Доживём до завтра

     Дети остаются детьми даже тогда, когда в твоём городе идёт война. Они играют, капризничают, хулиганят, дерутся, как и все другие дети, только глаза детей войны отличаются от глаз детей, не познавших войну. Их глаза смотрят порой прямо в твою душу и ты боишься, что сейчас вот спросит ребёнок что-то о завтрашнем дне, а ты не будешь знать, что ответить, потому что ты вообще ничего сама не понимаешь, а главное, что ты просто не знаешь, будет ли оно это завтра… Я обычно отвечала так: «Доживём до завтра, а там посмотрим!».
     Вот несколько коротких зарисовок о детях войны, я их назвала «Доживём до завтра».
               
                ***
     Когда началась война, моей маленькой крестнице Настюше было два с половиной года. Что может понимать ребёнок в таком возрасте о войне?  Ну, например, что когда начинается обстрел, нужно отойти подальше от окон, лучше всего в коридор. Осталась я как-то в начале января с Настей и её братом Максимом (он старше на три года) одна дома, мама их ушла по делам и попросила меня присмотреть за детьми. К слову, детей этих мама вывозила в другой город, подальше от войны, но под Новый год они вернулись отметить праздник в кругу семьи. Да и так называемое «перемирие» в тот момент поспособствовало этому. Дети за это время немного отвыкли от звуков стрельбы и мы спокойно играли дома в мячик, читали книжки и рисовали. Хорошо, тихо, дети не капризничают без мамы, ёлочка огоньками мерцает и тут «Перемирие» резко закончилось – начался обстрел. Я испугалась, а дети - нет. «Салютики, салютики!», - прокомментировала Настя и они с братом быстренько отошли от окон подальше. Полчаса, пока стреляли, мы читали книжки, сидя в коридоре. Каждый выстрел Настя называла салютиком, а под конец Максим спросил меня: «Что за праздник?», на что Настя ответила: «Новый год!».
     Так начинался новый 2015 год…


                ***
      
     Вы делали в детстве «секретики»? Когда я была ребенком, у нас с подругами была такая забава. Нужно было выкопать ямку в земле, выстелить её конфетными обертками, листиками или хоть травой и спрятать туда какое-нибудь сокровище, например, стеклянный шарик, проволочное колечко, бусинку, сверху положить кусочек фольги   или лоскуток, а затем цветочек, накрыть всё это творение кусочком стекла и присыпать землей. Получался такой маленький тайничок, о котором знала только ты и самая близкая подружка. Место его нужно было чётко помнить. Приходишь потом, аккуратно пальцем смахиваешь землю, а там под стеклышком цветочек с твоим секретиком прячется. Красота! Правда иногда мальчишки подсматривали за нами и разоряли наши «секретики». Обидно было!
     Иду как-то недавно через один двор, а там разборки у малышни. У одного мальчугана дома была припрятана коробочка с осколками мин, которые он собирал после обстрелов. Бабушка его делала генеральную уборку и нашла эту коробочку. Сказала выбросить эти «сокровища» в мусорник, мальчик не согласился – два года коллекцию собирал. Тогда бабушка решила схитрить и предложила устроить «секретик» во дворе под орехом. Научила его  как это сделать и сама помогла. Несколько дней «секретик» был на месте, а потом пропал. То ли дворник постарался, то ли чья та бабушка или мама теперь его дома найдёт…  А мальчишка расстроился – такая коллекция пропала!..

                ***
     Когда началась война, мои сыновья были уже почти взрослые – старшему исполнилось восемнадцать, а младшему – шестнадцать, но для мамы дети всё равно остаются детьми и огромное чувство тревоги за них поселилось в моей душе, так же как и в душах таких же мам, как и я.
     На лето сыновей вывезли из города подальше от войны, прихватив с собой еще пару их друзей, родители которых не могли выехать, а к началу учебного года, который был перенесен на октябрь,  мы вернулись домой.
     Хорошо запомнился один обстрел. Он был особенно громким, мины свистели просто над крышей дома. Мы стояли в коридоре в дверном проёме, потому, что над головой была перемычка из металлических уголков и я посчитала, что если рухнет крыша, так больше шансов остаться в живых. Теперь как то даже смешно это вспоминать, как может спасти перемычка от осколков? Но тогда это казалось мне дополнительным шансом на жизнь и еще было очень страшно за детей, так страшно, практически до истерики…
     Всё закончилось благополучно для нашего дома, но не благополучно для других домов, расположенных в километре от  нас. К счастью, в тот день обошлось без жертв!
     Вечером этого дня, когда всё уже прошло и я успокоилась, занявшись домашними делами,  младший сын  задал мне вопрос: «Мама, а ты можешь представить себе, что я завтра умру или что ты завтра умрешь?». Я ответила, что даже думать об этом не хочу и слышать этого не хочу. А он так серьезно посмотрел на меня и ответил: «Ты же верующий человек и должна быть готова к этому!».
    
                ***
    
     Я мечтаю только об одном – пусть закончится эта война! Пусть закончатся все войны в мире! Пусть дети рождаются и живут в мире! Пусть у них и их родителей всегда будет уверенность в завтрашнем дне!
    
     Ну, а пока – доживём до завтра… Обязательно доживём!