Сказание о путнике

Горят последние огни,
Огнем вздымаются закаты,
И факел лишь в лесу горит,
И путник под дождем измятый.

Горит остывшая душа,
И остывает вся надежда,
И он бредет все не спеша,
И меч все дремлет безмятежно.

А ведь когда – то он звенел,
Рубил и пачкал небо кровью,
И рыцарь этот так хотел
Богов напомнить этой болью.

Чтоб возвеличиться ему,
И имя чтобы так горело,
Мечтал, не зная почему,
К ногам повергнуть это небо.

И брел вот так этот гордец,
Одной мечтою только бредя,
Как низложить святой венец,
И уничтожить само небо.

Чтоб люди верили ему,
И восхищаясь, унижались,
Чтобы как Богу самому,
В самые ноги поклонялись.

И вот добрался, наконец,
И яростью своей объятый,
К богам скорей вскричал боец,
И знамя пало виновато.

Он бился, словно двести лет,
Слепя кровью свои очи,
И дьяволу он отдал обет,
Навеки верным быть лишь ночи,

И боги прокляли его,
В пучину смерти повергая,
Чтоб не достигнуть никогда,
Ему заветных дверей рая.

И чтобы он один бродил,
Навеки средь лесов забвенья,
И никогда не находил
Нигде и доли откровенья.

И руки теплые его
С тех пор вовеки не касались,
Меча не брал он своего,
Самой души в нем не осталось.

И грезил он одной войной,
Мечтал о бое с содроганьем,
Чтоб низложить венец святой,
И всех богов сослать в изгнанье.

И сам жестокий полубог
Он грезил очищеньем мира,
Он сыпал звезды на порог
Все двести лет свой любимой.

Он пережил своих детей
И видел заката рода,
Но одержим мечтой своей.
Он брел за нею год за годом.

И вечный странник, он бредет,
С мечом покоящейся стали,
И никогда он не умрет,
Один, ни молодой ни старый.

Он вечной мудрости своей
Несет печать с забытым страхом,
И память тех забытых дней,
В душе рассыпалась уж прахом…

24 июня 2012