Обиженный на мир канатоходец

Обиженный на мир канатоходец
С презреньем вниз на критиков смотрел.
Они кричали: «Упади, уродец!»,
Но был герой непроницаем, смел.

Он шел уверенно, не ведая препятствий.
Не реагируя на шум тупой толпы.
На добром острове безмерного всевластья
Он упивался благом пустоты.

Диванных критиков, сломавших свои ноги,
За пасти грязные привык он унижать.
А высота! Она дана немногим!
Всех тех, кто под канатом, нам не жаль.

Он знает стоимость собственной работы,
Которую клеймят его враги.
Но, зная свои капли слез и пота,
Он не оценит труд и пот других.

И с честностью наивно-субъективной,
Ему плевать на честность остальных.
Все критики – не люди, а скотины.
И заслужили лишь кнутов стальных.

Ни пряников ублюдкам, ни улыбки.
Почет и слава тем, кто высоко.
Ведь критиков и так в переизбытке,
А их слова для сильных – не закон.

И вот на этом мрачном карнавале
Канатоходец пляшет наверху,
Ведь позабыл, что сделано в начале:
Всех критиков с канатов он столкнул.

Они кричат: «Слезай, подлец, скорее!
Ты сбросил нас, таков твой скверный путь!».
Канатоходец в это не поверит,
Ведь помнит он лишь свой особый труд.