***

*   *   *

Взрывали высь безмолвные зарницы.
Дышала ночь дремучестью лесов.
Я шёл и шёл, забыв остановиться,
Вселенское вращая колесо.

Без женщины, без радости, бездомный
Шёл, протестуя, горький мир круша!
И грусть земли была небес огромней,
И открывалась вечности душа…

1991
 
*   *   *




Если б знал через что
придётся пройти, не пожелал
себе быть поэтом

Геннадий Касмынин


Душа чиста!
Спасти её рискую.
Жизнь – три листа
Исписанных вслепую.

И стиль, как сплав.
И мысль витиевата.
Лишённый прав.
За меч любви расплата.





2015
 
*   *   *
Сергею Есенину
    Снова я в покой воспоминаний
    Погружаюсь, чувства обнажив.
    Ни приюта, ни друзей, ни званий.
    Ни пособник зависти и лжи.

    Если путь в канаве оборвётся,
    Ни к чему кого-то упрекать.
    Надо мной всегда сияло солнце.
    Рядом шли и бабушка, и мать.

    И каким бы не был нынче пьяным,
    Сколько не влюблялся с верой в жизнь,
    Все ж придётся, поздно или рано,
    К ней с поклоном, голову сложить.

    Стал писать, твои стихи читая.
    Научился время различать.
    Между адом и цветами рая
    Мне ль права пред вечностью качать.

    Правят бесы балом на планете.
    Глушат ведьмы визгом песнь твою.
    И растут непомнящими дети.
    У обрыва тупости стою.

    Коль врата в безмолвие открою,
    Тем богат, что бескорыстно жил.
    Не впадал в заумие разбоя.
    Что имел, с признаньем дорожил.






2015
 
*   *   *
Из века в век распятая Россия,
Ты кланялась и плахе, и мечу…
И с верой в Бога скорбный крест носила,
По убиенным ставила свечу.

Молилась трепетно, когда рождались де-ти.
А их мело по жизни, словно снег,
Униженных, обманутых… И в смерти
Искал спасенье гордый человек.

И мой отец, налив в гранёный водки
По-старчески трясущейся рукой,
Пел о войне мучительно и кротко,
А по ночам сквозь память рвался в бой…

И я, с любовью истовой к Отчизне,
Пошёл бродить изгоем по земле!
Чтоб, прозревая и рискуя жизнью,
Взглянуть в глаза творящемуся во мгле.

Грехом веков распятая Россия,
Несу твой крест навстречу грёзам дня,
Молясь на рожь, что мать в войну растила,
Чтоб мир спасти… благословить меня…

1981-2006
 

*   *   *
 
                Спаниелю Ромке
Пленит заря немую даль
Улыбкой грёз, во славу мая.
Раскинет степь цветную шаль,
Покою вечности внимая.

И след разора на земле
Омоют жертвенные воды!
Взгрустнёт звезда на зависть мгле,
Венчая набожность восхода.

И так издревле, как завет,
Встречает май творенье света!
Сведёт слезу любви на нет.
А для чего? Не даст ответа.
               

                2012



*   *   *

- Жить да жить, - сказала бодро,
До восторга жизнь любя.
- Вам награда – ваши годы.
Впредь не мучайте себя.

И ушла в объятья ночи,
Без сомненья и вины –
Вестью вечности пророча,
Вещей тайной тишины.

И вздохнул февраль глубоко,
Снегом с ясеня шурша.
Словно слышал голос бога.
Воспаряла ввысь душа.



2015
 
ПРИЗНАТЕЛЬНОСТЬ

Свет небесный, мир земной –
Связь и святость божья.
Кружит вечность надо мной,
Грусть и радость множа.

Встречу с ангелом любви
Царство грёз вещает.
Пой прекрасная. Живи,
Дух мой восхищая.

Упадёт слеза на грудь,
Всплеском чувств согретой.
Озареньем жизни будь,
Откровеньем света.


2017
 
*   *   *

Николаю Палькину

В разлуке небесной, в разлуке земной
Мы долгие годы с тобою скитались.
Запой же, Россия, прошу я, запой
О нежном и вечном – о светлой печали.

Немыслима сердцем разлука в веках.
В мирской суете забываем о главном.
Крутые мозоли на грубых руках
Ещё не венец оправданья и славы.

Корим не себя за деянья и грех.
Историю пишем, оскалив забрало.
Вину перед Богом, с избытком на всех,
Воздвигли, как истину, на пьедесталы.

На солнечный храм из мирской суеты
Лукаво взираем…И видим лишь бездну!
А рядом цветут луговые цветы…
В духовных святынях кривляются бесы.

В разлуке небесной, в разлуке земной
Мы долгие годы с тобою скитались.
Запой же, Россия, прошу я, запой
О радости встречи, о светлой печали.

1998
 

*   *   *

Постели мне, дочка, постель.
Занеможилось – не к добру!
Распахни в синь прохлады дверь...
Буду спать, как сибирский зверь,
И здоровым проснусь к утру.

Встану затемно... И в глаза
Буду молча смотреть звезде.
Будут дрёмно дымить леса.
Рожь проклюнется в борозде.

Зачастит по логам туман,
Свет росы припушив слегка.
И усадит камыш-кукан
В тихой заводи рыбака.

Сойка, сон тишины встряхнув,
Тихо выпорхнет из гнезда!
Пронесутся, к земле прильнув,
В белом мареве поезда.

1986


 

*   *   *

Григорию Ядчуку
Когда уснули братья-рыбаки
И ночь открыла звёздное пространство,
Я встал и вышел на берег реки
И в забытье проникнул, как в шаманство.

Во мраке леса - искры из трубы:
Огнём дышали хмурые землянки.
Поскрипывали вязы и дубы, –
Роняя снег на рюкзаки и санки.

В чащобе копошились кабаны.
Сторожкий лось прошёл, шурша рогами.
На самом дне застывшей тишины
Крепчали льды, прикрытые снегами.

В оцепеняющий, сухой мороз,
Под куполом вселенского пространства,
Вокруг меня томилось постоянство
И высота, набухшая от звёзд.

1986
 
В ЗАБЫТОЙ СТОРОНЕ

Когда тополя увядали,
В том некого было корить.
И не было больше печали,
А значит – и радости жить.

Устало и вдумчиво небо
Глядело на землю с тоской.
И дождик то зряче, то слепо
Стучал по дороге пустой.

И ветер простудно и сипло,
Как старец, вздыхал на гумне…
Ни крика, ни лая, ни скрипа
В забытой судьбой стороне.

1989






 
*   *   *

На берегу, где лес кончается,
Берёза юная в снегу
Стоит, отчаянно качается,
Роняя ветви на кугу.

А над землёй лихой разлучницей,
Неся и холод, и снега,
Сестра ветров и волчья спутница,
Всю ночь свирепствует пурга.

Дворы белы…В сугробах улицы.
Душа – как ветер в рукаве.
И мысль  побродит и заблудится,
Застынет болью в голове.

Повсюду смута и брожение…
Истошно стонут провода.
И месяц – мысли отражение –
В безвестность канул навсегда.

На берегу, где лес кончается,
Берёза юная в снегу,
Как одинокая печальница,
Стоит и слушает пургу.
1989
 
*   *   *

Июльское утро.
Заря над рекою.
Стоишь у калины
В рассветном покое.

И смотришь с восторгом
На город, на Волгу...
И жить на Земле нам
Красиво и долго!

И небо открыто,
Просторно и чисто.
И радуют душу
Дубровника свисты.

И все разрешимо,
Доступно, не ложно!
Задумано вечно...
А сердцу тревожно.

1989




 
*   *   *

Устало дни ложились на пески.
И, духотой вечернею объята,
Смотрелась даль в червонные закаты...
И дергались в заливе поплавки.

На тихом побережье огонёк
Кого-то упреждал своим свеченьем.
Буксир тащил баржу, как только мог,
По стрежню вод, натужно, встречь теченью.

И журавли взволнованно с полей
Взлетали и кружились в поднебесье.
И просыпалась коростеля песня.
Поило лето из реки коней.

1989






 
РОМАНС

Станиславу Таратухину

Холодным приземистым ветром
Дохнуло с озимых полей.
Опята  гурьбою приметной
Стоят возле кряжистых пней.

В сыреющем небе безлико
Погасла ночная звезда.
Не слышно гусиного крика.
Дымясь, остывает вода.

Леса потускнели. Рассвету
Костёр помигал и погас.
И тихо, с прощальным приветом,
Покинул болото бекас.

И вновь отцвело, откричало,
Морщинкой скользнуло у глаз!
И в мире чего-то не стало…
А может, кого-то из нас.

1989


 
*   *   *

Владимиру Бойко

Как много летящей листвы.
Упавшей листвы так много!
В смятенье деревья, кусты
И травы померкшего лога.

Иду с дорогих сердцу мест
С высокою думой о главном,
Согретый любовью небес
И нежностью юной Навны.

Спокоен и выверен взгляд.
В руках тяжелеет корзина –
Осенних нарезал опят.
Вот радость – на целую зиму.

Шумят вековые дубы,
Ветра запрягая в кроны.
На звёздной вершине судьбы
Седая сидит ворона.

1990


 
*   *   *

Отгоревали нежные дожди.
И свет небес поплыл над образами...
Не предсказать, не вымолить слезами,
Что ожидает смертных впереди?

Я говорю негромкое «прощай»
Измене откровений, ожиданьям...
В безгрешный час земного увяданья
В призывных снах меня не навещай.

Как вихри  встретились... и разошлись.
Я отдаю тебя судьбе с поклоном!
А ветер, обрывая листья с клёна,
До боли в сердце обнажает мысль...

1991


*   *   *

По чёрной пахоте земли
Змея ползёт навстречу грому...
Навстречу облаку седому
Телега движется в пыли.

– До слёз мне образ детства мил! –
Кричу в грядущее влюбленно.
На тихом берегу затона
Века покоют сон могил.

Горланят чайки надо мной.
Закат над кромкой леса млеет.
И, ни о чём не сожалея,
Иду вдоль берега домой.

1992








 
ИСПОВЕДЬ

К 100-летию со дня
рождения Сергея Есенина

1
Юность! Ты промчалась без оглядки,
Наслаждаясь вольностью лихой,
Внемля исторической загадке,
Искушая песенной судьбой.

Просыпалась нежная – в расцвете!
В блеске солнца таял силуэт.
Никогда так радостно на свете
Не мечтал и не любил поэт.

Дни летели ласковой зарёю.
Пахли медом губы и цветы…
“Расскажи мне что-нибудь  такое
И открой себя” – просила ты.

Что же рассказать я мог без муки,
Сокровенно вспомнить не открыв,
Когда страстно грудь целуя, руки,
Слышал сердца сладостный мотив.

В золотом сиянье пред тобою
Ликовал, восторга не тая!

И вдыхал, и чувствовал такое,
Что не пил из чаши бытия.

И страдал сомнением охвачен,
В океане солнца и цветов,
Не желая дня прожить иначе…
И не пить отраду светлых снов.

Ты смеялась звонко. Хмуря брови,
Я сгорал – пылая как в бреду!
И заря рассветная с любовью
Зажигала позднюю звезду.

Что в сравненье с песнею страданья,
Когда столько юных и земных!
Не одной добился я признанья,
Поделив разлуку на двоих.

Пусть с годами душу изласкали,
Боль земли и памяти разлив.
Пред тобой склоняю цвет печали –
И доцеловав, и долюбив.

2

Затянуло озеро лесное
Тонким льдом и припорошил снег.
Дни текут пустынной чередою,
Наводя тоску и горький смех.
Одиноко, тягостно и мрачно
Бродят тучи – странники небес.
В душу смотрит, как глаза собачьи,
Отшумевший и притихший лес.

Взгляд любимой искренен и нежен,
Словной май, кричащий о былом.
Дух, когда-то пылкий и мятежный,
Обжигает грудь холодным сном.

Где-то в прошлом, памятном, с пелёнок
Я влюблялся, истово горя…
Целовал хорошеньких девчонок,
За любовь судьбу благодаря.

И входил уверенной походкой
В наглухо прокуренный кабак.
И, хмелея, юная красотка
Цепким взглядом уводила в мрак.

Отзвенели праздные денёчки,
Отцвела до времени краса.
И душа, оборванною строчкой,
Обречённо смотрит в небеса.

Вновь стою, смятением охвачен,
У обрыва бездны без огней.
Не тоскуй, не плачь, моя удача,
Краткость дней мятежных не жалей.
1993-1994
 
*   *   *

Куда ни кинь печальный взгляд: Россия!
Овраги, перелески, пустыри
Да ветры нелюдимо-роковые,
Туманы – от зари и до зари...

И голос, затерявшийся во плаче
Отчаяния, скорби и невзгод.
И редкая , но гордая удача...
И – как ни гни – несломленный народ.

И все в движенье замкнутом и строгом.
И нет сомненью меры и границ.
Ухабистая, скользкая дорога...
И кроткий свет сквозь тьму бредущих лиц.

1994




 
ХХ ВЕК

Мучаясь, гордость сменив на гнев,
Мысли вонзив в проблеск сини,
Накинул чёрную ночь, замерев,
На голую суть России.

И с жаждой света, пронзая синь,
Взлетал до вершин горних!
Громом гремел, не жалея сил,
Над взбунтовавшим горем.

Камнем упал... И, боль ощутив
Сердцем, душой, сознаньем,
Молился за тех, кто остался жив.
И прикоснулся к тайне...

1994







*   *   *

Наташе
Как мало грешному дано...
Как полон  мир тревог,
Когда и праздно, и темно
Над горечью дорог.

Жестокий путь избрал... И что ж ?
Как сирый раб умру!...
Цвети, как солнечная рожь,
И радуйся добру!

Ты вознесёшься в небеса...
А мне страдать во мгле,
Где время высушит глаза
Тоскою по земле.

1994


 
*   *   *

Затеряюсь в пурге… Под сосной
Мне горячее солнце приснится.
И закружатся белые птицы…
И душа озарится весной.

Поплывут по реке облака,
Словно лотосы, тучам навстречу.
Меж собой журавлиные речи
Поведут, зеленея, луга.

Умываясь холодной росой,
Будут кротко невеститься ивы,
Шумно селезни падать в заливы,
Грея ветку, дремать козодой.

И когда в посветлевших лесах
Зацветёт осокорь, улыбаясь,
Я очнусь… И к тебе возвращаясь,
Поцелую звезду в небесах.

1994
*   *   *

Над скальной грядой ликовал рассвет,
Путь от вершин до звезды торя –
От судеб земных до сиянья лет,
Где в золоте нег млела заря.

И кротко туман по ущельям грёз
Спустился в цветущий синий сонм.
Маковки трав, прогибаясь от рос,
Нежно склонились – объяты сном.

Стук электрички, прервав тишину,
Тьму расколол сталью о сталь.
Белый корабль, у судьбы в плену,
Гордо отплыл в грозовую даль.

1994



 
*   *   *

За стихами в Сочи,
В тишину небес,
В царство мудрой ночи,
Где витает песнь...

И утрат кочевья
Тают в синеве,
Радостью дочерней
Чайка льнёт к волне.

И в горах поверьем,
Тенью облаков,
Властно по ущельям
Бродит дух веков.

1995




 
*   *   *

Аршаку Тер-Маркарьяну
Высоко в небе коршун кружит...
Грядёт тяжёлая страда.
Размеренно в житейской стуже
Расплат минует череда.

И величаво песнь разлуки
Поют горячие ветра!
И солнцу рожь целует руки,
Как наречённая сестра.

1995





 
*   *   *

... И тягостно, изнемогая,
Дымилось озеро. И ночь,
Совсем как девочка нагая,
Ушла в туман рассветный прочь.

С ромашкой лета в травах росных
Сплела судьба венок из снов.
Ушла, смеясь, как вызов бросив,
В соцветьях белых облаков.

– Простила? Помнишь ли? Любила?..–
Кричу в далёкие года, –
Какому утру дверь открыла?
И стала ль матерью... когда?

Безмолвна ночь. Ранима лунность.
А мог бы  встать и побежать!..
Ушла в туман богиней юной
И наказала вечно ждать.

1996



 
*   *   *

Ты, как ангел заоблачный в белом,
Озаряешь божественно путь.
Отгорело в душе, отболело...
Откровений весны не вернуть.

И разлука освистана ветром,
До укора, до страха в глазах!
Отцвела в ликовании лета,
Отшумела печалью в лесах.

Лишь во сне ты являешься в белом,
Без надежды любя и коря!
Слышишь, ворон кричит ошалело?..
Видишь, прячет улыбку заря?

Не зови ко мне ангелов божьих,
Не смотри вопрошающе вдаль.
За тобою шагнул в бездорожье,
Чтобы круче завьюжил февраль.

1996


 

*   *   *

Белым облаком даль закурится.
Застучит лесоруба топор.
Прикоснусь к твоим влажным ресницам,
Как рассвет к росным ивам озёр.

Буду солнцу и звёздам молиться,
Словно первый весенний цветок.
И замрёт на мгновение птица…
И слеза упадёт на песок.

1997






 
*   *   *

Кричал, смеялся от души
И плакал трезво,
Когда лета мои ушли
За переезды.

За перегоном перегон
И тьма глухая...
Глушил я водку, самогон,
Судьбу терзая.

Как ветер, буйствовал и жёг
Себя ночами,
Где белена, где розы шёлк,
Не замечая.

И шёл не ведая куда,
Под стоны вьюги!
Дошёл до грешного суда –
До вечной муки...

Молился... и во тьме искал
Душе спасенье.
И в наказанье написал
Стихотворенье...

1997
 
*   *   *

Марине Ганичевой

В страданьях мучаясь,
Обрёл терпенье.
От горькой участи
Ищу спасенье.

И солнцу радуюсь,
И чту земное,
Квитаюсь ранами,
Любя святое.

И всё прекрасное
До крика просто!
Чем ближе ясное,
Тем ярче звёзды.

1998




 
*   *   *

Над небесной поветью
Бродит вещее слово.
Между жизнью и смертью
Я подвесил подкову.

Дай мне, Боже, терпенье,
Не пройдёт счастье мимо.
Что реально в боренье,
Не всегда позволимо...

И молюсь, когда рана
Нежно в сердце заноет.
Из объятий обмана
Возвращаюсь в былое.

Жду от вещего слова
И любви, и привета...
И смотрю на подкову,
Как на радугу лета.

1998


 
*   *   *

Разорвал рассвет
Немоту небес.
Новый день воскрес,
Подарив букет

Белых облаков,
Ликованье нив,
Над рекой ожив
Думою веков.

Бережно туман
Прячет сон воды –
Сполохи ль беды,
Жизни ли изъян?

И ондатры хруст,
И сапсана крик...
Как прекрасен миг
Твоей сказки, Русь!

И цветут века,
Мудростью маня.
Роща, луг, река...
Только нет меня.
1998
 
ЛЕРМОНТОВУ

Кружат чайки над стерляжьим плёсом.
Нянчит грусть степенная волна.
Ткёт ковёр улыбчивая осень,
Словно солнцу верная жена.

Не бросаю праздничного взгляда
Вслед невзгодам, боли вопреки.
Дышит Волга ласковой прохладой.
Ладят снасть угрюмо рыбаки.

Вновь стою – вселенской скорби стран-ник,
Пред грядущим память обнажив.
И отраду молчаливой рани
Пью, хмелея, радуясь, что жив.

Изощрённость зла судьбой измерив,
Я в молитвах славлю небеса...
Велики и тягостны потери,
И светла прощения слеза.

Тяжек грех... Цинична роль порока.
Примириться с участью легко ль?
Впереди – в незримое дорога.
Позади – отхлынувшая боль.
1998
 
*   *   *

Когда орёл пьёт ветер над скалой,
Вскипают реки по ущельям горным
И чёрный демон в небе кружит гордо,
И кроет мгла божественный покой.

С седых вершин спускаются ручьи
И собираются в рычащие потоки,
Живущие на небесах пророки
В мрак мечут молнии в божественной ночи.

Стою я, одинокий и немой,
С душой опустошённой, непригожей!..
Признаться не могу: как хорошо же
Тому, кто возвращается домой.

1999






 
*   *   *
Знобкий ветер кружит рощами.
Росны, радужны озимые.
По лесам брожу взъерошенный
Радостью необъяснимою.

И в осинниках, и в просеках
Ждут опята и песочники...
Часто кланяюсь я осени,
Набожно, сосредоточенно.

На пеньке царицей холода
Спит змея, на солнце нежится.
Горизонт, застыв, на голову
Нахлобучил тучу снежную.

Я же занят тем, что дорого –
Благодарными молитвами.
Не объять мгновеньем доброе,
Неоправданно забытое.

Жить да жить светло и просто бы...
Милость Господом дарована!
Каждый гриб, семейку ль, россыпи
Срежу бережно, взволнованно.

– Дождались меня, хорошие.
Дождались меня, любимые!
По лесам брожу взъерошенный
Радостью необъяснимою.
1999
 
*   *   *
Геннадию Касмынину
Жизнь, как вьюга, то пела, то охала,
Замирала вдовой у креста.
Обескрылила гордого сокола
Дух чарующая высота.

Отлетал, отшагал твёрдой поступью.
Холод ночи да немочь взамен!
До чего ж безутешен стал, Господи,
Опьяняющих чаяний плен.

В новой жизни мы – прошлого гении,
Что пришли дострадать, долюбить.
Кто-то – вырвать надежду у времени,
Кто-то – горькую чашу допить.

Знаю: грех отрицать то, что пройдено,
Торопить ожиданьем века.
Впереди, как и в памятном, Родина,
Что ни вёрсты – дожди да снега...

Встреча с прошлым в грядущем обещана,
Но гнетущей тоски не унять...
И моя одинокая женщина,
Чем я болен, не в силах понять.

Не с того ль, словно верба, заснежена
Вздором жизни моя голова?
Как молитвы, осмысленно, бережно
Подбираю я песни слова.

Жизнь, как вьюга, то пела, то охала,
Замирала вдовой у креста.
Обескрылила гордого сокола
Дух чарующая высота.

2000






 
*   *   *

Свежо, светло от мирозданья,
И свят покой.
Стою лазоревою ранью
Я над рекой.

Кичатся чайки над заливом,
Пыхтит баркас.
Уходит ночь неторопливо,
Как боль из глаз.

Горит костёр под рыжей кручей.
Дым – в танце бес.
Правобережьем Волги туча
Глотает лес.

2000




 
*   *   *

Геннадию Тугушеву
Мне дней бесплодность  стала мукой...
И давит город на сознанье.
Поглажу пса я, Ромку-друга,
Пойдём к весне мы на свиданье.

Рассвет нас встретит бодрым ветром
А громким окриком – сороки.
И поведут незримо в лето
Теплом объятые дороги.

И будет снова в жизни праздник.
Сплету венок из листьев дуба.
Гуляй, казак! Лешак не сглазит...
Ему смотреть на радость любо.

Нет ничего душе милее
Счастливых глаз весны под солнцем,
Когда над всполохом кипрея
Пчела в лазурной дымке вьётся.

Когда, взволнованно ликуя,
Несётся пёс в места лесные...
И я люблю тебя такую,
Душе открытую Россию.
2000
С ДУМОЙ О РОДИНЕ

Уснёт рассвет над речкой Аткарою.
Скользнёт луч солнца над Чугунным прудом.
И я приду с осеннею грозою
К тебе издалека... из ниоткуда.

И ветром постучусь в твою обитель.
Душа замрёт в предчувствии укора.
– Как много в мире пронеслось событий, –
Ты горько скажешь, – намело разора...

И ты пришёл ко мне из ниоткуда,
Как чёрная расплата лихолетий.
И поглазеть сойдётся много люда
На скорбь земли, навеянную смертью.

Никто её за тяжестью судьбины
Не разглядит, бредя в живом потоке...
И камень мудрости, как весть о сыне,
Будет лежать поодаль от дороги.

2000




*   *   *

Григорию Ядчуку
Когда меня никто не ждёт,
Грядущий день всему порукой
В мой дом приветливо войдёт,
Улыбкой снимет гнёт недуга.

И зной, палящий с высоты,
Сморит озёра и станицы,
И томно ляжет на цветы...
Прервёт полёт ночная птица.

Падёт в луга пчелиный рой.
Рыбак в Хопёр забросит невод.
Умчит дорога по прямой
И подопрёт собою небо.

2000
 
*   *   *

Когда выпадают росы,
В небе плачет звезда,
Склоняются ниц покосы,
Оживает вода.

Карась семенит на нерест.
Громом грянет сазан.
Рассвет и глазаст, и перист...
Сумрак сходит с полян.

И прячутся в травах грузди.
Смел, как вождь, боровик.
На Русь не хватает грусти
В этот набожный миг.

2001
 
*   *   *

Анатолию Рыбкину
Грузны оглохшие  снега.
Огни, как лилии, над степью.
В немом ночном великолепье
Со мной ни друга, ни врага.

Стою вдали от зол и бед,
Красою звёзд заворожённый.
В пустынный сумрак погружённый
Мой след похож на волчий след.

Хоть плач, кричи, постыло вой,
Никто не кинется по следу...
Ни в ад, ни в рай дороги нету.
Дика, глазаста степь зимой.

В лучах любви, как васильки,
Огни села цветут надеждой!..
«В краю родном, где дни благи», –
В слезах тоски пою мятежно:
«Светло ль живётся, земляки?»

2001

*   *   *

Топчет серая цапля болото.
Ворон демоном спит на суку.
Бобылём ожидая кого-то,
Плуг, ржавея, лежит на лугу.

Видно, в лучшую долю не веря,
Когда всюду нужда и разбой,
Отказав человеку в доверье,
Зарастает дорога травой.

И никто не придёт, не осудит...
Как немые преданья веков,
Погрузились в бурьян, обезлюдев,
Частоколы, руины домов.

Обезглавлен журавль над колодцем...
Смело дичь обживает пруды!
И туманы, как сытые овцы,
Караулят наследство беды.

2001




*   *   *

Мне никогда не встретить Вас,
Каким бы ни было желанье,
Не пить из родниковых глаз
Природы смелое сиянье.

Не обрести душе покой,
И не смириться с расставаньем.
Ваш лик, прекрасный и святой,
Меня пленит на расстоянье.

Да будет жизнь во всём права...
Как нежный образ мирозданья,
Вы вся – из света Божества,
С грядущим встречи ожиданье.

2001








*   *   *

Нине Клопыжниковой

Вспомни ту сказку прекрасную:
Дали цвели за рекой.
Были мы юными, страстными...
Нет больше сказки такой.

Нет вечеров с разговорами,
Танцев при ясной луне.
Плач журавля над просторами
Слышал я даже во сне.

Трель козодоя буянная
Ночь разрывала до звёзд.
И, умываясь туманами,
Сыпались листья с берёз.

Утро небесною ласкою
Росно смеялось в лицо...
Ты была светлою сказкою.
Я – её нежным чтецом.

Солнце любви хороводило
В рощах, раскинув лучи.
Вальс расставания с родиной
Нам исполняли грачи.
2001
*   *   *
Дочери
Никогда не плачь, как журавли...
В этом плаче столько скорбной грусти!
Не вместить святой душе земли
Чёрных бед, пронёсшихся над Русью.

Никогда не говори, что зло
Есть судья, за прошлое расплата.
Вылей воду и разбей стекло –
Ничего не соберёшь обратно.

Возвращай с молитвою долги,
Те, что жизнь, любя, предоставляла.
Не сжимай до боли кулаки...
Не смотри на Божий свет устало.

2001
 
*   *   *

Уведи меня, лихоманная,
В ясный дол, где цветут цветы,
Где пасёт коров девка пьяная,
Вдрызг красивая, как и ты.

Брошу пить, курить и стихи писать.
Пусть судачит округа вся!
И сойдёт с небес Божья благодать,
Сына солнца в лучах неся.

Упаду на грудь, словно козодой,
Золотой степи, славя жизнь.
Горемычную обожгу слезой...
И вздохнёт светло колос ржи.

2001
 
*   *   *

Как страшно жить, когда не ждут...
И чаши дум сомнений полны.
Грома с небес не упадут,
Не разобьют печаль о волны.

Не выпить чаши одному,
Не разорвать сомнений узы.
Сорвусь в пике – тогда пойму
В чём силы высочайшей Музы.

Но я ни ангел, ни пророк,
Чтоб не разбить себя о камни...
Свернулся пёс в кольцо у ног
И смотрит умными глазами.

И невдомёк ему, что свой
Достойно жизни долг исполнит.
Грома небес, хоть волком вой,
Не разобьют печаль о волны.

2001



*   *   *

Ты заря и печаль утра чистого
И улыбки небесной сияние,
Угнетённой души покаяние
И порыв откровенья неистовый.

Мы не боги, для царства рождённые,
И не ангелы, вольно парящие,
Не цветы в неизвестность кричащие,
А летами на жизнь разлучённые.

Я взлетаю высоко и падаю.
Тем прекрасней мгновенье падения,
Возвращаться в зарю вдохновения,
Наслаждаться рассветной отрадою.

2002








*   *   *

Жизнь бесовства и божества –
Две производных единицы,
Как тьма и свет. Им нет границы
На поле брани естества.

Тьма существует для того,
Чтоб в новой форме проявиться,
Как гениальная убийца
Деяний плода своего.

Свет от начала всех начал –
Рожденье жизни зверя, птицы…
Вовек с врагом не примирится
Его вселенский  идеал.

2003








В НОЧИ

Отплакал день. И боль врачует разум.
Никто меня не слышит и не ждёт.
Торжественно мерцают звезды. Рады
Любви, что в сердце пламенном живёт.

Сжигая время, сиротеет вечность.
Могильщик-ветер кроет пеплом быль.
Застыли, словно восковые свечи,
Забвеньем ослеплённые рабы.

Луна орлицей с цепкими очами
Когтит в снега закутанный окрест.
Как в лиходейской, в лицемерной драме,
Целует крест с величьем алчным бес.

Никто в ночи ослепших не окликнет…
Всё тяжче, глуше стон моей страны.
Крепись, душа! В печаль её проникни…
Освободись от плена сатаны!

2003




*   *   *

Отпусти меня, лихая…
Боже Праведный, спаси.
Слышу: воет волчья стая,
Будит зверя на Руси.

Шарит голод по сусекам,
По сараям, погребам,
Травит мором человека,
Твоего, Господь, раба.

Бродит смерть по пепелищам,
Спит с бомжами у костра.
Подаю я – нищий нищим
И не жду от них добра.

2003










*   *   *

В немощной стране,
Словно в преисподней,
Нет спасенья мне
Нищему сегодня.

Загнан в круг в правах
Варварским разбоем.
Даже в добрых снах
Нет душе покоя.

Ведший к Богу свет
Гаснет вместе с верой.
Хищно сеют бред
Бесы-лицемеры.

Разъедает ржа
Мировой заразы,
Словно сталь ножа,
Обострённый разум.

Алчно кроет мгла
Святость идеалов.
Душегубы зла
Чествуют вандалов.
2003
*   *   *

Молясь вечернему покою,
На луг прилёг туман.
Уйдя в себя, глаза закрою,
Устав от боли ран.

Уснёт заря в небесной зыбке...
Из прожитого дня
Всплывут обиды и ошибки,
Склоняя в сон меня.

Остудит полночь плоть земную.
Прах лет покроет пыль.
Усладу вечности целуя,
Уснёт в слезах ковыль.

И я увижу сон красивый:
Луг, женщину, цветы,
В тумане набожную иву
Небесной красоты.
2003





*   *   *

Виктору Жеваку
Тайные думы о смерти.
Тяжесть вселенских невзгод.
Жизнь, как посланье в конверте,
Мысли свободный полёт.

Падают грустные тени
С веток берёз в зеленя.
Не остановится время…
« Боже! Помилуй меня».

Тайные думы о лете…
К свету ухабист маршрут.
Жизнь, как посланье в конверте,
Молча прочтут и порвут.

2003








ЭКСПРОМТ
Владимиру  Масяну
Вороной белой
Кричал и бредил.
Терзали тело
Ночные ведьмы.

Травимый псами,
Как вор в законе,
Бежал лесами
От злой погони.

Восстал из праха…
Упал, рыдая.
В крови рубаха:
«Прости, родная».

Смотрел на солнце
Сквозь зелье в склянке:
Браслеты, кольца
Судьбы-цыганки.

Наивный, грезил
О птице счастья.
На сердце срезы,
В душе ненастье.

Был горд навеки
Страной огромной.
Погосты – вехи
Дороги тёмной.

Любил без страха.
Творил, рыдая.
В награду – плахой
Земля родная.

2003
















*   *   *

Я зиму люблю по-своему.
Её мудрый лик мне мил.
Дарует она, как воину,
Могучую бодрость сил.

Доверчиво и божественно,
Уснувшей природе мать,
Дарует она, как женщина,
Духовную благодать.

Иду ль по тропе заснеженной,
На лыжах бегу, шурша,
Ранимая и мятежная
Добреет моя душа.

Синицей зиме помолится
В естественном и простом.
Взгрустнётся светло и вспомнится
О солнечном и святом.

2003




*   *   *

Скажи мне: «Всё!» И я уйду навеки
Туда, где труд и помыслы чисты,
Светлы, как утро, солнечные реки,
Нежны, как чувства, яркие цветы.

Скажи: «Умри!» Восстану и воскресну,
Чтоб совершить паломничество в ад,
За красоту, за доброту, за песню,
За недопитый в грешной жизни яд.

Скажи: «Прощай!... Гори огнём, что было!..»
Уйду в пустыню, буду волком выть.
Ты никогда так страстно не любила,
Как я люблю... И как могу любить.

2003








СВЯТАЯ МУЗЫКА

Когда Изок  святым убранством
Дарует радость и любовь,
Мой слух во сне ласкает вновь
Святая музыка пространства.

Планеты движутся, сближаясь,
Соединяясь и светясь...
И с ними строго держит связь
Великий свет, в них умножаясь.

И, словно Лермонтов и Пушкин,
Есенин, встретивший весну,
Планеты три, сойдясь в одну,
Венчают светом солнца души.

И гимном вечности до муки,
Живою радостью до слёз,
Чаруя сказкой нежных грёз,
Рождаются из света звуки.

Как божество, как постоянство
И бескорыстная любовь,
Мой слух во сне ласкает вновь
Святая музыка пространства.
2004
*   *   *

В серебре закаты.
В золоте рассветы.
Канул век двадцатый
В пепельную Лету.

Над его могилой
Огненное знамя –
Знак того, что было
И что стало с нами.

И взирает время
С высоты полёта
На лихое племя
Алчных идиотов.

2004








*   *   *

Высокая печаль.
Ведьмакой бродит осень.
Летам во след крича,
Душа покоя просит.

Гусей прощальный крик
Погас в звенящей стуже.
Выплёскивает миг
Отрадное наружу.

Сударыней цветёт,
Смущаясь, даль – раздета.
В теплушке дремлет кот,
Отведав хмель рассвета.

Царь-дождь примял траву,
Из края в край кочуя.
И, обнажив главу,
Леса одели чуни.

Баклуши бьёт лешак –
Хозяин вьюг и скуки,
Взирая на большак
Разбуженной разлуки.

2005
*   *   *

Николаю Максимову
Тёмная, заблудшая Россия.
Безутешный звон колоколов.
«Сколь ещё, – Всевышнего спросил я, –
Будет литься жертвенная кровь?»

Не ответил мне Всевышний свыше…
Не постичь великое умом.
«Возитесь в невежестве, как мыши», – 
Пробасил в сердцах владыка-гром.

Зашумел, светло вздыхая, тополь:
«Небеса разверзлись неспроста!
Суждено нам, старший брат, до гроба
Не смыкать ни очи, ни уста.

Крепки мы и духом, и душою.
Светом жизни явлены на свет.
Мудрое и вечное – большое
За седьмыми далями, поэт».
2005




*   *   *

В тоске земля. Во тьме деревни…
Зажав клюку, в печали мать.
Могучих чувств и мысли древней
И не объять, и не понять.

Крещенье…Царство…и остроги,
Как эхо дебрей бытия.
И глушь неведомой дороги…
И в кандалах идущий я.

2006















*   *   *

Федору Саликову
Устала ночь вздыхать над перепутьем.
Тоска зимы на слякоть велика.
Бредут по льду, понурив взоры, люди.
Крадёт звезду промоиной река.

Во тьме, размытой серыми снегами,
Их путь лежит сквозь стоны и мольбы,
До хруста мысли, сжатой берегами
Разгневанной, как молния, судьбы.

2007










ПЕСНЯ

В сонме блудословья
Тьма блефует новью,
Величая мерзостный порок.
И среди разбоя
На Руси, как в Трое,
Сея смерть, жирует алчный бог.

Годы Водолея –
Грозных дат аллея.
Седина – борения букет.
Став на год мудрее,
В праздник юбилея
Я держу недюжинный ответ.

– Где тебя носило? –
Родина спросила.
– Чтил ли белый свет, лелеял тьму?
– Не суди, Россия.
Разум ложь разила...
Ведомо лишь Богу одному.

– Выбирал ли строго
Горнюю дорогу,
Собираясь в солнечный полёт?
– Воспарял высоко...
И под грохот рока,
Вихрем падал в злой водоворот.

– Юность – рестораны...
Зрелость – гнёт тирана.
Где же силы брал писать стихи?
– Уходил в туманы.
Свет лечил мне раны.
Славя жизнь, замаливал грехи.

– Словно по завету,
Мудрость, как монету,
Ты ли не разменивал на блажь?
– Радовался лету,
Кланялся рассвету,
Не входя в классический кураж.

Не рядился в стадо...
Правят балом гады.
Величает тьму бесовий лай.
Ты – моя отрада,
Высшая награда.
Сыну светлой доли пожелай.

2007
РАДУГА СУДЬБЫ

Когда уйду – не лейте горьких слёз
И к Люциферу с данью не ходите!..
Свободным, смелым, в жизнь
влюбленным рос –
Свидетель яростных и радужных событий.

Пусть песню строгую поют ветра
И кружит коршун демоном высоко,
А рукотворных будней вечера
Костром эпох взывают ярко к Богу.

Отдайте честь за честь святой Земле,
Её природе, милости, народу...
Снискал я преданность в родном зверье
И предпочёл  слепой толпе и сброду.

Ильёю Муромцем седой утёс
Молчит над Волгой мудро и угрюмо.
Сызм;льства пью ранимо горечь слёз,
Витаю искрою над русской думой.

Молюсь, как пращуры, на ниву, лес...
Милей земли в скитаньях встречу ль рай я?
Пленит мой дух радение небес,
Над бездной радугой судьбы сияя.
2007
*   *   *

Горы обрушили ярость гроз
В полымя бытия.
Ласкою неба, святостью грёз
Дышит исток ручья.

Радужно пихта, чинар цветут.
Радость, как луч, нежна.
Мнится неведомых тайн маршрут…
Вкрадчива тишина.

Дух воспаряет до облаков.
Властен над ним покой.
Из рукава роковых веков
Мысли текут рекой.

Лижет залысины скал зенит.
Вечность до слёз чиста.
Сумрак ущелья грызёт гранит.
В строгости высота.

Время таранит горячий мозг
Током разящих вех.
Душу рыданием солнца сжёг
Страждущий человек.
2008
*   *   *

Забываюсь… И ясно вижу…
Всплеск зари, Аткары излуки…
Пуще ворога ненавижу
Роковую стезю разлуки.

Не смущают ни ад, ни пламя
С песней солнца шагнуть в былое.
В детстве не был покорным маме
Болью травленный дух изгоя.

Осень тихая, дождик нежный.
Ночь до вскрика души нагая!
Кто, как ветер, срывал мятежно
Поцелуи, не ищет рая.

В том краю, где туманы стынут,
Словно мамонты-великаны,
Я навеки себя покинул,
Став невольно рабом тирана.

И поныне отрадно снится
Даль с чарующим перезвоном,
Что цветёт над волной пшеницы
В звёздном омуте небосклона.

Забываюсь… И ясно вижу:
Всплеск зари, Аткары излуки…
Ставень сорван. Дырява крыша,
Как могильная пасть разлуки.
2008
 
*   *   *

Сергею Баландину
Летит в луга лесная позолота.
Косяк гусей таранит мысль: «Прощай!..»
И я, смущенный, тщетно жду чего-то?
Красивых грёз мне, жизнь, не обещай.

Не обещай в разлуке, как мечталось,
Счастливой встречи с юною весной!
Всё, что цвело с восторгом изначала,
Лазурью лет витает надо мной.

Дарует осень боль и утешенье...
Вхожу в неё, как призрачный рассвет,
Исполненный прилежного волненья,
Чего в гнетущей гамме будней нет.

Стоят дубы, могуче тень бросая
В согретые надеждой думы дня.
Береза – луч души земного рая –
Улыбкою приветствует меня.

Над пашней дымка утренней прохлады.
Отава в жемчуговом серебре.
Что с детства сердцу дорого и свято,
Закатным солнцем смотрит в октябре.
Не обещай в разлуке, как мечталось,
Воспеть до взрыда родины красу.
Прелестную отраду изначала
С любовью я по гребню вех несу.
2008
 
ПЕСНЯ
Мне приятна твоя улыбка...
Пусть грозится блистать ошибкой
До истомы нагая осень,
Опьяняя красою сосен.

Озари меня райской негой,
Очарованной лаской неба,
Окрыли золотою тайной
Встречи радужной, неслучайной.

Жду, как бога, рожденья внука,
Сгинь в исчадье злодеев мука.
Встреть, Земля, его светлой песней
И торжественно, и воскресно.

Водит вечность моей судьбою.
До звезды воспарю с тобою.
И дожди, и казачка-вьюга
Станут горней стезе порукой.


Мне приятна твоя улыбка...
Пусть грозится блистать ошибкой
До истомы нагая осень,
Опьяняя красою сосен.

Озари меня райской негой,
Очарованной лаской неба,
Окрыли золотою тайной
Встречи радужной, неслучайной.

2008
 
МОЛИТВА ПЕЧАЛИ

Тихий ангел мне душу ранил
Тайной вестью, печалью нежною.
Увядаю цветком герани
Очарованно и мятежно я.

Вечность мудрость судьбе пророчит.
Кротко осень зарёй румянится.
Сердцем пью твои грёзы ночи,
С жаждой света, благая странница.

Нянчат слёзы небес туманы.
Томны тени в реке Медведице.
Выпью жизнь до лазурной раны.
За долги без причин ответится.

Воспарю духом к райским звёздам.
Поклонюсь честью лет Заступнице.
С болью Русь, вопреки невзгодам,
От безродного сна пробудится.

Отцветает улыбкой вечер.
Осчастливь меня песней светлою.
Зевс приветствует святость встречи.
Помолюсь за тебя, не сетуя.
Знаю! Станем душой богаче.
Явит небо для мира Гения!
Подари мне печаль, удачу,
С божьей милости, вдохновение.
   2009 г.
 
ПАМЯТИ ЮРИЯ ЗИМАРИНА

Прилежная зима…
Творенье декабря.
И не сойти с ума,
Чтоб жизнь прожить не зря.

До хруста тих залив.
Матёр, как вепрь, камыш.
И цвета зрелых слив
Приснежье дачных крыш.

И ликованье чувств!
И жизни вещий суд…
И я кричать хочу:
«Зимаринский этюд!»

Волною мысли бьюсь
О берега веков.
Гнетёт растленье Русь!
Мир к святости суров.

Прилежная зима.
Полёт душевных мук.
Накрыла разум тьма.
Ей бросил вызов друг.
Зажёг в душе пожар,
Костром любви горя!
И завещал нам в дар
Творенье декабря. 

                2009 г.
 
ПЕСНЯ

Холодное мерцание небес.
И дивное заветное виденье.
Как сладок мир неведомых чудес
И духа внеземное выраженье.

Устала грехобродничать душа.
Скитания и тьма ей не преграда.
Ушли, хлебнув неволи, кореша…
И юность мне, как солнечная Лада.

Взойду ли на матёрый камень бед,
Окрикну ли бредущего в пустыне, -
Не будет без сражения побед
И не окрепнуть святости Катыни.

Я бросил вызов песенной судьбе.
Преграды ей, как лунная отрада.
Лишь только бы не плакалось тебе…
А что ещё для счастья Жизни надо?

Пройдём сквозь вихри, стужи и огни…
И вечность для разлук не расстоянье.
Божественно в глаза мои взгляни.
Земля нас пригласила на свиданье.

                2009 г.
*   *   *

Анатолию Учаеву.
Расколола небо радуга
Радостью весны.
Пью красу, как сокол раненый…
Дерзновенны сны.

Кровь на крыльях – след предательства
За любовь и честь.
Жизнь – свидетельство и таинство…
Суета и спесь!

Не признаю ложь и рабство я.
Боль души светла.
Вспыхну страстно песней радостной
И сгорю дотла.

Тьма над песней покуражится.
Ей – злой рок цена.
Улыбнётся солнцу радостно,
В честь любви, весна.

                2009 г.



ОСЕННЕЕ

Лижет дымка озимые всходы.
Обрастает безмолвием даль.
Даже хмурая хлябь небосвода
Неприветливо смотрит. Не жаль…

Властно скудность земли обжива-ют,
С праздным ветром пируя, дожди.
Не бывает разлук, не бывает
Между жизнью и смертью вражды.

Бродит тенью порока измена.
Нет конца… И тоска на всю ширь!
Хорошо б завалиться на сено
И восславить с проказницей пир.

                2009 г.







СОКРОВЕННОЕ
песня

Славя жизнь, безудержно люблю
До смятенья, до кричащей дрожи.
По ночам признательно молю:
«Дай мне силы, милостивый Боже.

Дай мне мудрость – духом не упасть.
Вновь весна красой благоухает.
И пленит чарующая страсть,
Ревностно и трепетно вздыхая.

Позови в лесную благодать.
Распахни объятия природы.
Рано мне от боли умирать,
Как и жить в рутине несвободы.

Рано разрушать мосты любви,
Плыть с мечтой в святое беловодье.
Только в тайну грёзы не зови.
Не напиться счастья в мутном броде.

Не смириться с болью соловью.
Словно тля, неволя душу гложет.
Славя жизнь, признательно молю:
Дай мне силы, милостивый Боже».

                2010 г.
ВО ЗДРАВИЕ

В грязи бесчестья честь поэта.
Ликует Хам!
Могучий дух восстал из бреда
Коварных драм.

Изящней жемчуга ошибки
Крутых годин.
А стоят ль подлые улыбки
Моих седин?

Витала мысль нагой путаной
В кошмарном сне.
Рвать цепи властного Тирана
Впервые ль мне.

Матёро гнула жизнь, ломала,
Лукавством жгла!
И нервы, словно пировала,
Глумясь, рвала.

Слыла и ласковой, и доброй
Красавицей!
И очаровывала, чтобы
Понравиться…
И обнажила боль планета.
С ней – говорю…
И за любовь, за честь поэта
Благодарю.

                2010 г.
 
*   *   *
Я стал забывать твой образ.
Завьюжил его февраль!
Лишь голос, красивый голос
Ласкает сестру-печаль.

Отчаянный посвист ветра
Внушает: «Терпимей будь!»
Но ждёт откровенья вера.
Нага и ранима суть.

Не радуют виды лета.
Смятенье гасить невмочь.
И сетуй на жизнь, не сетуй:
Хоронит надежду ночь.

Страницы судьбы листаю.
Себя в ней не узнаю!
Тоскует душа по раю.
А ждут ли её в раю?

Я стал забывать твой образ.
Завьюжил его февраль!
Лишь голос, красивый голос
Ласкает сестру-печаль.

                2010 г.
*   *   *
                Богине Любви

Вижу облик твой счастливый
При луне.
Ты пришла с мечтой красивой
В ярком сне.

Как берёзовые листья,
Ветер-брат
Разметал по небу мысли.
Горд и рад.

Тайной встречи под луною.
Шлёт привет!
И ласкает нас с тобою
Тихий свет.

Даже ночь царицей мудрой
Расцвела,
Чтобы встретили мы утро,
Пала мгла.

И растаяли невзгоды,
Словно снег.
Жив мечтой дитя природы –
Человек
                2010 г.
*   *   *

Властно небо в явь улыбается.
Наги лишения и муки.
Хоть бы чем-то ему понравиться,
Трезво признав полон разлуки.

После гнёта души, глумления,
Память в цепях и мысль в застое.
Время ранит, как страх прозрения.
Боги молчат, творя святое.

Буду ждать, доживать, великий час,
Боль утолив закатной лаской.
Унесёт меня в звёздный край пегас –
В яркую, краше мая, сказку.

Буду здраво смотреть на здравый мир
Третьим живым духовным оком.
И покинет душа порок. И ширь
Неба разверзнет в явь дорогу.
               
                2011 г.
*   *   *

Жизнь прошла!
Словно её и не было.
Скроет мгла.
Быль обернётся небылью.

Мысль уснёт.
След зарастёт крапивою.
Лель споёт
Песнь о любви красивую.

Вскроет свет
Тему для откровения.
Грёзы лет
Явят планете Гения.

                2011 г.





*   *   *

Поцелуемся ярко при встрече,
Как цветы улыбаясь друг другу.
От тебя я навеки далече
Обречён был мириться с разлукой.

Расцветали цветы, увядали,
Скоротечную жизнь не жалея.
Для неё необъятные дали
Краше странствий земных и милее.

Мне разлука вселяла надежду,
Я лелеял её сокрушаясь
Тем, что скромную носит одежду
И любовь прожигает, не каясь.

Даже слёз всех морей, океанов
Не хватало для скорби вселенской.
И, глумясь, наслаждались тираны
Её яркой наивностью нежной.
                2011 г.

*   *   *

Красивую песню запели ветра.
Природа вздохнула свободней.
Чем жил и молился чему я вчера,
Как сказку читаю сегодня.

И зной отступил от великих забот.
Купаются в росах туманы.
Подсолнух и в августе ярко цветёт.
И мне отцветать ещё рано.

Красивую песню и я допою,
Чтоб солнцу светло улыбнуться.
Навеки ль покину Россию мою?
Смогу ли, как сын, к ней вернуться?

Мне осень-княгиня родней, чем сестра.
Глазастому лету на зависть.
Любуются звёзды на пламень костра.
С ней, словно с невестой, встречаясь.

Красивую песню запели ветра.
Природа вздохнула свободней.
Чем жил и молился чему я вчера,
Как сказку читаю сегодня.
                2011 г.
РОМАНС

Улетят в недалёкое птицы.
След в небесной лазури растает.
За любовь не устану молиться,
Как осенняя грусть угасая.

Разведут нас немые дороги,
Прослезятся в безмолвье туманы.
Тень минувшего эхом тревоги
Не залечит грядущему раны.

Даже в грёзах тебя не увижу.
И подругою станет мне стужа.
Страстный ветер в ночи, словно вишню,
Будет нервно трепать её душу.

Возвратятся из странствия птицы.
Улыбнётся безмолвье рассвету.
За любовь не устанет молиться
Небесам лучезарное лето.
                2011 г.

ПРЕДАННОСТЬ
ПЕСНЯ
                Николаю Максимову
Грезит сладко ночь-цыганка. Хоть пой.
За околицей гуляк голоса.
Стражем бродит в роще месяц босой.
И цыганке страстно смотрит в глаза.

Рвётся чайкою душа в благодать
Сладкой боли до раненья в висок.
Ярких чувств костра любви не унять.
Словно гимн, мотив желаний высок.

Убежать бы мне к цыганке в шатёр
Звёздной ночи, чтобы в крик зацвести.
Только месяц – крепостной ухажёр,
Встал ревниво на желанном пути.

И брожу я обречённо один.
Стынет кровь. Мозолят годы мозги.
Не испить мне океан сладких вин.
И цыганку не ласкать у реки.
                2012 г.

*   *   *
                Аршаку Тер-Маркарьяну
До потери одинок человек.
От разлуки до разлуки – века.
Власть видений, как и весть, коротка.
Безутешны миг и времени бег.

Заблудилась мысль в посмертных крестах.
Свет души в угодьях тьмы одинок.
Сокрушителен и ярок порок.
Бог любви признанья ждёт в небесах.

И напрасно мнить, что сладок покой.
От добра и до вражды – в пропасть шаг.
Не опасен в ослеплении враг.
Верх признанья – оставаться собой.

                2012 г.




СПАНИЕЛЮ РОМКЕ

                Дай, Джим, на счастье лапу мне.
                Сергей Есенин
Привет, Роман! Душе твоей поклон.
Порадуемся солнцу и морозу.
Смотри! Склонилась юная берёза
И видит свой зимы волшебный сон.

Ты лаешь, когда утром ухожу.
И ласково встречаешь у порога.
Крута, сурова дум земных дорога.
И я себя на ней не нахожу.

Что ждёт в грядущем: солнце или тьма?
Я не берусь мистически пророчить.
Строги и безутешны грёзы ночи.
Дай, Бог, от боли не сойти с ума.

Красивый мой! И радостный, и злой.
Но пусть тебя боль друга не тревожит.
Терпение и труд любовь умножит.
И мы с тобою встретим праздник свой.


И свет любви украсит тропы лет.
Какую б жизнь не предъявила цену,
И кто б за нами не пришёл на сцену,
Ты для меня превыше, чем поэт.

Поклон тебе за преданность в глазах,
За чистый ум…И я бываю строгим!
А мы с тобой не ангелы, не боги.
Развеет время над землёю прах.

Согрей меня теплом своей души.
Не в тягость будет холод ожиданья.
До светлого заветного свиданья
Принять покой безмолвья не спеши.

                2012 г.







*   *   *

Зачерствела память. В блеске храмы.
И дорога серая, как смерть.
По ночам в слезах я вижу маму.
Ни словечка молвить, не согреть.

Вороны кружат над пепелищем
Ценностей духовных и благих.
В хаосе заумья правду ищем.
Цедят яд лукавые враги.

И куда ни глянь: погосты, храмы…
Смерть, смакуя, шарит по пивным.
По ночам в слезах я вижу маму.
Застит ум безнравственности дым.

                2012 г.





*   *   *

Заря, как вещий путь в борьбе,
Хранит безмолвье.
Я, с благодарностью судьбе,
Согрет любовью

Природы, песней о весне
И дружбой ветра!
Жирует хищно блеф в стране
Под маской света.

Слетелись коршуны на пир
Кровавой славы.
Протёр порок мозги до дыр
Хмельной отравой.

Без ран не охнуть, не вздохнуть
В борьбе жестокой!
Заря, как вещий к свету путь,
К мечте высокой.

1
Погиб мой Ромка –
Любимый друг.
В душе позёмка
И тьма вокруг.

Душой красивой,
Как солнце, был
Опорой, силой,
Цветком судьбы.

Угас от раны,
Отвергнув страх.
Прольют туманы
Скорбь звёзд на прах.

Суровой яви
Не одолеть.
Корить не в праве
Ни жизнь, ни смерть.
Декабрь 2012 г.


2
Принимай Ромку, ангел небесный.
Не кляня за него, не казня.
На заре, недопетою песней,
Он с любовью покинул меня.

Как бы властно враждебные вихри
Не глумились и в стужу, и в зной,
Боль в огне не сгорит, не затихнет.
Ромке всюду быть рядом со мной.
Декабрь 2012 г.

3
Вопреки жесточайшей драме,
Преданность храня,
Ромка любящими глазами
Смотрит на меня.
                Декабрь  2012 г.

4
Могучая печаль
Потерянного счастья –
Минувшего мораль,
Грядущего участье.
Восполнит грозный век
Сомненья и потери.
Развеет человек
Затменье доброй веры.

Сведёт Земля на ноль
Вражду противоречий.
Украсит вечность боль
Цветами звёздной встречи.
                Декабрь 2012 г.
 
ОБРАЩЕНИЕ

 На подаренный Валерием Апиным
живописный портрет старца
«Мудрость».
Прошу скорбя, Великая Вселенная,
Прости меня, пожалуйста, прости!
И дай мне сил, могучего терпения…
Грехи во славу жизни отпусти.

Дух укрепи для мужества и мудрости,
Душа моя в смятенье и в огне!
Как Бога жду я солнечного утра. И,
Объятый мраком, мучаюсь во сне.

Спошли с небес воскресное сияние,
Нетленный дар живого естества.
Яви душе восторг на созидание
Не осуди за смелые слова.

 Пребудет мудрость спутницею старости.
   Её мне не купить и не занять.
   Нет искренней признания и радости
   Просить тебя, Вселюбящая Мать.
                2013 г.

 
*   *   *
                Внуку Аркадию
1
Упасть в траву и слушать сосен шум.
Без горечи на жизнь и сожаленья.
И мысль поймать красивую на ум.
И получить её благословенье.

И мир увидишь образно иным,
Без дикого коварства, заблуждений.
Где между вечным, праздничным, земным
Всему судья – поэма откровений.

Сказать планете: «Здравствуй! Это я!
Пришёл к тебе из грандиозных странст-вий!»
Раскрепостить себя от забытья.
Признать светло: что нет её прекрасней.

Стать духом выше гнусной суеты.
И ощутить знамение бессмертья!
С благословенья щедрой красоты,
Дарить любовь за доброту планете.
                2013 г.
2

Живу не ради живота,
Люблю гульнуть и в жизнь влюбляться.
Торопят годы расставаться.
Не отпускает красота.

Поклон живому на Земле.
И честь божественной природе.
Презрев свободу в несвободе,
Ищу прозрение во мгле.

В мечту заветную землян
Живу и веря, и не веря.
Веков бессмертная потеря
Штурмует звёздный океан.

                2013 г.
 
*   *   *

Вновь дни кочуют безответно.
Кутит кудесница зима.
А где-то всласть ликует лето.
О, Боже! Не сойти б с ума.

И в небе ангелы, скучая,
Взирают с грустью на землян.
И я не прочь кутнуть! Сгущая
Надрывный крик сердечных ран.

Пленила осень возвращеньем
К покою странствия и грёз.
Ни честь покинуть откровенье
Красы божественных берёз.

Объявит солнце пробужденье
В награду девственной весне!
Мелькнут счастливые мгновенья,
Что жизнь, храня, дарила мне.

                2013 г.
 
*   *   *

                16.10.2003
                Ивлиеву Николя!
                Будь!
                Валентин Сорокин

Друзей у меня нет!
Так видно жизни надо.
Поэт и не поэт…
Притихший пламень взгляда.

Явил октябрь мираж.
Гуманен до восторга.
Целителен пейзаж
Художника от Бога.

Быть свыше суждено.
И мысль моя свободна.
И не упасть на дно
Слепой толпы и сброда.

                2013 г.
 
*   *   *

Отшептали в безмолвие листья.
Стали ярче ночные виденья.
И природа с лазурною высью
Обнажили истоки рожденья.

Пашня грёзой согрела дорогу.
По которой не в тягость шагаю.
У объятого золотом стога,
Под улыбкой зари отдыхаю.

Погружаюсь в счастливые думы.
Даль цветёт за родной Аткарою.
Облака, проплывая бесшумно,
Дух склоняют радушно к покою.

2014





ВИКТОРУ СТОРЧАКУ

Нет в мире радости
светлее, чем печаль...
Максимилиан Волошин
О чем печалишься ты, брат?
Луна над Волгою скучает.
В рассветной сини звёзды тают.
Пленит зари влюблённый взгляд.

Томится птицей в клетке мысль.
У тьмы и света глыбы знаний.
Цветы неистовых желаний
Лелеет властной страстью высь.

Уйдёт монашкой в пропасть ночь.
Строга причина расставаний.
Доверчив пламень ожиданий.
Я стужи сын. Весна мне дочь.

День окрылит восторгом суть.
Заветы ярких чувств нетленны.
Не будет в жизни перемены.
Коварен, скользк тернистый путь.

2014
*   *   *
Шаг от безумья до прозренья,
Как шаг из пламени костра.
Терзали душу откровенья.
И обостряли мысль ветра.

Был дико смел в угаре пьяном.
Глумилась нечисть над судьбой.
Жизнь не кончалась за дурманом.
Вела с доверьем за собой.

В круговороте будней мрачных
Мелькали властные огни
Видений радужных и злачных,
Маня улыбкою: "Взгляни!"

И я нырял за ними в пропасть
 Страстей, страданий и любви.
Роняла взгляд понуро совесть:
«Очнись! Воскресни! И живи...»

А как здесь жить! Когда в соблазны
Закован мир страстей и бед.
И оплавлялися алмазы
Надежд в огне цветущих лет.
2015
АРМЕНИЯ

5~
Я буду в памяти беречь
Твои объятия, уют,
Улыбки ярких, добрых встреч,
И гордый дух, и мудрый труд.
И братьев Алоянов. Им
С признательностью шлю привет.
Армения! Твой облик зрим.
Поклон нижайший и букет
Цветов страдающей души
И Арагацу, Арташату,
Меня, рожденного в глуши,
Встречавших в юности, как брата.
Чту Эребуни – крепость, храм –
Святыню древнюю армян.
С почтеньем грозам и векам,
Будь звёздно славен, Ереван.
Сквозь время вижу я Масис –
Большой и малый АРАРАТ.
Светло дарил он мне без виз
Свой ясный, белоснежный взгляд.
И до него рукой подать.
Воспетый вечностью! Как знать,
О чём он думает? И ты
Степенно ждёшь без суеты
И сыновей, и дочерей
Покинувших родной очаг.
И в грозной святости ночей
Во славу павших реет стяг,
Отдавших жизни за любовь,
За гордый дух родной земли,
Детей спасая от врагов,
Чтоб факел мужества зажгли.
Заветы пращуров храня,
Несли по свету божий дар.
Армения! Твой мир ценя,
Горит в душе любви пожар.
2015







*   *   *

Ни маг и ни скиталец,
Ни ряженый мужик.
В очах - зари багрянец.
В бровях - колосья ржи.

Над Аткарой туманной,
Лаская ночи след,
Цветет, от счастья пьяный,
Божественный рассвет.
2015











*   *   *

И след быльём не зарастёт.
И время жизнь не остановит.
Земля в божественной обнове,
За жизнь сражаясь, расцветёт.

В благом дыхание борьбы
Окрепнет дух живой природы.
Прозреют слуги и рабы.
С богами встретятся народы.

И свет естественной звезды,
Что солнцем издревле зовётся,
На бред безумья и вражды
Целебной ласкою прольётся.

И след быльем не зарастёт.
И время жизнь не остановит.
Душа нектар надежды пьёт.
И вечность мудро хмурит брови.

2015
*   *   *
Ни о чём не жалею.
Ничего не прошу.
Негасимо милее,
Что в душе я ношу.

Сполох вешней зарницы.
Песнь дрозда над рекой.
Море зрелой пшеницы.
Лучезарный покой.

Миражи и туманы.
Лики грозных светил.
И далёкие страны,
Где когда-то я жил.

И глаза, и улыбки
Ярких, памятных встреч.
Голос ласковой скрипки.
Трепет девичьих плеч.

В странной жизни изгоя
С кружевами из роз,
Очарован красою
Милых, юных берёз.
2015
*   *   *
Спаниелю Ромке
Я тебя каждый день вспоминаю.
С горней дали глядишь на меня.
С благодарностью кланяюсь маю,
Скорбно светлую тайну храня.

Вспоминаю рассветы, закаты
И походы в чарующий лес!
Стрелы молний и грома раскаты –
Жизнетворную силу небес.

И вдыхали мы силу живую
С ароматом деревьев в цвету.
Щедрость неба, как веру святую,
Нам дарила любовь и мечту.

Ты - мой ангел и духа целитель.
Я с рожденья ранимый изгой,
Пленник властных и страстных событий,
Шедший к светлой надежде с тобой.


Вижу радость твою заревую
И сияющий росами луг.
Ты бежишь в многоцветьи, ликуя,
Божеством благодати, мой друг.

И таким тебя помнить я буду.
За живые ошибки – прости!
И пройду через хаос и смуту.
Песней встречу на горнем пути.
2015













*   *   *

Что-то мне грустно стало
Слушать ворчанье тьмы.
Тучи плывут устало.
Томны костров дымы.

Дождь то замрёт, то грянет.
Блекнут леса, луга.
Рыщет лиса в бурьяне.
Спит нагишом река.

Осень сестрой-хозяйкой
Шепчет: «Не согреши...»
Вечность парящей чайкой
Лечит недуг души.
2015






*   *   *

Не грусти, не ропщи, мой хороший,
Ромка младший. С любовью прошу.
Смоет дождь и зима запорошит
Боль утраты, что в сердце ношу.

Мы с тобою, как с Ромкою старшим,
Не одну ещё встретим зарю.
Не в обиду будь сказано падшим:
Я тобою живу и люблю.

Нам ещё предстоит не однажды
Посражаться за верность и честь,
Не пасуя пред алчностью вражьей,
На пути встретить добрую весть.

И пройти сквозь дожди и бураны.
Окунуться в незримую суть.
Ты залечишь мне жгучие раны,
Чтобы ярким был тягостный путь.
2015

*   *   *

Красивая, как ночь,
Моя Идель. Стройна.
Игривая – невмочь!
«Сестрой ей будь, весна».

Малышку подобрал
Дождливым октябрём.
Как дочь, к груди прижал.
От лая – в горле ком.

В восторге спаниель.
Резвятся – от души!
«Встречай теплом, апрель.
Этюд любви пиши».
    2016






*   *   *

В лучах рассветов и закатов
Цвели надежды и мечты.
Я вспоминаю мать и брата,
Отца. Их кроткие черты.

Черты селений, нив и речки
С кувшинками, распевы птиц
И светлые крестьянок речи,
Которым в буднях нет границ.

Границ деяний и творений,
Тревог, сомнений, божества.
В лучах заоблачных видений
Ищу заветные слова.

Слова несказанные дедом
И дядей - бившими врага.
Без них гремел салют победы,
Цвели сады и облака.
2016

*   *   *

Божественность яркого дня.
Улыбка пленительной дали.
Планета ласкает меня
За всех, кто любить завещали.

И нет откровенью конца.
Пророчества вещих нетленны.
У мнимых четыре лица.
Величие хуже измены.

И видится некий предел
Познаний скорбящих и мысли.
И все, что сказать не сумел,
Хранят в тайне горы и выси.

2016





*   *   *

В никуда смотрел, трезвея.
Ни за что ни с чем сражался.
За ничто радел, лелея.
Ничему не удивлялся.

Лесу, полю, зверю, птице
Низко кланялся с любовью.
С соблазнительной девицей
Пил за счастье и здоровье.

В бездне призраком витаю.
Пустота и бездорожье.
Скалит пасти бесья стая.
Хмурит брови Матерь Божья.
2016






*   *   *

Связь миров неугасимая.
Тайный след судьбы.
Спит Идель, моя любимая,
Близь родной тропы.

Спят леса. Луга туманятся.
Высь объята сном.
И душа бредет, как странница,
С болью о былом.

Не согреть паденья думами.
Не вернуть потерь.
Над просторами угрюмыми
Воет век, как зверь.

Связь миров неугасимая.
Тайный след судьбы.
Спи, Идель, моя любимая,
Близь родной тропы.
2016

*   *   *

Ангел мой, Идель!
Что в грядущем ждать?
На душе метель.
Страсти – не унять.

Трудно жить любя.
Легче волком выть.
Не обнять тебя.
Помогай мне быть.

Укращать болезнь,
Цену знать борьбе,
Чтоб цвела, как песнь,
Память о тебе.
2016






*   *   *
Владимиру Бойко
Встретил старость горя,
Наломав гору «дров».
Страстно вьюга в объятия просится.
Отсияла звезда.
Обветшал скромный кров.
Время соколом мимо проносится.

Кружит набожно тьма
Над наследством эпох.
Сонм надежд миражом в тьме купается.
Звон порочных оков,
Обречённости вздох.
Не в заумие впасть, не раскаяться.

И ни в лево, ни в право,
Отчаясь, свернуть.
Даль безмолвьем прогнуть меня зарится.
Ни высокой ли нотой
Откликнется суть,
Чтоб нигде и ни в чём не состариться.
2017
*   *   *

Пройти сквозь безумья
                и впасть в непокой.
Чего для прозрения мало.
Загадочно месяц молчит над рекой.
Баркас утро ждёт у причала.

И звёзды, безмолствуя, смотрят извне.
Согласия с ними не вижу.
Сражаясь за честь, лечил раны в вине.
Не кланялся ради престижа.

Не встретить чарующий образ в пути.
Заветная песнь – не допета.
Мерцающей мысли расти и расти.
И ждать от безмолвья привета.
2017





*   *   *

Прелесть осеннего дня.
Дождь прогулялся под утро.
Боже! Помилуй меня.
Мысль не находил приюта.

То она к звёздам вспорхнёт.
То о земное споткнётся.
Вихри безумья и гнёт
Терпят планета и сонце.

Хищный разор и разлад.
Дикость коверкает души.
Пьём извращения яд.
Радость все глуше и глуше.
2017






*   *   *

Хищные взгляды, заумные речи,
Мир погружают во тьму.
Блекло горят триумфальные свечи,
Словно хоронят чуму.

Гнёт лихолетий двадцатого века.
Нового - адовый круг.
Жалостен, яростен гнев человека.
Горькая участь разлук.

Набожен миг лучезарной отрады
Неба, рассвета в пути.
Кружатся листья заросшего сада.
Грёзы надежд впереди.
2017





*   *   *

Александре Жук
Окрыли меня, сияя,
Святость бытия.
И согрей улыбкой мая,
Песней соловья.

Ярким с вечностью свиданьем,
Девичьей красой.
Пронеси сквозь мирозданье
За родной звездой.

И верни с ней на планету.
Как дано любви,
Осчастливь твореньем света.
Маску тьмы сорви.
2017

 
ГРЕШНИК
Поэма

1
Тешится нечисть – лихая львица.
В смертной горячке горю листом.
То ли стреляться, за жизнь молиться,
То ли пред подлой крутить хвостом?

Пьяный до крайности и до безумья…
Мчат «Жигули», словно в ад спеша.
Скорость, как выстрел… Не до раздумья.
Стонет и стонет в груди душа.

Яростный свет… и яд перепоя
Глушат сознанье и валят с ног.
Среди великой вражды, разбоя
Сам и судья себе я, и бог.

Степь, как цыганка, в ночи лукава.
Валом клубит за машиной пыль.
Бисером пала роса на травы...
То ли видение, то ли быль?

Дивные чары, как наважденье…
И в хаотичной работе мозг.
Рядом лихая, злу в утешенье –
Между бесчестьем и честью мост.
– Слышишь, лихая! Прошу, ответь мне:
Вот среди этих святых картин,
Как ни прекрасна, ты всё же ведьма…
Нам, бесшабашная, не по пути.

Мы не в темнице и не в пустыне…
Томной улыбкой не ворожи.
Словно проклятье, глаза невинны.
В них едва теплится, стынет жизнь.

Ни возмущения, ни презренья.
Только холодный и страстный блеск.
– Сколько б ни принял, лихая, зелья,
Как ни куражился, я не бес.

И не любовник… и не попутчик.
Путь мой естественен и суров.
Тьма над тобой – гробовая туча.
А надо мною огни миров.

Люто молчит. Повышая скорость,
Нервно и цепко сжимает руль.
С бешеным рёвом взмываем в гору,
Словно спасаясь от вражьих пуль.

– Глянь-ка на звёзды! Я не насильник.
Светом рождённый!.. Несёшь, куда?
Останови! Получи полтинник.
Рано мне, падкая, до суда.
И заскрипели, как нерв, колёса.
Резкий толчок. Вылетаю в дверь!
Черепа треск... Больше нет вопросов.
Не избежать без любви потерь...

Падаю камнем на дно смиренья.
Силюсь подняться... и – в землю лбом!
«Не для того мне дано рожденье,
Чтобы нечистой служить рабом».

Встав на колени, машу рукою:
– Остановитесь! Я весь в крови...
«Что ж ты, лихая, творишь такое, –
Прячешь поэта от звёзд любви.

Слышь, сумасшедшая! Крепки нервы.
Как ты противна, худая дрянь!
Из очарованных я не первый.
В том и греха роковая грань».

Тяжко поднялся... и огляделся.
Призраки мрака и глушь вокруг.
Знать, от судьбы никуда не деться...
Не отмолиться от злых разлук.

То ли болезнь, то ли тьма-злодейка
Крутит и крутит в бараний рог!
Свечкою жизнь... Ей цена – копейка.
Сытому – Бог, босяку – порог...
2

Слава Всевышнему! Ждал не долго.
– Что за явленье? Тебе куда?
– Мне бы, родной, в край, где плещет Волга,
Город в огнях, а над ним – звезда.

Ровно и ходко бежит машина
От суеты и вселенских бед.
Я затихаю... Не без причины
Гадкая живность летит на свет.

...Степь за плечами. «Привет Покров-ску!»
Мост... Правый берег. «Спасибо, брат». –
«Здравствуй, Саратов! Разбиться в дос-ку...
Как же, дружище, я встрече рад.

– Волга, родная! Встречай и чествуй...
Вот бы на радостях – коньяка!
Не торговал я сыновней честью.
Есть ещё силы любить, река.

И по ступенькам, к воде ступая,
Падаю навзничь – о выступ хрясь!
«Боже, помилуй... Я погибаю.
Лучше бы грешного рылом в грязь».

Нету претензий... Прочь, обиды.
Сам себе враг я и сам судья.
Как восхитительны неба виды.
Вот она радость-то бытия!

Всё в ярко выраженном движенье:
Звёзды, пространство… Блеск неземной.
Духа растление, зла знаменье, –
Бес потешается надо мной.

Вечность в живую лазурь одета.
Время влюбляться, детей рожать!
Словно в крушенье миров и света,
И не укрыться, и не сбежать.

«Волга, мне страшно...» Какое чудо!
Раны заныли… Волна нежна.
«И в преисподней я не забуду,
Как целовала меня жена».

Волны и слезы… Вода – спасенье
Малому ль, старому на века!
– Мне далеко ещё до крушенья,
Слышишь, родная Волга-река?

Я ещё горькой до дна не выпил,
Не одолел золотой версты
И не вознес над Олимпом вымпел
И благородства, и доброты.
Стало сегодня худое в моде, –
Хамство, насилье, кошмаров рой.
Книгу издал о святом в природе...
Раны расплаты омой волной.

В новом зверином спектакле жизни
Кто я, затравленный, и доколь?
Слышишь, родная, как мать, скажи мне:
Плод бытия или просто ноль?

– Ревностный сын мой! Чего ты хочешь?
Солнечна, набожна грусть твоя.
Болью обласканный среди ночи,
Ты – пробуждающий звон ручья.

– Волга, признаюсь. Я, словно с кручи,
В пропасть лечу. И спасенья нет!
Рёвом ревут надо мною тучи.
Ты ж величаво течёшь, как свет.

Грозы и громы... И жизнь – монета
В хляби дорожной, раба судьбы.
Словно путана, душа раздета...
Тщетны, бессильны её мольбы.

К брани послушно бредём, как овцы,
И потешаемся над собой.
Там же, где рожь колосится, солнцу
Столько раздолья, хоть плачь, хоть пой...
Не от нужды... От любви, от счастья,
Что распирают до хруста грудь.
Ведший к позору и алчной страсти
Кем был заказан бесславный путь?

В чём оправданье, когда, как скверна,
Нечистью битый лежу пластом?
Чем укрепить и восславить веру,
Чтоб у Тирана не быть рабом?

3
Словно проклятье, гроза ярится.
Ветер, как бубен в оркестре тьмы.
«Нет! Не закрыта ещё страница
И покаяния, и сумы».

– Матушка, помни: я – вечный грешник,
Коих на свете, хоть пруд пруди!
Не на осинах, на дыбах леших
Надо бы вешать за грех в пути.

И мне не слыть без хулы поэтом.
Лихом обложенный загнан в круг!
– Если любовью согрет и светом,
Будет спасенье тебе от мук.


...Утро. Квартира. В отёках веки
Лижет мне пёс, взгромоздясь на грудь,
Чтоб не покинул его навеки,
Сном безвозвратным не смел уснуть.
2002 г.

 
ВЕРНОСТЬ
Поэма

Как потрясающ, грандиозен миг
Свободного над бездною полёта,
Младенца к свету явленного крик,
Скорбящего над жертвой идиота.

Порвал цепь рабства непокорный дух.
Был тенью мрака, узником порока.
Сколь ни взирай, держа на взводе слух:
Нем грозный мир – ни Бога, ни пророка.

Всё зорче небо, властней и светлей…
И явственней, лазорестей рассветы.
На убыль воркованье голубей.
Земля весенней ласкою согрета.

Лежу пластом… А рядом – Ромка-друг.
Волненьем дня украшена светлица.
Хоть волком вой! Тупую боль недуг,
Словно костыль, вбивает в поясницу.

И я тревожно молвлю в тишину,
И спрашиваю Ромку: «Что же, друже,
Лежим с тобой, как ратники в плену?
Что может быть беспомощности хуже?

Отбушевал, отгромыхал в словах,
С бунтарскою мятежностью лютуя.
Простую суть бесправия в правах
Не оценив, не отрицая всуе.

Оценит жизнь: кто прав, кто виноват.
Не зря цыплят по осени считают!
Идущий к цели не лишён преград.
А цель – как истина. Она святая.

А помнишь? Ночь. На улице метель.
Ты ждал меня, как солнце ждёт веками
Луч золота, который спрятал сель,
Живой стихией сжатый берегами.

А я ввалился тучный и хмельной
С распахнутой душою наизнанку.
И сто миров качалось подо мной,
За право жить вступая в перебранку.

И мы с тобой пошли в метель и в ночь.
И было б суждено с врагом сразиться,
Ты, как и я мятежный, был не прочь
В бою за жизнь до хрипа отличиться.

Мы путь держали строго на вокзал,
Как словно б нас на плаху гнали бесы.
А встреч нам, монстрами, слепя глаза,
Неслись составы, прогибая рельсы.

Зачем мы шли? Какой нас леший нёс?
Не ты, а я шёл встречному движенью,
Бездомный, дерзкий и безродный «пёс»,
Ища в душе предлог для потрясенья.

И злой мороз развенчивал мой пыл.
Тебя я прятал за борта дублёнки!
А ветер бушевал и люто выл…
Метель постель стелила, как девчонка.

Когда вошли в натопленный вагон
Заснеженной, гремящей электрички,
Упав на лавку, погрузились в сон,
Чтоб в тьму безмолвья выйти по привыч-ке.

Так мой отец, бесправием гоним,
Садился в поезд под стенанье вьюги
И уезжал подальше от родни,
От злыдни-жизни, от змеи-разлуки.

Уставшие, с предчувствьем смуты дня,
Вернулись мы домой. Ты мёртвой хваткой
Вцепился в губы мне, до слёз казня
За лютый нрав, за дикую повадку

Быть бунтарём, сжигая на лету
Дарованное Солнцем и Землёю.
Я провалился в бред и пустоту,
Лютуя пуще смерти с перепоя.

Был юным ты, заведомо не знал,
Что в грешной жизни, проклятой до зло-бы,
В мартенах люди плавили металл
И закаляли дух до высшей пробы.

Пронзила память болью сердце мне,
Когда проснулся, а тебя нет рядом.
Неоценима верность. И вдвойне
Дороже ненависть за блуд в награду.

Немудрено и голову сложить,
В шальном хмелю безумия сгорая.
Вцеплюсь зубами властно, чтобы жить,
Я в глотку смерти – раб земного рая.

Что ж, спаниель, мой славный, верный друг,
Смущённо смотришь добрыми глазами?
Над небесами вечной драмы круг
Разверзла бездна милостью пред нами.

Идёт война за жирный шмот казны.
И Гитлеру такое б не приснилось!
Россия, став заложницей войны,
В неведомое выжить снарядилась.

А ведал ты и мог ли что понять,
Когда страна в ночи вдовой вопила?
Презрев разор, ушла до срока мать…
Моя душа, мутясь, волчицей выла.

Кто сыт казной, тот до паскудства прав.
Их алчный нрав – пылай костром планета!
Несётся хищной дикости состав
По трупам беспредела – без ответа.

На ад и пропасть расслоилась жизнь.
Ни брата, ни сестры не видно в поле.
Какую долю, друг мой, подскажи
Мог выбрать я, хранимый вдовьей болью?

И мог ли ты, не вняв, унять меня,
Когда страну насильники терзали
И я взирал изгоем из огня
В разбоем окровавленные дали?

Лакеи зла, как полчища гиен,
Несли знамёна черного разора.
Светила меркли пред ценой измен…
Не ведал свет циничнее позора.

Я Родину и Веру не предам.
Она как Мать,любовью согревала.
Когда из недр Земли течёт вода,
Родник не затуманит свет кристалла.

И не предам тебя, мой славный друг,
Цветком утрат ниспосланного свыше.
Не оседлав отпущенных мне мук,
Паду рабом и буду проклят трижды.

Каким бы ни был у разбоя нрав
И сколько бы Тирану ни кичиться,
В зелёных кущах солнечных дубрав,
Волчат лелея, срока ждёт волчица.

И только жаль, не будет нас с тобой,
Когда за честь, оскалясь, волчья стая,
Как в грозном сне, с Тираном вступит в бой,
Ни робости, ни устали не зная.

…И пусть до пят я голый оптимист.
Мои кумиры – Божьи всплески лета.
А дух бунтарский, как дубовый лист,
Пожаром жизни и надежд согретый.

И с тем лежу разбитый и больной,
Тебя к груди, как сына прижимая…
А за окном великий праздник мая
Зовёт в цветущий хоровод лесной.

Всё ярче, звонче детский смех и крик.
Всё реже, глуше каркает ворона.
И тополь, как ретивый большевик,
Надел, красуясь, красную корону.

Святую песню ангелы поют
И тает тьма в лучах преображенья.
А птицы, славя родину свою,
Природу поздравляют с днём рожденья.

И сколько б я, бунтарствуя, ни пил,
Не вёл меня к покорности Всевышний, -
На всей Земле не счесть святых могил
Отдавших жизнь за веру ради жизни.

Мой верный друг, прости что я не смог
Быть для тебя божественною лаской
На перепутье хлябистых дорог…
И ты взирал в глаза мои с опаской.

Прошу: Меня в сердцах не упрекай.
Не доставай… и не дрожи от страха!
Я твой доверчивый и громкий лай
Услышу и вернусь, восстав из праха».

2004 г.