Городок, из которого уехал дворник

Городок, из которого уехал дворник,
В котором зАпил шофёр поливальной машины,
На третьи сутки обильного листопада
Зарос тряпьем.
Баба, вешавшая бельё на горизонте веревки
Под проливным дождем,
Выглядела как глупый ангел,
Забывший зонтик в туче.
Школьник, прилипший
Двумя пятернями
К туманному полотну стекла,
Хлюпал носом и становился взрослым.
Мама, ушедшая на работу
И отец, чьи постоянные командировки,
Превращали его в долгожданного гостя,
Уже занимали меньшую часть
Его жизни.
Если раньше комната освещалась
Солнцем вся целиком, то теперь
Косая полоска, с утра лежащая на полу,
Становилась лишь стрелкой,
Указывающей на запад.
И то, если день без дождя и ветра.
Сегодня же с севера нанесло
Всякой хмари,
Как будто кто-то большим веслом
Взбаламутил воду у берега,
И песок из туч посыпался
Как из сита, по крышам и по листве, покрывающей вечные лужи,
В потрескавшемся асфальте
В городке, живущем без мэра,
Арестованного за взятки,
Городке, чей привычный вид
За последние двадцать шесть лет
Почти что не изменился,
Как внешность глубокого старика,
Никто ж не станет пересчитывать
Его морщины и перечитывать воспоминанья.
Сколько он жив, как бы является частью пейзажа,
После - легендой, обрастающей
Мокрым зелёным мхом,
Как камень, лежащий у родника.
Дворник когда-нибудь да вернётся,
Баба купит цветастый зонтик,
А развешанное белье снимут,
На горизонте зажгутся холодным светом
Звезды, а кое-где фонари,
Окна - тёплым, запахнет домашним -
Мясом и жареною картошкой,
И кто-то, проживший в этом месте тысячи дней,
Вдруг вспомнит мальчика
С третьего этажа,
Что уехал отсюда на электричке,
Но иногда заезжает,
Чаще - в снах, иногда на машине,
Иностранного производства,
Вызывающей у соседей
Повод поговорить...