Программист
Счастье лицезреть его фигуру обходилось клиентам в сумму, достаточную в итоге на очередной пузырь, но недостаточную на статью, и Рыхлый процветал. Умей он связать пару слов, он бы сказал, что если мягкотелые лохи-клиенты воротят нос от запаха процветания, то это их проблемы. Удовлетворение потребностей налицо, значит, жизнь удалась. А кто за гроши вкалывает от забора и до обеда, у того что-то не то с потребностями.
Вот такой лох и вышел с электрички прямо на Рыхлого. Потребность в чистой одежде и приличной жрачке читалась в его очках. Значит, жмотиться не будет.
- Есь чо? - Рыхлый не утруждался пояснениями.
- А чо надо? - в тон ответил лох.
Рыхлый попытался было поймать мысль, годную для ответа, но не преуспел.
- Хм. Состояние ожидания с запрещенными прерываниями,- произнес очкарик. Не иначе обидеть пытался. Осознав этот факт после долгой паузы, Рыхлый переключился на второй вариант действий.
- А ты чо такой дерзкий?
- А ты?
Рыхлый вторично запнулся и подумав, задал самый сложный вопрос:
- А по щам?
- Без меня,- поморщился клиент и двинулся в обход Рыхлого.
Это было оскорбительно. Лох должен платить! Рыхлый, невнятно рыкнув от обилия эмоций, врезал со всей дури. Отдачи не последовало - лох словно утек с места. Мгновенно оглядевшись, Рыхлый продолжил атаку - и снова мимо: очкарик легким касанием раскрытой ладони перенаправил в никуда летящий к нему кулак, да так, что тот помешал другой руке. Подлый удар, наработанный на десятках лохов, бездарно пропал, но Рыхлый не привык сдаваться просто так. Запутавшись в собственных руках, он вспомнил про ноги. Дело вроде пошло на лад, но все равно как-то очень уж медленно. Рыхлый теснил грамотея, но тот словно нехотя уклонялся от ударов и странно водил руками, словно рисовал, иногда останавливаясь и словно проверяя, правильно ли лег очередной штрих. Рисовал он что-то непонятное, но, как все настойчивее казалось Рыхлому, важное именно для него.
Тут хлюпик опустил руки и осталось только дать с правой в открывшуюся челюсть, как воздух вдруг стал вязким и упругим, а перед глазами запрыгали разноцветные пятна.
А потом свет померк...
Нога. Левая. Шевелится. Правая - шевелится. Рука левая... Правая... Шевелятся. Голова. Болиииит. Среди сполохов, мелькавших перед глазами, почудилась странная надпись "ошибка ...знавания" и свет снова потух.
- Эй, стажорк! Семки буш?
Рыхлый неторопливо кивнул. На краю сознания таяла неизвестно где услышанная фраза: "В крулевской троллиции служат орки-гоперуполномоченные..." Да и пес с ней, вот семки - это тема, это по-пацански. Ррыглф протянул ему болотного цвета ладонь размером со сковородку. На ладони лежала горка крупных семок. Рыхлый привычным жестом загреб часть этой горки и вдруг получил страшный удар.
- Ты как семки хаваешь, падла!? - заорал над ухом гнусный голос.
- Ну-ну, братан, он же понятий не знает.
- Салага, штоль?
- Ну!
- Ну извиняй, братан, не вдуплил. думал, не уважаешь,- еще одна болотная лапища протянулась к Рыхлому и подняла его на ноги.
Перед глазами все плыло, желудок настоятельно требовал выхода через горло, но по крайней мере все было привычно - у пацанов свои понятия.
Тут вмешался третий голос:
- А чо это салага с пацанами без прописки сидит?!
Все вдруг загомонили: прописка, прописка, в натуре...
Тот, который не вдуплил, подошел к рыхлому, похлопал его по плечу и сказал:
- По понятиям, братан, прописку тебе надыть,- и без замаха, неожиданно врезал Рыхлому под дых. Тот с трудом устоял. Потом подошел следующий, ростом поменьше, и процедура повторилась. Рыхлый с трудом сдерживался, чтобы не заорать и не показать свою слабость. Наконец первый спросил:
- Все?
- Все! - ответил нестройный хор
- И чо?
- У-у-у! - загудели все,- слабак! Никому по щам не выписал! Лох педальный!
"Лох... Понятий не знает... Лох... По щам..." Ыттаный енгдон! Картинка вдруг сложилась во что-то смутно знакомое, он напрягся, чтобы разглядеть подробнее, и свет потух...
Рыхлому снилось, что он, аккуратно одетый в человеческое, выходит из длинной громыхучей зеленой телеги с окнами, и вдруг на его мирном пути до пещеры возникает какой-то урод, непохожий ни на орка, ни на человека, опухший и помятый, и, дыша перегаром, задает вопрос:
- Есь чо?
Звучит непонятно, но пугающе. Перед глазами тоскливо проносятся картинки: пошел бы другой дорогой - добрался бы спокойно...
А существо придвигается и спрашивает угрожающим тоном:
- А по щам?!
Рыхлый в ужасе закрывает глаза...
Свет.
Нога. Другая. Рука. Другая. Все работает. Голова. В поле зрения появляется смутно знакомый долговязый очкарик.
- Как самочувствие, гражданин Рыхлов?
- Ыррргхол!..- и дрожащие скрюченные пальцы потянулись к очкарику.
Тот ловко увернулся:
- Вижу, вижу, перепрошивка идет успешно! - и исчез.
А потом погас и свет.
Так. Нога. Другая. Рука. Другая. Все работает. Голова. Болит. Кружится. Глаза. Видят, но хреново. Опять нажрался после работы. Работы?
Перед глазами всплыла мутная картинка: сторкшина Ррыглф исподлобья буравит взглядом начальство. Майорк Ффынынк неспешно ходит вдоль корявого строя и самодовольно вещает:
- ... В-третьих, шестое и последнее. Организовать недопущение произвольного снижения показателей преступной деятельности за период вверенного вам времени дежурства. Вопросы есть? Вопросов нет. Приступайте. Бегоооом, урррроды глиняные!!
... Это что, с _ними_ я пил?! В честь чего?! Ах, да... По случаю увольнения. Само событие вспоминалось весьма схематично, но Рыхлый не видел в этом проблемы. Во-первых, выпито было, по ощущениям - мама не горюй. Во-вторых, видеть эти болотно-зеленые рожи ему больше не грозит - он ведь уже решил найти новую работу.
Вдруг перед глазами всплыло смутно знакомое худощавое лицо. Рыхлый с трудом пошевелил мозгами, пытаясь вспомнить, а потом просто спросил:
- Ты чо делаешь?
- Отлаживаю
- Чо?
- Очищаю твою прошивку от лажи.
- А ты кто?
- Предписатель. И сейчас тебе предписан оздоровительный сон.
Темнота. Свет.
- Гражданин Рыхлов! Подъем! Через 15 минут ваш автобус!...
- ...Автобус! Автобус! - Рыхлый с трудом разлепил глаза. Над ним стоял незнакомый тощий старикан, который то с отчаянием смотрел на часы, то вновь принимался трясти Рыхлого, - сынок, ну просыпайся же, я ж опоздаю!
Рыхлый наконец сообразил, где он, и испытал такое облегчение, что готов был взлететь, ну или как минимум, расцеловать всех окружающих пассажиров.
- Извини, отец, ща порешаем. Где твой автобус?
- Да вон он!
Рыхлый в несколько прыжков догнал автобус и просунул руку в закрывающуюся дверь. Водитель-гастарбайтер попытался тронуться с места не глядя в зеркало заднего вида. Звериный рык и пара увесистых ударов в дверь застали его врасплох, и он резко дал по тормозам.
- А ну открывай, сучий потрох!
Водила прижал уши и послушно щелкнул тумблером.
- Ты что ж это, ишачья отрыжка, пассажиров не брать?! Да я те щас повторно обрежу, что осталось! Эй, отец, ты как, догоняешь? Не спеши, я его придержу.
Водитель помалкивал, справедливо полагая, что молчание - это не только золото, но и целые зубы.
...И только когда автобус отъехал, унося по маршруту сердобольного деда, Рыхлый вдруг осознал, что он только что сделал. Он не находил слов, чтобы выразить свое изумление, а потому поступил так, как ему казалось вполне естественным - подошел к книжному ларьку и спросил:
- Эта... Есть чо?
- А... Что вас интересует?- очки у пожилой интеллигентки за прилавком полезли на лоб.
- Ну это... Почитать чего... Хорошее... Со словами...
- У нас есть серия классики, по акции... Ну, вот могу предложить Маяковского, "Что такое хорошо и что такое плохо". Очень правильная книга.
Рыхлый сунул руку в карман - мелочью набиралось.
- Давайте.
16.10.2014
Оригинал: https://tikser.livejournal.com/179692.html
Свидетельство о публикации №118072000452