Ты, Совесть моя, не горюй понапрасну!

«Братья по жезлу, я в поле тут – воин!
Мне в подчинение прочьте район»! –
так я куражился, жизнью доволен.
Дулся на трассе почти королём!..

...Небо мне враз показалось с овчинку:
взяли с поличным, теперь я не мент.
Гол, как сокОл, словно сняли обшивку,
ну а набросили сверху брезент...

...Я ль не старался и я ль не крутился?
Мне в жар и в холод ишачить пришлось.
Совесть моя, ты зазря не кручинься!
Мне ль не крутиться?! Здоров-то, как лось!

Я,  ради дочки, удил деньги жезлом.
Массы на трассе воспитывал год.
Стал я теперь арестантом облезлым.
Голос судьи – ненавистный фагот…

В зале несчастная дочка рыдает.
Бабы в истерике: тёща, жена.
Что же поделать теперь, коли дали
срок мне такой, что в глазах явь черна!

Есть ли на свете ещё справедливость?!
Срок    дали! К горлу – горчайший комок!
Ты мне, Судьба, напоследок    верни     масть,
чтоб…  и на    зоне    стричь бабки я мог!