Корпус

Это был последний (или предпоследний) поток поступивших в кадетскую школу-интернат под руководством одного из первых ополченцев Дагестана. Именно с выходом директора на плац, закончилась эпическая баталия между Сундуком и Опакуджи, которая началась еще в классе. К девятому классу, как было заведено, их перевели в другой корпус. Повальное бегство учеников после смены директора и отмены льгот для учащихся привело к тому, что второй взвод расформировали. Опакуджи и его заместитель командира взвода попали в класс "А", куда еще после пятого класса были переведены Сундук и Шрам, который являлся старшим братом зам. ком.уже несуществующего второго взвода. Когда Опакуджи зашел в учебный класс первого взвода, он увидел Сундука сидящим на камчатке за крайним стулом.
- Салам алейкум, Сундук.  Свободно, да? - обратился Опакуджи, одновременно хлестнув Сундука ладонью по спине.
- Ваалейкум салам, да, - ответил подавленным голосом Сундук, никак не среагировав на действия второго участника диалога.
- Можно сесть, да? - продолжал Опакуджи, выпячивая маргинальный аристократизм, бурлящий в его венах.
- Конечно, садись.
"Помнит еще, кто тут папочка", - подумал Опакуджи, прежде чем разместилсяза соседним стулом. Позднее он заметил, что причиною подавленности Сундука был Шрам. Как и любое сосредоточие силы, тот обладал гравитационным полем, которое собрало вокруг него постоянное окружение. Сопровождающие, или спутники, называть их можно по разному, они всегда держались поближе к нему, что и позволило некоторым так ни разу и не подраться за время обучения, не то чтобы с собственной тенью, но вообще ни с кем. Разумеется, что среди спутников встречались и такие, как Арслан, кто мог себе позволить, если была необходимость, выступать против авторитета Шрама, за что и удостаивались отдельного уважения. Немногословный, сдержанный, религиозный, физически развитый Шрам не был другом Опакуджи, но напоминал ему старшего брата, потому и стал примером для подражания. Если Шраму кто-то не нравился, он становился изгоем. Достаточно было одного агрессивного взгляда Шрама, чтобы Сундук весь оставшийся день ходил поникшим, после чего Опакуджи приходилось пинать того, чтобы хоть как-то растормошить. Связавшись с Сундуком, Опакуджи рисковал благожелательностью Шрама, но он не мог относиться с пренебрежением к человеку, с которым когда-то довелось подраться пять раз подряд.
За первую неделю учебы Опакуджи увидел, как Сундук дважды проигрывает в драках. Первая драка чем-то напоминала борьбу недокормленных сумоистов. Два противника дергали друг друга из стороны в сторону, не прибегая ни к каким приемам из-за страха оказаться в невыгодном положении, пока один из них не нащупал какую-то непонятную точку Джи, сломив все сопротивление противника.
Вторая драка, не успев начаться, закончилась многозначительной картиной с изображением Сундука сгруппировавшегося в позу эмбриона в ожидании непредсказуемых ударов. 
Парта, за которой сидели Сундук и Опакуджи, в ускоренном темпе сдавала свои позиции. Опакуджи все еще молчал, пока не наступило время теста по английскому языку. Вроде бы.