Морок Лили Брик

"Литература была отменена, оставлен был один салон Бриков,
где писатели встречались с чекистами"
                (Анна Ахматова)

Когда он был мальчишкой, ему случился сон,
Кем станет он, когда зажжёт по-взрослому?
Поэтом и художником способным, в унисон:
К таланту соразмерному и человеку рослому,

Творил стихи с картинами и папироски мял,
В губах он их катал и собираться с мыслями,
Ведь опыт, как курильщика был у него не мал,
И он творил как бог с разительными смыслами.

А впрочем, тем не менее, писала Лиля опусы,
Вполне литературные и всем читала их,
Пока не вскрылась тайна про опусные фокусы,
Писал для Лили опусы, ещё один жених!

Они под ночь завалятся в "Привал комедиантов",
Чтоб там раздухариться, напившись на троих,
И так нахулиганят, халдей под бой курантов,
Их выдворит на улицу: его с семейкой Брик.

Бывало соберутся всласть, втроём поговорить,
В квартире Маяковского, он сам и двое Бриков,
И тут же есть возможности на кухне покурить,
А впрочем, и не только, до полуночных вскриков.

Живя в дому Володином, любили очень Брики,
Любовью заниматься, за дверью со стеклом,
Он плакал и царапался, когда у Бриков лики,
Вдруг становились сладкими, ну а ему облом!

Богемы русской - муза: не зарифмую  отчество,
С кончиной Маяковского, соломенной вдовой,
К комкору Примакову вкусить Арбата зодчество,
Всё с тем же милым Осенькой, заехала женой.

Комкора расстреляли, а позже сгинул Осип,
Но Лиля, как ни странно осталась не одна,
В пенаты на Кутузовском супругу перевозит,
Её, номенклатурный репортажник Катанян.

Супруга Катаняна при нём жила богемно,
Их дом всегда был полон гостями и едой,
Зелёная с Плисецкой,там жгли околоземно,
Такси за счёт хозяев развозило всех домой.

Вокруг опять мужчины - вино текло рекою,
У Лили снова новый муж и рядом новый друг
Трудилась по легенде подругой и женою:
Недаром удивительно, ей всё сходило с рук.

Не написав ни строчки, не будучи актрисой,
Не будучи художницей, а только мощь в писте.
Как говорят биографы за Лилю с миной кислой,
Она прошла эпоху плять, как крокодил в воде.

А впрочем вряд ли стоит подобную загадкой,
Великую Сподвижницу неловко вспоминать,
Богинею для гениев или сексоткой гадкой,
Жила в двадцатом веке, в СССР такая плять!

По жилью притихшему, бродит морок сонный,
Не осталось никого, тех кто с ней дружил,
Не осталось и эпохи, пролетарско-томной,
Той, в которой век 20 рядом с Лилей жил.

                14.07.2018
                84.149