Наболевшее

Решила больше не писать
Рифмованные вирши.
Поняла: не мое это дело,
Но заметила, что
Горькая ирония моих строк
Немало сердец задела.

Устаю ужасно от города,
Тянет на природу меня:
Казалось бы все, как обычно –
На небе солнце и облака,
А душу грызет тоска…

Гляну окрест и вспомню:
Какие веселые здесь были места.
Куда ни глянь – красотища,
Теперь же – унылая пустота.

Нет ни дыма над крышами,
Речек, родников, ручейков.
Стоят берега пустые.
Прошло счастливое время,
Когда ручонки детские здесь
Желтые кувшинки срывали,
И подолами ловили
Стайки маленьких окуньков.

Все речки ивняком плакучим
Нынче затянуло густо.
Давно некошеная трава
Стоит, словно поджидая кого-то,
Но только кругом пусто.

С холмов бросают жалкие взоры
Одинокие деревеньки.
Никто уж в них теперь
Не забредет…

Понять хочу, что случилось?
Как будто с ног на голову
Здесь произошел переворот!

Кто ж допустил
Этот разор и запустенье?
Ведь не было ни войны,
Ни землетрясенья?
Когда же случился в крае
Этот лихой «поворот»?

Все помнят, как поля пахали,
Боронили, шла посевная,
Золотилась рожь,
По разнотравью лугов стада гуляли…
Что-то видно с Россией случилось.
Разве тут разберешь?

Стою на крылечке,
Родном, высоком,
Вижу изгибы дороги,
Извилистой, длинной.
Невероятный простор кругом,
Но только странно мне,
Что нет движенья,
Будто смотрю фотоальбом.

Почему  вдруг бросили земли?
Дома свои побросали родные, совсем новые и многовековые?
Поехали по городам «жить по углам»,
Задыхаться от пыли и газа,
Кормить детей
Городской «заразой»,
В пробках торчать, себя
И других ненавидя…
До помраченья рассудка
Сидеть в «интернетах», потом
Лечиться в «психических» кабинетах.

Дети наши природы не чувствуют,
Не понимают,
Язык свой родной коверкают,
Не берегут.
Книги, даже самые интересные
В руки свои не берут.
Все усерднее с каждым днем
Кнопки руками жмут.

Тем, кого тронули мои печали,
Желаю всем от души:
Познать запах русского леса,
Жужжание пчел средь
Душистейших трав,
А вечером тишину звенящую,
Туман над полем и писк комара…
Может, и не нужен нам будет
Берег турецкий, и Африка не нужна?!