Не все люди, как собаки, и не все собаки, как люди

       Говорят, что животные, в отличие от людей, поступают более справедливо и честно. Я не раз в этом убеждался, и, поэтому был полностью согласен с этой фразой. До одного грустного случая, рассказанного мне одним моим знакомым по имени Геннадий.

       Было это тогда, когда он работал на стройке. Хороший объект, большой, пару лет, как минимум займёт, работа понятная, не плохо оплачиваемая и материал весь есть, уже завезён. Главное не ленись – работай и работай. Попал Геннадий сюда по рекомендации: его порекомендовали заказчику, как грамотного и добросовестного строителя, а ему порекомендовали заказчика, как умного и порядочного человека. И, действительно, с хозяином повезло. Не глупый мужичок. Посмотрел, как Гена работает, понял, что работу знает и контролировать его не нужно.  Придёт, посмотрит, что уже сделано, скажет очередные «Ц.У.», что нужно в первую очередь, а что, можно и попозже. Иногда и совета попросит, как, что, лучше сделать?  А после, обсудив производственные вопросы, не против был пообщаться. Или сам что-нибудь интересное расскажет, или Геннадия о чём-нибудь расспрашивать начнёт. Приятный, интеллигентный, и очень эрудированный человек.  В общем, если забыть, что он заказчик, то отношения с ним можно было назвать товарищескими. Звали его смешно – Феофан Петрович. Видя его отношение к Геннадию, его жена и тёща, иногда заходившие посмотреть, насколько продвинулось строительство дома, тоже относились к нему, чуть ли не по-родственному.

       И, как-то раз, прибился к Геннадию на работе щенок. Точнее не щенок - мальчик, а щенок - девочка. Такая маленькая милая собачка. Глазки большие, грустные. Ластится, скулит, повизгивает, руку лижет, в глаза заглядывает, хвостом виляет. Жалко прогонять. Феофан Петрович, как только увидел щенка: «А ну убрать эту гадость! Терпеть не могу такую мелюзгу! Будет тут под ногами путаться. Гадить!» Гена еле-еле уговорил его оставить собачку. Пообещал, что под ногами вертеться не будет. А если, не дай Бог, где нагадит – уберёт лично. Так что, пусть не волнуется.  Сейчас её держать негде, но если что, после окончания строительства, Гена заберёт её и отвезёт к родственникам в деревню. А пока, пусть объект охраняет. Назвал он собачку Жучкой.

       Казусы, конечно были. И убирать за ней приходилось. И перед заказчиком за неё приходилось извиняться. И покупать за свой счёт обои, которые Жучка погрызла.
А собачка росла, как говорится, не по дням, а по часам. Лапы мощные, уши стоят, шерсть чёрная густая, шелковистая, на солнце золотистым отливает. Игривая и ласковая. Стал Геннадий замечать, что и Феофан Петрович, видимо привыкнув, по-другому к ней относиться стал. И погладит по голове, проходя мимо, и «вкусняшкой» какой-нибудь её угостит.

       Прошло время, Жучка подросла, и ей было доверено охрана строящегося дома. Для этого Гена, по просьбе Феофана Петровича, смастерил для неё аккуратную, симпатичную будку. Довольно спокойно собака восприняла привязь, ограничившую её передвижения по строящемуся объекту в дневное время, а на ночь её отцепляли. Это своеобразное собачье новоселье совпало по времени с получением новой высокой должности Феофана Петровича. Геннадия, конечно, это не касалось, но, он тоже радовался этому событию. Оно и понятно, всем приятно, когда человеку, которого ты знаешь с хорошей стороны, удается продвижение по карьерной лестнице. Всё бы хорошо, но, постепенно, характер Петровича стал меняться. Началось с мелочей. С элементарного забывания с Геной поздороваться. С прекращения их совместных непроизводственных разговоров. С необоснованных окриков и придирок. Причём, когда выяснялось, что Гена не виноват, и всё сделано правильно, ожидать извинений было бесполезно. Было множество других неприятных мелочей, которые «напрягали», и вызывали у Геннадия желание поскорее закончить этот объект, что бы больше здесь не появляться.

       Но, самое интересное, что с изменением их отношений, изменились и отношения Геннадия с Жучкой. Она начала периодически на него огрызаться и рычать. Сначала, вроде бы, как-то случайно, но чем дальше, тем больше. На Гену рычит, а к Феофану Петровичу ластится. И, однажды, когда Гена, неся довольно увесистый мешок со шпатлёвкой, проходил мимо её будки, Жучка больно, до крови, укусила его за ногу.  Вскрикнув, и выронил мешок, Гена стукнул собаку. «Ты что делаешь?! Ты это зачем нашу собаку бьёшь?!» - раздался, вдруг голос, неизвестно откуда появившейся тёщи заказчика. «Укусила, вот и ударил» - сказал Геннадий, подняв край штанины, чтобы показать следы укуса. «Что ты на собачку наговариваешь!» - продолжала разоряться тёща: «Ты её бьёшь. Поэтому и кусается! Что же ей ещё остаётся делать?!» И тёща, резво, по-молодецки, помчалась жаловаться зятю.

       Итог, как говорится, плачевен. Феофан Петрович поверив, или сделав вид, что поверив, тёще, Геннадия уволил. Справедливости ради, надо сказать, что выплатил за выполненную им работу всё «до копейки», даже за тот порванный и рассыпанный мешок шпатлёвки удерживать не стал. Но его жена и тёща, старательно «растрезвонили» по округе о том, что Геннадий изверг, что он измывался и бил их собаку. Возможно и сам Феофан, что-то подобное знакомым рассказал. Так что, с работой у Геннадия теперь, не смотря на большой опыт и прошлые заслуги, большие проблемы. После этих слухов, никто его теперь не нанимает. И что не так важно, но очень для него обидно, что Жучка, когда Геннадию приходится проходить мимо этого дома, яростно облаивает его, как заклятого врага.


21.06.2018