворота настежь в ночь?..

   Мол, к вам мы обращаемся как к людям,
   а наше обращение – не фарс.
   Мы графа ценим так, что даже любим:
   ко сдаче принуждать пришёл он вас...

   ...Противника со стен стрелкИ  векАми
   отваживали: ранят иль убьют!
   Подумайте, сударыня, о камне
   последствий на могильный ваш приют!
   
   Де Вард заполучил своё за танцы,
   с которыми дерзнул он, не ленясь.
   Бум ваших, Афродита, экзальтаций
   не к месту, не ко   времени   для нас! –
 
вельможа то размахивал руками,
то к к небу заводил свои глаза. –
   Враги в ночь разве что у нас украли,
  что мы должны к утру лишать их сна?!

  Про    что    еретикам мы скажем дальше,
  к себе расположив их без труда
  без дрожи в нашем голосе и фальши?!
  Про то, что граф заехал не туда?!

  Обычный человеческий, мол, фактор,
  а может быть,    фортуны    беспредел…
  Мол, слёг непревзойдённый инноватор
  по части штурмовых и дерзких дел,

  крутой герой последних трёх недель.
  Печёная земля – не инкубатор,
  сгоревший луг – не    лучшая    постель.
  Позвольте графа    вынести    отсель.

  Он – лучший друг козаков и куратор
  ночных, мол, и непрошеных гостей…
  ...Что нам от ла-рошельских ждать чертей?!
  Я знаю: каждый наш эвакуатор

  отказ получит в виде пули в лоб.
  На стенах кто заслушает наш трёп?
  В своём ожесточенье все греховны.
  Разжалобим кого же из     врагов    мы?

  Понадобятся, право же, кнуты,
  чтоб днём нам санитаров гнать под пули,
  неважно, четверых ли гнать,    толпу    ли…
– С ночною тьмой я сделалась на «ты»…

– Зачем же пред собою нам лукавить?
  Де Варда нет в живых     наверняка    ведь.
  При случае под сенью темноты
  рискнём за телом выбраться. Лады?..

  ...Ан нет! Уж если вы, как кошка зрячи,
  для вас нет актуальнее задачи,
  чем в эту ночь побыть проводником
  для тех, кто с Ла-Рошелью незнаком.

  В ночь к ним нагрянем в гости и заначим
  для них побольше пороха тайком.
– Нельзя ли отказаться?                – Нет! Иначе
  назначу вас к тому ж подрывником!

  А вам ходить милей порожняком?
  Тогда и не напрашивайтесь сами
  в сапёры с недовольными глазами.
  Ищу    проводника    я. И на ком,

  по-вашему, резон остановиться?
  Естественно, мой выбор пал на вас.
  Не надо строить  буку,  чаровница!
  Пятьсот пистолей! Это лишь аванс.

– Вы так щедры? Ну, право, безрассудность –
  выдаивать казну!                – У вас есть блат…
  И вдвое больше будет совокупность,
  причём вас поощряет сам прелат!

  Моим посулам свойственна ли скудность?
  Надеюсь, больше нет для вас преград.
  Черпайте, в пику блажи глупой, мудрость.
  Опять   не так? Я что-то не     пойму    вас!

   Нужны вам принужденье и пригляд? –
спросил с недоумением прелат,
но вымученно дама улыбнулась,
душевный подчеркнув лишь свой разлад. –

  Я искренне всерьёз за вас волнуюсь
  и просто так под пули не пущу.
  Враг может в ночь поднять    сослепу    шум,
  но днём он посылать начнёт в вас пули с

  гарантией попасть. Так что, не пудрясь,
  готовьтесь к экспедиции ночной.
– Смеётесь по-козачьи надо мной?!    
  Куда мне в    холод    жалкой, доходной?!
  Достаточно по  карте  лишь весь     путь     раз
  нам с вами проследить – все до одной

  тропинки всё равно ведь я не знаю.
  И, холода боясь не по годам,
   я ночью на болотах замерзаю, –
пыталась увильнуть опять мадам. –
   Туда    дам дуба и    обратно    дам...
   всем встречным-поперечным по мордам.

– И     я     далёк от подвигов Мазая.
    И для     лягушек     я – не командарм.
– Я против лье без пищи. С кормом  –   за    я.
   Хотя к воде я женщина незлая,
    болота обхожу я, не влезая.
– И     мне    болотный дух не по ноздрям!
      Его бы к инквизиторским кострам!..
       Но жижа питьевая. Не морская, –
с намёком, что затея не пустая,
что всюду путь проложит волчья стая,
позволил (как заправский ветеран)
себе побалагурить не тиран,
но лидер войска, будучи прелатом
(научен крыть козачим добрым матом. –
    Вовек бы не дышать болотным смрадом!
    Вот вам дано шуршать и тут и там,
    а    я    бы предпочёл по комнатям

   натопленным ходить и править штабом,
   но ратным не     гнушаюсь     я трудом
   и меряю войну любым масштабом,
   чтоб выиграть её любым путём…

   Главнее бросить силы все в сраженье.
   Не всякие уместны одолженья,
   когда вождь и стратег – не разгильдяй.
   Я вижу ваши слёзы, напряженье…

– Мне здешних впечатлений – через край!
Скучаю по Парижу.                – Неужели?
Чтоб не был на душе у вас раздрай,
лицом к Парижу… пятьтесь к Ла-Рошели.

– Ты – рак, мол, Афродита, так и знай.
Послушной оставайся, но мужай.
Мерси, что хоть не приравняли к шельме…
– Не будем портить наших отношений,

не то нас враг загонит за Можай.
– А    где   это?                – Неважно. Не допустим!
Пусть недругам  самим  всем станет пусто!..
– А  кто  он, упомянутый Мазай?

Вы даже    улыбнулись    на мгновенье.
– Да к  слову  тут… болотное явленье.
– Прославился в  болотах  он?       – Да, в них.
Об этом из числа нерядовых

легенда  есть – смешна до изумленья.
Мазай был добрый некогда старик.
Припомнилась легенда как знаменье.
Вот самый занимательный в ней штрих.

О    зайцах    речь. Да-да, о    них,    косых.
В воде в разлив не только ведь тростник…
Как зайцам, так – сплошное невезенье.
Кто б зайцев на своё взял иждивенье,

блаженно возлюбив их, как родных?!
Себя невольно спас дед от забвенья,
спасая в лодке их от наводненья.
– Одних лишь зайцев?                – Может, и одних.

  Ему нужды нет в нашем комплименте,
  а вы, с кошачьим зреньем проводник,
  дадите жизнь совсем  иной  легенде,
  в историю внесёте новый крендель:

  поможете нам лично наводнить
  упрямый город нашими полками.
   Согласны  обождать вы с пустяками?
Ответ был дан кивком, мол,  на вот нить –

  проверь, марионетка или леди
  особый для тебя, и не последний,
  в ночь выпишет весьма занятный крендель.
  Последствия не вместятся в горсти.
  Кто б выставил на том пути посты,
  куда прелата может занести
  его пренебреженье нынче к леди!
   Но планы шефа жёстки и конкретны.

Мадам смекнула: слёзы не в чести.
Мелькнула мысль о тайне. С ней, последней,
проснулся интерес мадам к беседе:
– Проходы сквозь болото есть?               – Есть три.

  В ночи не разглядеть их без подсветки,
  но красться нужно тихо. Хрустнут ветки,
  к примеру, от ноги иль колеса –
  пусть хрустнут, а вот факел жечь нельзя.
  Но вы, как кошка или как лиса,

  по тропке незаметной проведёте
  тех, кто без вас увяз бы сам в болоте.
  Мы в пункт для гугенотов роковой
  доставим ночью груз пороховой.
 
  Вот только б мы  дорогу  проторили…
– Гостинцев  заслужил  их теремок.
– Получит  Ла-Рошель! А уж    дары    ли…
Но, главное, чтоб порох не намок.

В руках таскать даст, в    клюве    ли нам Бог
заряды – лишь бы были не сырые.
В больное место клюнем их врасплох.
Пускай в уловках штурма я сам плох
и город гугеноты осквернили,
ночь эту проведу не на перине,
и не снимая воинских сапог.

Дай Бог, век помогавший мне доныне,
чтоб к месту и моменту взрыва смог
я конницу пригнать по луговине.
Часть нашего успеха, половина,
от  вас  зависит.  В рейде сбейтесь с ног,
но всё-таки прибудьте сами в срок.

Не то весь план не стоит и сантима.
Шпионов разгоняя, как сорок,
за год просрали планов     ассорти    мы…
Но в вас я верю, хоть и не пророк.

Вы  –   бриллиант    среди моих пройдох!
– Превыше ног    глаза    необходимы?
Ну что ж, увижу     первой     дело ног.
– «При свете дня болота проходимы,

но девку я б туда не поволок», –
сказал так местный  житель  нелюдимый
и выдал тайну тропок под залог
того, чтоб с кобелём я не был строг.

И   Бог    с ним. А чертёж болот мне дорог.
– Путь Божьих слов к душе его был долог?
– Плут   денег   ждал и в том был начеку…
Сегодня я – стратег, а не теолог,
но план свой Божьим планом нареку,
не уподобив хрупкому стеклу.
Пусть кто-то слеповат во тьме, пусть олух –
со  всеми  доберитесь, всех взяв в клюв.
– С сапёрами?                – С собой во весь   опор   их
влеките к месту, где нас ждёт триумф,
так чтоб в конце сказать им бодро «уф».
– Таскать вы предлагаете мне порох

и бегать по ночам болотный кросс?!
– Ничем не обоснованный вопрос.               
За два часа прогулочной разминки
двуногий проведёте вы обоз.
Вам с грузом ни к  чему  таскать корзинки.
Когда бы я, как лошадь, ел овёс,
вас лично на  себе  бы я отвёз,
но я распоряжусь, чтоб  все росинки,
как и пылинки, с вас сдувал Атос.
Попутно же, собрав ночные росы,
решит он в рейде общие вопросы.
Смогу быть с ним уверен я, что взрыв
в историю войдёт как эксклюзив...

           (продолжение в http://www.stihi.ru/2018/07/25/6892)