нурлыниса

                По мотивам романа Алексея Сальникова
                «Петровы в гриппе и вокруг него»



Воротник в крови,
и теперь - стирай не стирай. 
В животе Нурлынисы жестоко гудит спираль. 
Разворачивается, 
распрямляется, 
просит крови, убийств, смертей. 
Зимний Ёбург кривляется, 
да ужимки уже не те.

Нурлыниса Фатхиахметовна - тихий библиотекарь. 
У неё грипп, ей больничный бы и в аптеку. 
Участковый врач (одноклассница бывшего)
говорит ей: как бы чего не вышло бы. 
Осложнения, - говорит, - вероятны, и ну их на...   
У Нурлынисы нож, за спиной у неё стена. 
По четвергам - поэтический муть-кружок -
собираются, за стишком читают стишок.
Старичок смотрит в бейджик: понаехали, татарва!
Нурлыниса молчит: я права, а слова - слова. 

Бывший муж - механик, 
вечно под чьей-нибудь тачкой в яме
заклинает кардан богоматерью и ***ми. 
Ещё есть сын, он по жизни играет в гонки.
Нурлыниса гриппует, и мысли ясны и звонки: 
муж подруги - тиран, хорошо бы его пришить. 
Для убийства годятся и кухонные ножи. 

Нурлыниса садится в троллейбус, едет к окраине 
(как он будет смотреть и не верить, смертельно раненый).
В ожидании жертвы из носа ручьём кровища - 
люди сочувствуют: мы платочек сейчас поищем. 
Спираль замирает внутри, вот и кровь, нереально много.   
Нурлыниса сомнамбулой пересекает дорогу, 
садится в троллейбус и едет назад домой.
А мужа подруги зарежет кто-то другой.

Но это неважно, Урал - он такой Урал: 
пока не убили, надо кричать ура.
А сыну завтра - на ёлку в костюме ежа.   
Нурлынисе для сына теперь ничего не жаль. 
Спираль успокоилась - и кто-то остался жив. 
В Нурлынисе лишь грипп - ни вины, ни дрожи, ни лжи. 
Нож будет резать хлеб, и никто уже не поймёт -   
сколько смертей затаилось в глазах её.