Князь Всеволод Большое Гнездо Глава II часть 5

Византия. Возвращение

Это был уже серьёзный
С точки зрения турок шаг.
Малой Азии дан грозный,
Громкий окрик «забияк».

Все восточные владения
В одночасье стали фронт.
И ушли мирские бдения,
Словно день за горизонт.

Весь Константинополь вскоре
Превратился в город-плац.
Всё тонуло в общем хоре …
Вместо войска был эрзац.

Месяц длилась подготовка,
Манул рвал и метал …
Проводилась выбраковка,
Кто-то воином не стал.

Как конец формирования,
Переход через залив.
Началась пора деяния,
Враг был точно не труслив.

Всё, что было на востоке,
Взял Андроник на контроль.
Амастрида центр в истоке
Обороны, его роль.

Мануил в два направления
Наступление повёл.
Не испытывал сомнения,
Что врага в раздумье ввёл.

Всеволод снова был у деда
И опять имел отряд.
Но не триста лихоеда,
А три тысячи орлят.

И Андрей был рядом тоже,
Как в Италии в тот год.
Только нынче стало строже,
Турок, враг совсем не тот.

Войско двигалось спокойно,
Эту местность князь не знал.
Хоть сентябрь, но было знойно,
А отряд, как кайф познал.

Шли легко, раскрепощёно,
Дед всех лично подобрал.
На войну – лишь вдохновлёно,
Не вникая, с чем играл.

Показались вскоре горы
Малой Азии, как знак.
Прекратились разговоры,
Хоть свой край, но враг-варнак.

Мог сейчас в любое время
Византийцам дать урок.
От сельджуков это племя,
Им чужд спор и диалог.

Попадались поселения,
Встрече с войском каждый рад.
Коренное население
Изнывало от утрат.

Тут Андрей подъехал к князю:
- «Вот решился поболтать.
Нет пока что этой мрази,
Можно время скоротать».

Всеволод: «Валяй, коль скучно.
Говори, раз есть о чём.
Только просьба не научно,
Ты ж викарий стал присём».

- «И спросить неловко как-то …
Как с той девушкой? Отстал?
Вроде нравилась по факту? …
Продолжать «крутить» не стал?

Помнится, Вилаей звали,
Выделялась среди всех.
Внешний вид, всё в идеале,
Да и ты имел успех.

Я ж тогда «пропал» в Элладе,
Нет желания вспоминать.
Сбрендили на винограде,
Потому пришлось удрать».

- «Вот и зря, а разве плохо?
Знаменитый винодел! …
Здесь любая бы дурёха
Стала, … только захотел».

И князь громко рассмеялся,
Но Андрей не подал вид:
- «Ты, похоже, растерялся?
Мой вопрос тебя гневит?

Ты с той девушкой Вилаей
Продолжаешь свой роман?
Мы ж тогда влетели стаей,
На уме один обман».

- «Ты задел мне за живое …
Да! Была у нас любовь!
Целовались, … всё такое …
И хотелось вновь и вновь …

Даниилом я назвался,
Кстати ты и предложил,
Ювелиром представлялся
И с её роднёй дружил.

А когда она узнала,
Что я лгун, что русский князь,
Даже слушать перестала.
Оборвалась наша связь».

- «Что? И больше не встречался?
На меня бы всё валил …».
Всеволод, грустно так, помялся …
Молвил тихо: «Насмешил.

Мы успели помириться,
Вроде всё пошло на лад,
Но беде, судьба, … случиться,
Нам война внесло свой вклад

И пока мы штурмовали
Брундизий, ты там нас спас,
Здесь меня не отпевали,
Но прощались без прикрас.

Дело в том, сосед, друг детства,
Получил в наследство Крит.
Ну, не весь, не без соседства …
Стал богат и знаменит.

Он позвал на Крит Вилаю,
Предложив женою стать.
И сказал: «Я точно знаю,
Что княгиней не блистать.

Ты для князя чужеродна.
Не любовь у вас – порыв.
Там ты будешь благородна.
А любовь? Я терпелив!»

- «Ну, и как твоя Вилая?»
- «Как, как, … выбора-то нет.
Жить, в трущобах не желая,
Согласилась. Весь секрет».

Хмыкнул тут Андрей довольно:
- «Ты в Софии помолись …
Уберёг Бог лично, сольно
От безумств, что заплелись.

Ты династии частица!
Не ребёнок, должен знать.
Есть условная граница,
Это надо осознать.

Может, и скажу не к месту,
Не могу не говорить.
Хочешь знать свою невесту?»
- «Знаешь кто? Не может быть!»

- «Ладно, … не иронизируй,
Знаешь точно, я о ком.
И особо не бравируй
Эким русским барчуком.

Да! Мария не эффектна.
Ты поближе приглядись …
Как девица, не дефектна,
Всё при ней, как не садись.

Влюблена в тебя безумно,
Для принцессы это срам.
Унижается бездумно,
Так что князь ты просто хам».

Дальше ехали, молчали,
Но Андрей не сожалел,
Что поход вот так начали,
Знал, что князь решать умел.

Подошли к границе ночью,
Разложились на холмах.
Князь проверил всё воочью,
Все дозоры, весь размах.

Утром вид преобразился.
Нет привычных всем домов,
Словно мир остановился …
Домом стал саманный кров.

Ни одной приличной крыши,
Окна все глядят во двор.
И встречать никто не вышел,
Будто выходка в укор.

На одежды подивились,
Необычен их наряд.
Шароварами гордились …
Турки носят все подряд.

Внешне, жизнь была убогой,
Но голодных, нищих нет.
Рис любили с паркой строгой
И шурпу, но на обед.

Хоть встречали и враждебно,
В дом пришёл – не гнали прочь.
Здесь считалось непотребно
Не кормить и не помочь.

Так с неделю и не меньше
Шёл отряд в составе войск.
Деревеньки стали реже,
Горы – местом беспокойств.

Константин остановился,
Встали лагерем и он
Вызвал внука, объяснился:
- «Дальше сложный район.

Продолжать идти «вслепую»
Можно всё здесь потерять.
Без разведки ни в какую …
Будешь ты осуществлять.

Твой отряд теперь разведка!
Принимай такой приказ,
Ты, хоть внук, давно не детка,
Так что в этом весь мой сказ».

Вышли тут же без задержки,
Весь отряд был вдохновлён.
А намерения были дерзки,
Турка встретить, взять живьём.

Войску стать теперь глазами,
А при случае мечом.
Быть бубновыми тузами,
Войску вроде как лучом.

С километр ушли от базы.
Всеволод мыслил: «Где-то здесь
Схроны их и их лабазы …»
А Андрей напрягся весь.
 
Вдруг узрели что искали,
Всадник выскочил на них.
И Андрей, как шилом дали:
- «Турок! Принял за своих …»

Только Всеволод спокойно:
- «Тихо, ты, угомонись.
Бери сотню и достойно,
Как их враг, за ним гонись.

Только не переусердствуй.
Как увидишь их отряд,
Даже мысленно не зверствуй,
А назад, под наш пригляд.

Будет ждать их здесь засада,
Вот тогда и «веселись».
- «Понял, князь! Ты мне награда!
За назойливость не злись».

Сотня кинулась в погоню
С улюлюканьем, как вихрь.
С криком: «Тварей раздраконю!
Будь то шах, султан, визирь …»

Проскакали метров триста,
Турок скрылся за бугор.
Сотня вверх, трава росиста,
Скользко очень, все без шпор.

И Андрей уж на вершине
Увидал причину бед.
Сотен пять стоят в долине,
Ждут, как в гости на обед.
 
И Андрей стремглав обратно,
Турки с гиканьем за ним.
Превосходство было кратно,
Князя ход незаменим.

Всеволод к земле прижался,
Даже кони не храпят.
Весь отряд как будто вжался,
Только сдержанно сопят.

Конский топот ближе, ближе …
Сотня скачет, страха нет.
Это даже чуть бесстыже
Не боятся их в ответ.

Проскочили малость дальше,
Вот и турки, весь отряд.
- «О, Аллах!» - кричали раньше,
А теперь глаза горят.

И кричат не по-турецки,
Крик гортанный, не понять.
Злобный и по-людоедски,
Словно с голоду опять.

Первым князь понял: «Сельджуки
Передал он по рядам.
Приготовить стрелы, луки, …
А стрелять команду дам».

Вот уже видны их лица,
Впереди, похоже, хан.
Белый весь, чалмой кичится,
Как заправдешный султан.

- «Ближе, ближе, … ещё ближе» -
Сам себе бормочет князь.
Все склонились ещё ниже,
Лишний раз дыхнуть боясь.

- «А теперь свой долг исполни!» -
Крикнул князь и вдруг, как взрыв,
Сотни стрел, как сотни молний,
Тут же сбили их порыв.

А за ним второй залп, … третий …
И … растаял весь отряд.
Сотни душ от лихолетий
Где-то может, воспарят.

Остальных всех добивали,
Кто в плен сдаться не хотел.
Хана тут же все узнали
С бородой седой, как мел.

Шли на базу в настроении,
Пленный хан и без потерь …
Всё сказал об их стремлении,
Сколько сил и где теперь.

А на базе изменение.
Мануил вошёл в контакт.
Оба войска в подчинение
Перешли к нему. Вот так!

Константин хоть и не главный,
Но имел в войсках свой вес.
Вот и Всеволод, как равный,
С ханом к деду и прилез.

- «Посмотри, кого привёл я» -
Он с порога: «Чем не приз!»
- «Молодец! Не балаболя,
Сделал сказочный сюрприз.

Мануил теперь стал главным
Ты про это не слыхал?»
- «И не главным, а бесславным …»
- «А ты, вроде как, нахал».

Оба начали смеяться,
Даже слёзы вытирать.
- «Ладно, хватит издеваться,
Может, кстати, покарать» -

Константин напомнил внуку:
- «На войне другой закон.
Если кто поднимет руку,
Это враг и только он».

Прибежал рассыльный с вестью:
- «Всем явиться на совет!»
- «Положить конец бесчестью!
Вот какой я дам ответ» -

Константин сказал серьёзно
Без ироний и обид:
- «С турком быть амбициозно,
Значит, будешь точно бит»,

И уже на совещании
Мануил всем объявил:
- «Нас оценят о деянии,
Как я турка задавил.

Я хочу сказать прилюдно,
Вот князь русский – молодец!
Был в разведке. Неуютно
Быть чужим тут, наконец.

Встретив там отряд турецкий,
Не струхнул, не побежал,
Свой характер молодецкий
Показал и враг бежал.

Не ушёл никто от мести,
Весь отряд остался там.
Мне нужны такие вести
И не только, а всем нам.

И ещё, … эффект завидный.
Усомнился? Пыл умерь …
Перевес был очевидный,
Но вернулся без потерь.

А теперь о главной цели
Для чего я вас созвал.
Турки вроде осмелели,
Чаще турок блефовал.

Мне разведка доложила,
За грядой они нас ждут.
Уважение заслужила,
На прямой контакт идут.

Я решил им дать сражение.
Дальше гнать всех на Восток.
Не к лицу нам унижение,
Битва – радости исток.

Наступаем в три колонны,
Катафраки центр займут.
Как таран, бежать, не склонны,
Все в броне, не убегут.

Кони их все в латах тоже.
Стрелы, дротики – пустяк.
Протаранить турок сможет
Без напряга, как сквозняк.

А на флангах пехотинцы,
Их задача добивать.
Как когда-то абиссинцы,
В плен в сражениях не брать.

Кавалерия резерва
Всё на месте завершит.
Знает дело эта «стерва»,
Но бывает и грешит».

Не  успев закончить фразу,
Доложили: «К вам гонец.
С Пафлагонии, Ватацу
Служит этот молодец».

- «Пригласите! Он наверно
Весть хорошую принёс.
О победе благоверно …
Турок в пух, поди, разнёс».

Гонец грохнул на колени
Императору к ногам:
- «Самодержец! В Пафлагони
Нас разбили просто в хлам.

Сам Андроник Ватац мёртвый,
Как герой при всех погиб.
Он архонт, был воин тёртый,
И останется велик».

- «Где конкретно это было?»
- «Рядом с городом Никсар.
Как самумом нас накрыло,
Тыщи стрел, то был кошмар.

А Андронику случайно
Дротик в шею угодил.
На коне был и не тайно
Войско вёл, но рок убил».

Константин ну просто в шоке,
Андроник был близкий друг.
Столько войн прошли в потоке
И вот так, от чьих-то рук.

Не в открытой с кем-то битве,
А от смерти наугад.
- «Просить Господа в молитве,
Чтобы смерть принять не так» -

Константин подумал только,
Но гонца таки спросил:
- «А сельджуков было сколько?
Может страх вас всех взбесил?

Увидали – Ватац мёртвый
И у всех глаза на лоб!?
Моя воля, я б вас первый
В кандалы, страдали чтоб».

И подумал о Платоне:
- «Как теперь он проживёт.
Не судьба быть в Пантеоне,
Мир велик, себя найдёт».

Проводив гонца пинками ,
Император произнёс:
- «Ватац пал, побьём их сами,
Разум нам Господь не снёс».

Утром вышли, где их ждали,
До гряды лишь переход.
Сомневались в чём? Едва ли,
Всех устраивал подход.

Вскоре были на равнине
Всё ж зажатой среди гор.
Турки ждали там в долине,
Здесь решили дать отпор.

Мануил отметил сразу,
Что слабей они числом.
Знать, силёнок нет, чтоб разом
Всех прихлопнуть, а потом

Подчинить и Византию.
Императора казнить
И Аллаха деспотию
В Малой Азии вменить.

В то же время сознавая,
Это всё последний шанс.
Все ресурсы словно тая,
Исчезали, вот нюанс.

А казна давно пустая,
Войско впроголодь живёт.
Мануил был зол, как зная,
Что в смертельный бой идёт.

Выбрав место на пригорке,
На коне стал наблюдать.
Не приемлемы разборки,
Смысла нет, чего-то ждать.

В три колонны наступали.
Впереди, как мощный клин
Кавалерия из стали,
Лат, доспехов, … вид зверин.
 
Ну, а дальше остальные,
Их задача – завершать.
И от гор отсечь, иные
Горы могут помешать.

Всеволод с отрядом вместе
Возглавлял пока резерв.
Выбрал склон в укромном месте,
Как струна натянут нерв.

Турки бросились в атаку,
Катафрактари строй стоял.
Подскакать и … так вот в драку?
На себя никто не взял.

Императору отлично
Рисовался весь расклад.
Как на карте специфично
Видно всё, вплоть до заплат.

И вдруг видит. … Что такое?
Строй турецкий как бы встал.
Это чудо, но другое …
Словно вихрь отряд влетал.

Византийцы не успели
Толком и сообразить.
Как стреножены все были,
Так аркан сумел их сбить.

Началась неразбериха,
Первый строй с петлёй лежал.
Крики, брань, а не шумиха
Этот гвалт сопровождал.

Турки этого и ждали
И вот тут-то началось …
Как лавина, всё взломали
Повторяться не пришлось.

Началась сплошная рубка.
Кто не смог встать, был убит.
Откровенно мясорубка,
Крик предсмертный сплошь стоит.

Мануил смотреть на это
И не мог, и не хотел …
Ординарец мигом где-то
За уздцы схватить успел.

Катафрактари воспряли,
Те, кто не был турком сбит,
Фронт атаки отстояли
И пошли, … как монолит.

Храп коней и лязг железа
Императору был мил.
- «Бей! Руби головореза!» -
Прокричал что было сил.

Их щиты из бычьей кожи
Разлетались, как орех.
- «На кого они похожи?
Да таких и бить не грех» -

Сказал Всеволод в засаде:
- «Надо чтоб не увлеклись.
На равнине не внакладе,
А в горах фолл медный жизнь».

Император слышал словно,
Дал команду: «Отходить!
Передышка лишь условно,
Кто погиб, захоронить.

И по новой ждать атаку,
Пусть они опять начнут.
Там ответим вурдалаку,
Как пить дать, к себе рванут».

Ждать пришлось совсем недолго.
Вслед за первым новый штурм.
Тучи стрел, как рой, надолго
Выбил всё, чем славен ум.

Люли падали не зная,
Где что есть, куда бежать.
И лавина, как живая,
Начала всё пожирать.

Всё смешалось; кони, люди,
Сабель звон, истошный крик …
Кто преступник, а кто судьи?
Правда вся на жале пик.

Турки рвались, как шальные,
Византийцы шли на смерть.
И ни те и не иные
Не желали бросить твердь.
 
Турки стали выдыхаться …
И тогда сам Мануил
Дал сигнал резерву: «Драться!!!»
Шпоры, прям-таки, вонзил.

Так почувствовав поддержку,
Войско стало оживать.
Компенсировав издержку,
Стало мощно бить, не ждать …

Огрызались отступая,
Что усиливало злость.
В ход шло всё! Земля чужая
Стала им, как в горле кость.

Всеволод был главой резерва,
Увидав с холма сигнал,
Как дотронувшись до нерва,
Закричал: «Я это знал!

Все за мной! Бей супостата!»
И намётом весь отряд
В гущу злого азиата
Словно смерч, создав им ад.

Турки просто побежали
И тут князя взял азарт.
Крики турок возбуждали,
Дали как бы мести старт.

У кого-то меч сломался,
Кто-то взялся за топор …
И никто не сомневался,
Турок вновь не даст отпор.

Войско их и не лавина
Уходило дальше вглубь.
Впереди была теснина,
Падь – естественная глубь.

Князь так сразу и подумал:
- «Вот мы там их и добьём!»
Каждый воин так же думал,
Мол, без славы не уйдём.

Постепенно все в ущелье!
Мануил шёл добивать.
Князю вдруг пришло похмелье:
- «Западня?! Смогли позвать»

Только в ум пришла догадка,
Увидал на склоках гор
Турок. Вот где их разгадка,
Ждали тайно до сих пор.

Так всё войско Византии
Оказалось в западне.
Шансов нет в перипетии
Как и помощи извне.

- «Как же, так?» - и князь ругнулся;
- «Это ж мой был, есть приём …
Так бездарно лопухнулся …
На своё же и клюём».

Подозвал к себе Андрея:
- «Отряд надо отводить.
Всех спасать, потратишь время,
Хоть кому-то угодить».

И под градом стрел и копий
Князь с отрядом всё ж ушёл.
Был потом и гвалт холопий,
Что сказать тогда нашёл.

Слово Миреокефала
Стало туркам добрый знак.
Так ущелье называла
Вся округа и никак.

Здесь разбита Византия,
Император убежал.
Наступила атрофия
Всех, кто власть в стране держал.

Но зато султан сельджукский,
Знаменитый Клыч-Арслан
Стал, как царь, король французский,
Как монарх – не атаман.

Гибель армии гнетуще
Повлияла на народ.
Во дворце было не лучше,
Ждали турок у ворот.

В Византии за такое
Император был казнён.
Правда, времечко другое,
Но факт был и смысл весь в нём.

Мануил об этом помня,
Всю охрану заменил.
Все гулянки, урезоня,
Он на время запретил.

Вся охрана скандинавы,
Для Европы он норманн.
Неподкупны, не лукавы,
Не способны на обман.

На Руси они варяги,
Все князья пошли от них.
Очень храбрые, не скряги,
Служат честно без шумих.

Услыхав о поражении,
Первым дал знать логофет.
Дрома знал о положении,
Финансист здесь много лет.

Заговорщиков Лукаций
Тут же в дом свой пригласил.
Чтобы без инсинуаций
Каждый взгляд свой огласил.

И не просто в дом, а в терму,
В баню – римский вариант.
Это вроде как на ферму,
Только терма доминант.
 
В Византии бани в моде,
Всех гостей встречают там.
А застолье после вроде,
Как нагрузка животам.

Не возникнет подозрений,
Так Лукаций и считал.
Шли открыто без стеснений,
Но в бездумье не витал

Всеволод шёл без опозданий
И Андрей был вместе с ним.
Столько видено деяний,
Что настрой стал не таким.
 
Термы шиком поразили.
Это ж просто тронный зал!
Мрамор, золото гласили,
Что хозяин не вассал.

Для начала полежали
В тёплой ванне, сняли стресс.
А затем в горячей ждали,
Банщик вёл этот процесс.

Полчаса горячей ванны
Хватит, чтобы разомлеть.
Перерывы не желанны.
На горячий пар успеть.

Лишь в парной познаешь силу
Византийских древних бань.
Мямлей делает громилу,
Чашку примешь за лохань.

После пара, как рак, красный
Думали, бассейн спасёт.
Коллонада, … вид прекрасный!
А вода-а-а, … вода, как лёд.

И таких вот три захода.
Ощущение – тела нет.
Для четвёртого похода
Будешь просто самоед.

После этой процедуры
Все в библиотечный зал.
Кладезь письменной культуры,
Князь об этом и не знал

И Лукаций сразу с места:
- «Император наша боль
И любить, он не невеста,
После той беды – изволь.

Но одна есть незадача,
Он охрану поменял.
Взяв норманн и, суть не пряча,
В руки власть повсюду взял».

- «Но вся Гвардия за нами!» -
Вставил тут же Константин:
- «Распушат норманнов сами,
Им не нужен царь-кретин.

Им Италии хватило
Чтоб понять, кто он для них.
Вон и Всеволод что было
Подтвердит. Не чтит своих».

- «Вот тебе и поручение,
Под контроль взять гарнизон.
Ты стратег, твоё значение
Выше, есть у нас резон.

И ещё …» - Лукаций дальше:
- «Есть проблема и у нас.
Гибель Ватаца, без фальши,
Нам потеря без прикрас.

Потому нужна замена!
Надо нам её искать».
- «А не так уж непременна,
Есть там свой, должны бы знать» -

Это встал префект столицы.
Сапифар, известный всем:
- «Знаю то, что единицы
Верят – рухнул мир совсем.

А Лукаций судит нервно …
Он, имперский логофет
Должен знать, что робость скверно,
Люди ждут другой эффект.

Ведь пройдёт совсем немного
И забудется кошмар.
Император станет Богом,
А любой из нас – комар.

Делать всё без промедления!
Шансы все пока у нас!
И не надо раздвоения,
Надо трон очистить враз»

Выступление префекта,
Как взорвавшийся вулкан.
Все повскакивали с места,
Был у каждого свой план.

И Лукаций растерялся …
Молвил: «Надо разойтись.
Пока сам не разобрался,
Всех прошу – не суетись!»

С совещанья вышли вместе.
- «Как теперь?» - Андрей спросил.
- «Дуна звал, а в этом жесте
Есть признание наших сил» -

Так ответил Всеволод другу
И добавил: «Как? Идём?»
- «Я не ровня его кругу.
Он же Комнин! Я причём?»

-«Ты давай не прибедняйся» -
Всеволод сделал строгий вид:
- «Ты мой друг и не ломайся,
Будешь тоже именит».

Как племянник Мануила,
Пригласил к себе своих.
И друзей, в чьих жилах  сила,
Русский князь один из них.

То ли чьи-то именины …
Повод был – друзей встряхнуть.
Дуна знал, вредны руины
В головах, сердцах, как суть.

В зале было всё по-барски,
Вдоль стен множество столов.
Все накрытые по-царски,
Центр оставлен для балов.

Дуна лично встретил князя
И Андрея уже знал.
Тот в ответ смущенье гася,
Что-то лишь пробормотал.

Князь, садясь за стол буквально
Лишь на миг взгляд задержал.
За соседним, пусть банально,
Та, кого он втайне ждал.

За столом была Мария.
Дуна вскоре рядом сел.
Взгляд такой, что эйфория …
Потихоньку князь глупел.

- «Она ест тебя глазами …» -
Втихаря шепнул Андрей.
- «Я не вправе, пусть азами,
Поучать, я не иерей»,

- «Ты дурак и простофиля!» -
И Андрей чуть кашлянул:
- «Счастье просится без стиля,
По простому. … Ты заснул?

Присмотрись! Она прекрасна,
А душа её кристалл.
Знай, Фортуна неподвластна,
Отвернётся и … финал».

Вечер шёл в обычном ритме.
Были тосты, разговор.
Не нуждалась в алгоритме
Обстановка до сих пор.

Начались спонтанно танцы,
Гости все пустились в пляс.
Словно в зале корсиканцы,
Перепляс их, зал потряс.

Незаметно и неслышно
Подошла Мария вдруг:
- «Вы простите, что так вышло,
У меня здесь нет подруг.

А вы князь меня забыли?
А мне памятен тот парк.
Правда, мало мы там были,
Вас в порту уже ждал барк».

- «Не забыл я вас, принцесса!» -
Всеволод тут же сделал вид,
Что смущён, но интереса …
Как-то совесть не велит.

Этот заговор, как видно,
Стал ему надоедать.
Перед дочкой просто стыдно,
Что не в силах передать.

- «Я всегда так одинока,
Днями не с кем и побыть.
Почему судьба жестока,
А про смех могу забыть».

- «Вот Андрей у нас весёлый» -
Князь на друга показал.
- «Это внешне, а так квёлый …
Мне неловко, что сказал».

И ушёл к весёлой группе,
Там стоял задорный смех.
Вроде к музыкальной труппе,
То ли шут дурачил всех.

- «Как красавицы Востока?» -
Вдруг сказала, как вопрос:
- «Зацепила черноока?
Или скажешь, не дорос …».

Всеволод тут же улыбнулся,
Что-то щёлкнуло внутри.
Сам вопрос, как прикоснулся
К чувству, … где-то там вдали.

- «Что вы? Им ли там равняться
С неподдельной красотой!
Вот кривляться и вихляться …
Способ связан с беднотой».

- «Как мне всё здесь надоело …» -
И она потёрла глаз.
- «Так принцесса, в чём же дело?
Поддержу вас хоть сейчас».

Вышли тихо, вечерело …
Ветерок с залива дул.
Солнце море подогрело
И залив тепло вернул.

- «Вам здесь нравится, принцесса?»
- «Прошу так не называть.
Я тебе Мария с детства,
Всеволод милый, должен знать.

А куда бы нам смотаться?»
Князь от фразы обалдел.
Над «смотаться» рад смеяться,
Но обидеть не хотел.

- «А в столице места много,
Можно к морю, можно в храм».
- «Может к морю? Я такого
На закате не видала, слово дам».
 
Вышли к Мраморному морю,
Вид пленительно красив.
- «Красота-а-а! Нет места горю …
Мир безумен и спесив» -

Она будто не дышала,
Но слова слетали с губ,
Словно форма ритуала …
- «Как я был неправ и груб» -

Князь подумал, глядя в море,
И к Марии подошёл.
- «Солнце сядет в море вскоре» -
Прошептал: «Я долго шёл …»

Вдруг шальная мысль мелькнула:
- «Почему бы не обнять?
Пусть принцесса, не струхнула
С ним пойти одна гулять».

Руку положил на плечи
И слегка к себе прильнул.
Испугалась? Нет и речи,
Улыбнулась, что рискнул.

И тогда непроизвольно
Повернул к себе лицом.
Посмотрел в глаза, невольно
Стал вдруг эким храбрецом.

До конца не понимая,
Он её поцеловал.
В губы алые, лаская
Рот, глаза, лица овал.

И она вся задрожала,
Его голову обняв,
Крепко вдруг к себе прижала,
Отвечала, всё поняв.

Целовались долго, жарко …
Он чего-то бормотал.
И она шептала: «Жалко …
Где ты был, о ком мечтал …».

Он под туникой тончайшей
Ощутил холёный стан.
Бёдра, талию, … сладчайший
Приступ радости настал.

Грудь упругая буквально
Будоражила, как хмель.
Гладил всё, звучит банально,
В голове была метель.

И она всё позволяла,
Просто таяла от чувств.
Как природа повлияла …
Здесь уже не до кощунств.

До полуночи гуляли,
Лишь Луна давала свет.
- «По домам? Нас потеряли …» -
Князь в ответ услышал: «Нет!
 
Ты смотри, смотри, … любуйся …
Как, увидев всё, уснуть.
Море, лунный свет, … целуйся,
А на дом рукой махнуть».

С визгом к морю побежала.
- «Догоняй!» - кричит: «Я здесь!»
И дорожка, как ваяла,
Подсвещая профиль весь.

Вышла с моря, как богиня,
Влажной туники, как нет.
- «Вот она моя княгиня …» -
Что пришло на ум в ответ.

- «Да ты просто Афродита!» -
Во весь голос закричал.
Похоть пошлая убита,
Так на верность отвечал.

Во дворец пришли под утро.
Император ждал, не спал.
Увидав обоих. «Шустро!» -
Лишь сказал, ругать не стал.

Встречи стали регулярны,
Мануил почти привык.
Были дрязги кулуарны,
Кто имел не зуб, а клык.

Заявила вдруг Мария:
- «Хочу город посмотреть.
Без придворных, как мессия,
Только ты, как муж на треть».

Всеволод тут же согласился:
- «Я люблю ходить пешком,
Вот на треть быть не стремился …
Это мне, как в горле ком.

Мы решим с тобой попозже,
Но пока хочу сказать,
Ты хомут мой, но не вожжи
Хоть принцесса, надо знать».

И Мария рассмеялась:
- «Ты обиделся никак?
Извини, я не брыкалась,
Просто ляпнула не так».

Из дворца пошли к Софии,
Там же был и Ипподром.
- «Это гордость Византии
И является ядром

Православных всего мира
И Руси, и всех других.
Даже ставленники клира
Византийцы. Нет иных» -

Так Мария рассказала
Про известнейший собор.
Этим князю показала,
Что полезен, сей обзор.

- «На Руси у нас ведь тоже
Есть собор, Софийским звать.
Киев красит и, похоже
Может вашим фору дать.

Купола все золотые,
А у вас, простите, нет.
Все князья, кто там, святые.
Василевсы где? Привет …» -

Так вот Всеволод спокойно
Русь свою обрисовал.
Всё с любовью и достойно,
Словно век там вековал.

- «Собираешься вернуться?»
- «Нет, пожалуй, не вернусь.
Здесь пришлось мне окунуться …
Понял я – чужда мне Русь».

За беседой незаметно
Шли по Месе в центр, видать.
Все дома стоят приметно,
Как дворцы, жила здесь знать.

Ну, а дальше ближе к морю
Начинался рай купцов.
Лавки, рынки прямо к взморью
Словно группа близнецов.

Торговали всем буквально,
От скота и до рабов.
Рыба, дичь, … считай нормально
От грибов и до гробов.

Были вещи интересней,
Например, китайский шёлк.
Будда с золота известней
В Индостане, здесь он шок.
 
Вдруг, как громом оглушило,
Услыхал родную речь.
Словно чем-то взворошило,
Вспомнил всё, что не отсечь.

Детство, Суздаль, косогоры
Запах дыма от костров,
Игры всякие и споры …
Он заплакать был готов.

Подошли. Товар был русский:
Мех, посуда, воск и мёд.
В ножнах меч, кинжал улусский,
Даже книги, кто поймёт.

И купцы оригинальны,
Все по пояс голышом.
Бородатые повально,
Им жара, как стул с ежом.

- «Это кто?» - Мария князю:
- «Не пойму что говорят.
От них «тянет» неприязнью …»
- «Русский здесь торговый ряд.

Кто они сейчас узнаю,
Я хочу поговорить».
- «Я же их не понимаю!»
- «Буду всё переводить».

Подошёл, спросил негромко:
- «Как расходится товар?»
- «Ба-а-а!» - ответил парень звонко:
- «Грек, а речь, как из бояр»

- «Не боярин я ребята.
Князь я русский, в ссылке здесь.
Византийцем стал когда-то,
С плеч до пят нерусский весь».

- «Ты неушто Долгорукий?»
- «Долгорукий я и есть».
- «Имя как? Сменил от скуки?»
- «Крещён Всеволодом здесь»

- «Младший значит, перспектива …
Я здесь старший – Светозар.
Мы из Суздаля. Мотива
Оставаться, … губит жар.

Чем же ты здесь занимался?»
- «Я на службе, есть отряд.
Две войны прошёл, не сдался,
Дело в храбрости ребят.

Стал доместикусом позже,
Вроде как дела идут.
Вот невеста, знать их тоже,
Так что сгинуть не дадут»

Он умышленно Марию
Им принцессой не назвал.
С головой нырнёт в стихию,
Но пока ещё не знал.

- «А у нас там перемены,
Русь родимая бурлит.
Всюду козни и измены.
Старший брат Андрей убит.

Это заговор боярский.
Братья Кучмы вашим мстят.
Их отец казнён дикарски …
Так у смердов бьют телят.

Твой отец так отличился,
Вот отсюда и раздор.
Андрей вроде помирился
Но, то был лишь разговор».

- «За Андрея кто остался?»
- «Уезжали – был разброд.
Михаил твой братец взялся …
Всех кто против в оборот.

Ростиславичи стремятся
Русь без вас к рукам прибрать.
Нет того, кто мог бы взяться,
Как отец твой, всех унять».

- «Мда-а-а …» - и Всеволод помедля:
- «Словно дома побывал.
Убедил, что всё не бредня,
Рассказал, … негодовал.

Светозар, за вести эти
Я навеки твой должник.
Как отдать? А в кои-веки
Вдруг сойдёмся, мир велик.

А когда назад собрался?»
- «Через пару дней уйдём.
А какой товар остался
Всё префекту отдаём.

Сапифар мужик толковый
И порядочный, нет слов.
Пусть «навар» даже грошовый,
Всё вернёт, как богослов.

Есть на чём нам возвращаться,
Три ладьи в порту стоят.
Приходи днём попрощаться,
Соблюсти надо обряд».

На другой день вновь гуляли,
Он подробно рассказал,
Что там братья наваляли,
Кто убийство заказал.

Рассказал про Светозара,
Что он суздальский земляк.
Как он ценит Сапифара,
Что префект не из деляг.

За закатом наблюдали …
Моря Мраморного гладь,
Как звала в морские дали.
Мир прекрасен, … не отнять.

На другой день ближе к ночи
Разбудил тревожный стук.
Там Мария, не цветочек,
А взволнованный «сельджук».

- «Милый, быстро одевайся,
Надо срочно уходить!
Да проснись же ты, включайся,
Хочешь в яму угодить?»

- «Ничего не понимаю …
Объясни мне, ты о чём?
Может, я чего не знаю?
Только ночь-то здесь причём».

- «Вчера вечером случайно
Услыхала разговор.
Моему отцу, пусть тайно,
Дали знать про заговор».

Мигом в горле пересохло,
Князь в растерянности сел.
Словно всё внутри, как сдохло,
Пустота, … сказать не смел.

Было стыдно, горько, больно …
Всё так взять и потерять.
Он уже сказал: «Довольно!»
Кто бы мог его понять?

Думал, глядя на Марию:
- «Выручает? Как же так?
Не впадает в истерию,
А бежать зовёт, но как? …»

Но она всего не знала
И продолжила: «Так вот,
Я кузину в ней узнала.
Анна фрукт конечно тот.

Вот у Дуна на приёме
Ты Андрею что сказал?»
- «Тет-а-тет. Я был, как дрёме,
А сказал, что завязал.

В эти игры не играю,
Император мне не враг.
Логофета знать не знаю …
Ну, а дед сам не дурак.

Я действительно от путча,
Разобравшись, отошёл.
Не по мне вся эта буча,
Не затем сюда пришёл».

- «Анна это не сказала,
А раскрыла заговор.
Заговорщиков назвала,
Предложила приговор.

Она мне так отомстила,
Поточу что ты ей люб.
Раз возможность упустила,
То не жалко ей твой чуб».

- «Как она это  узнала?
Я ж себе не душегуб!»
- «Она вас расшифровала,
Прочитала прямо с губ»

- «С губ? А как это возможно» -
Князь с кровати даже встал.
- «Это дар её, тревожно,
Что во зло служить он стал».

И Мария вновь тревожно:
- «Милый, надо уходить …».
-  «А Андрея взять, возможно?»
- «Я смогла предупредить.

Остальными сам займётся,
Всех, как есть, предупредит.
И сюда он не вернётся,
Что тебе, мол, навредит».

Из Дворца ушли тихонько,
На коней и сразу в порт.
- «Что-то ехали долгонько …» -
Светозар позвал на борт.

Им Мария объяснила,
Благо был в команде грек,
Князь в беде и попросила
Поддержать его побег.

- «Ты со мной?» - спросил князь робко.
- «Нет, любимый, остаюсь.
Буду ждать, найдётся тропка
И для нас. Уже молюсь!

Так на пирсе и стояли,
Он не знал чего сказать.
А команда, … все молчали,
Сил нет, что-то подсказать.

Светозар сказал: «Уходим!
Через час уже Босфор».
И добавил: «Как проходим,
Так выходим на простор.
 
Ну, а Всеволод прощался.
Он ещё понять не мог,
Что дух русский возвращался,
Господь Бог ему помог.

Что там будет? Всё в тумане.
Как там встретят, он не знал.
Жизнь менялась, как в дурмане.
Новый цикл уже настал.