нельзя

Доживаем свой век, стариковское иго неся,
вспоминая любови и флирты, как повод к веселью.
Часто пробуем то, что, как врач объяснял нам - нельзя,
и отраву табачную, и алкогольное зелье.
В отцветающих парках, где шахматно-шашечный бой
политически выдержан - ферзь побеждает в три хода,
нам, пикейным жилетам, легко наблюдать за любой
из гуляющих дам, а когда подкачает погода,
подогреемся красным - для беленькой силы не те,
но в прокуренных лёгких играют эоловы арфы.
Как прекрасны платаны в бесстыдной своей наготе,
даже в горле першит за полоской цветастого шарфа,
и сердечки сбоят где-то в недрах старинных пальто,
гипертоники пьют и горстями глотают лекарства.
А не слушать врачей в нашем возрасте - самое то,
теоретики старости, это особая каста.
На скамейках в садах, покрикливее стаи ворон,
на блестящее падки, бескрылые жертвы артрита,
забываем про время, никто не считает урон,
и оркестр духовых напевает опять Рио Риту.
Ангажируем дам, забывая советы врачей,
будет медленный танец и молодость будет вторая.
На излёте веков поцелуи всегда горячей,
и тушуется старость, от поздней любви замирая.
Все скамейки пусты, видно пешка свалила ферзя,
Рио Рита гремит, осыпаются листья акаций.
Доживаем свой век, ни на что соглашаться нельзя,
и нельзя отказаться, ну просто нельзя отказаться.