Руководство к действию

                Руководство к действию.
Напряг  был такой, что не дай бог такое испытать кому- то ещё. Он тащил раненного друга на спине, было неимоверно тяжело. Оба дышали как паровозы. Один от неимоверной тяжести, другой от раны. У него простреленное лёгкое хрипело, раненый в грудь он харкал кровью на друга, а тому это очень даже не нравилось. Первый носил удивительную фамилию Кострикин, второй Байстрюков. Первого звали Семён, второго Иван. Режиссёр картины под рабочим названием « До последней капли крови»  Аполинарий  Ворожейкин  переснимал седьмой дубль. Силы и нервы артистов достигли своего предела. И первым не выдержал оператор фильма Васюганин, который кричал диким голосом, явно нарываясь на скандал, внося нервозность в ряды сотрудников:
- всю кровь мне высосал, удод, ты наш! Я прекращаю работу, с меня пот градом льёт, нет, моих  сил  смотреть на этих двух самоотверженных артистов, изнуряющих себя дальше некуда! Они сейчас дуба дадут от усталости. Сколько можно издеваться над людьми?
- А Фиглярский то  фиглярничает, задаётся, такого надо гнать метлой подальше!- режиссёр Ворожейкин ответил на это  Васюганину такой странной фразой. Помощник режиссёра  Удодов резонно заметил Ворожейкину, что у них в штате нет Фиглярского, никогда  и не было такого. Аполинарий Борисович не растерялся и сказал, что он имеет в виду образ Фиглярского, но не самого актёра, который его играет. Удодов  опять поставил режиссёра в трудное положение, заявив ему, что и персонажа такого в картине нет тоже. На что  режиссёр не нашёл ничего лучшего, чем  в раздражении огрызнуться:
- ах, оставьте, меня в покое, мне делать больше как- будто нечего. Я весь в работе, в делах.
- я уважаю вас, ваш производственный опыт, то есть я хотел сказать  рабочий пот.
Удодов говорил непонятно, то ли искренне, то ли из желания угодить.
Ворожейкин уловил какую- то в его словах фальшь,  а Васюганин ныл, что он измочален как собака, и ему нужен отдых, такой длительный как академический отпуск. Ему пошли навстречу и просто взяли и уволили. Васюганин радостно побежал за расчётом. А Ворожейкин  сел в своё киносъёмочное  кресло  начальника, и сделал объявление в рупор:
- перерыв на тридцать минут, потом все по коням! Семён Кострикин и Иван Байстрюков закурили « Беломор», дымя дешёвыми папиросами. Пот градом лил  по их лицам, им было несладко. Удодов потрясёно смотрел на курящих артистов. С нескрываемым изумлением
он спросил их, а почему это они курят  дрянные папиросы без фильтра?
- у нас семьи, у обоих семеро по лавкам. Нет средств на дорогие сигареты.
- так  вот ты, какой цветочек аленький! – вслух негромко произнёс Удодов. Он  только сейчас узнал как тяжело живётся артистам. Посочувствовав мысленно им, он тут же и забыл про трудности жизни, которые выпали на долю Кострикина и Байстрюкова.
 - финансовые бреши  можно найти в любой ячейке общества, но только не в моей  семье,- похвастался Удодов Ворожейкину. Он стал вдруг уж очень разговорчивым, болтливым. А игривость его перехлёстывала через край. Он сунул в руки Ворожейкину инструкцию.
- зачем мне инструкция по эксплуатации мясорубки, Павел Степанович?- с полным недоумением  спросил Ворожейкин Удодова. Но тот загадочно молчал, и улыбался.
- будьте до конца последовательны,  Удодов, давайте уж  тогда мне свою  и мясорубку. Так сказать придаток к казенной бумаге, к вашей инструкции. Зачем она мне  нужна, если нет  самой вещи? Но поскольку его заместитель продолжал загадочно молчать, не выпуская улыбку из открытых глаз, то Аполинарий Борисович решил  развить тему мясорубки. Он тяжёло сопел, пока мысли как несмазанные шестерни ворочались в голове.
- минуточку, Ворожейкин! Я только уйду на минуточку, и принесу вам уточку. Ассорти из мяса птицы, утка с гусём. Собственное  произведение искусства. И УДОДОВ УПОРХНУЛ, оставив после себя резкий запах духов. Ворожейкин  удивился не этому предложению особенного блюда. Его покоробило обращение к нему по фамилии, хотя сам он постоянно помощника своего не иначе как  по фамилии  и не  называл и никогда по имени отчеству  к нему не обращался.  Почувствовав на себе, что как это неприятно и некрасиво. Он решил загладить свою вину перед своим помощником. И только тут он понял с отчётливой ясностью, что не знает его имени.