Там, где пела иволга... - глава четвёртая

      Время мчалось незаметно. Всякая связь с родными была прекращена, того требовали условия учёбы и будущее предназначение по службе. Первые три года, наряду со школьной программой и глубоким погружением в иностранные языки, а к английскому и французскому добавился вьетнамский, на котором говорили не только в странах Азии, но и в странах Европы и Северной Америки. Он изучал обычаи многих народов, их национальную кухню, осваивая и приготовление блюд.

     Вся учёба проводилась с ним в индивидуальном порядке. Большое внимание уделялось физической подготовке. Он никогда не задумывался, правильно ли поступил, согласившись на перевод в спецшколу. Не было никаких сомнений. Родине от него было нужно это и он беспрекословно подчинился. Хранил в памяти месяц жизни среди родных и прощальное пение иволги, улетающей в тёплые края. А были те края далеко от его родных мест. Хотелось и ему посмотреть места её обитания в зимние месяца. Читал, что улетают они далеко, до самой пустыни Сахара.
    
     В восемнадцать лет Сергей присягнул на верность служения отчизне. С первого дня понимал, что нет для него ничего личного, он становился воином невидимого фронта.
    
     Четыре года в интернате он не переписывался с родными. Поэтому, когда после его ухода тем осенним утром Сергей замолчал, в семье отнеслись как к должному. Мать и Настю очень удивила оказанная материальная помощь, привезённая из районного военкомата, а также та быстрота, с которой была оформлена пенсия по потере кормилица.
    
     Гадать что и как не стали. Значит, так надо кому-то, а Сергей - парень здравомыслящий, лишь бы не навредил себе. Так думала мать, так думали сёстры.
    
     Прошло шесть лет. Катерина сильно болела, на поездки по врачам времени за делами не оставалось. Угасла тихо, во сне.
    
     На плечи сестёр легла забота о младших. Трудно было поперва, но потом стали приходить переводы на имя Насти от какого-то Иволгина Ивана Ивановича. Аккуратно раз в квартал и весьма солидные суммы, позволяющие сносно жить, учить трёх братьев и маленькую Катеньку. Сами работали доярками, на жизнь хватало.
      
     Судачил народ деревенский, по разному вспоминая Сергея. Непонятки с переводами были, а потом привыкли и забыли.
      
     В семнадцать лет, закончив десятилетку, Костик и Мишаня решили ехать в Москву поступать в институт. Специальность для себя выбрали ещё в день смерти матери. Клятву друг другу дали хорошо учиться и поступать в медицинский институт.
      
     Сёстры не возражали, обещали помогать, переводы-то шли. В душе верили, что это кто-то от Серёжи шлёт, надеялись когда-нибудь свидеться.
      
     Ровесники Сергея, отучившись в школе, отслужив в армии, возвращались в родное село. Многих не прельщал город со своей толкотнёй.
      
     Первой вышла Настя замуж, уйдя в дом мужа, а вскоре и для Зойки суженый нашёлся. Хорошие парни в мужья достались. И потекла жизнь в спокойном русле.
    
     Зойка осталась в родительском доме, но рядом построили новый дом, а старый для братьев содержали в порядке. Любили все уехавшие Заречные проводить свои отпуска в родной деревне, хоть на недельку, но приезжали. Как зеницу ока берегли балалайку Серёгину. Вдруг отзовётся.
      
     Однажды у реки, на рыбалке, двадцатилетние Костик и Мишаня услышали пение иволги. Рвануло по сердцам ребят воспоминанием встречи с Сергеем.
      
     - Какие же мы с тобой остолопы, Костик, - тихо произнёс Мишаня. - Он, Серёга, нам деньги шлёт, давая понять, что жив! Иволгин! Как же я сразу не допёр!
Если молчит, значит так надо. Вспомни, Костик, как учителя о Серёге говорили,
языки ему легко давались, приехала какая-то комиссия за ним и увезли. Из талантливых ребят таких спецов готовят. Вот поговорили с тобой и молчок, никому о моих мыслях не говорить, чтобы не навредить брату. Знаешь, Костик, ко мне тоже подходили из одной организации. Предложили после института в особый отряд медиков пойти после пятого курса, формируется что-то грандиозное. Весь мир можно будет посмотреть.

     - Вот и разбегутся наши пути-дороги, Мишаня, - с грустью в голосе произнёс Костик. - Мне предложили практику проходить в  главном военном клиническом госпитале, а потом там же и остаться. Под руководством самого Кубаткина! О нём говорят - хирург от бога. Эх, Мишаня! Заживём мы с тобой после окончания института. Сестёр не буду тянуть в город. Ты посмотри, какая красота у нас!

     Сидели парни на том месте, где тринадцать лет тому назад встретили Сергея.
Неожиданно раздалось пение иволги. Слушали братья её и вспоминали то незабываемое лето. Светло было в их сердцах...

     Шёл одна тысяча девятьсот семьдесят шестой год. Уже почти год воевал Сергей в Анголе в составе специального отряда. Там оказались войска сразу нескольких государств, которые противостояли друг другу. Это был военный конфликт между несколькими государствами. Его страна помогала Анголе, направляя своих инструкторов, технику и солдат. Не было конца и края кровопролитной войне. Рядом воевали кубинские солдаты. Сергей был ранен, его доставили в полевой госпиталь, где работали в основном кубинские врачи.

     Сергей лежал на носилках, среди таких же раненных. Кто-то на испанском позвал хирурга. Он ждал с нетерпением, сильная боль мешала сосредоточиться. На появление девушки в белом халате не обратил никакого внимания, когда услышал её вопрос на хорошем английском языке:

     - Сколько прошло времени с момента ранения, господин офицер? - марлевая повязка закрывала половину лица, огромные тёмные глаза смотрели на него внимательно, а руки в перчатках уже разрезали на нём одежду, открывая рану, которая даже не была обработана. - Меня зовут доктор Паула. Вас надо срочно оперировать, свободна только я. Вы не возражаете?

     Он не возражал. Натренированный организм едва справлялся с болью и Сергей ответил одним словом - да.

     Ранение оказалось очень серьёзным. На следующий день она пришла его навестить. Усталые глаза смотрели на него не отрываясь. Присев на край кровати, говорила тихим голосом и вдруг наклонившись к нему уснула, уткнувшись в его плечо. Вошедшая в палату сестричка, объяснила:

     - Доктор Паула всю ночь оперировала раненых. Свободных кроватей нет. Можно она поспит рядом с вами?

     Сергей не возражал. Слегка подвинулся и попросил лишь снять с доктора обувь.
Плечо немного затекло, но он боялся даже пошевелиться. От её тёмных волос пахло какой-то травой. Впервые в жизни он почувствовал такую нежность к этой прижавшейся миниатюрной девушке, с хрупким телом подростка, целыми днями стоявшей у операционного стола наравне с мужчинами. Задремав, видел во сне берег родной реки и слышал поющую иволгу.

Продолжение следует:

http://www.stihi.ru/2018/07/18/3081