В гостях под рождество

                    Амайе Васильковой

Быть может лишь в пределах рая
Уют, что создает Амайя.
Мир ясен и пленительно глубок
И катится сознания клубок
К мольберту вслед за кистью
До касанья и входа в Явь
Иного мирозданья.

По мановенью старческой руки
Я погружаюсь в золото реки
Ее летящих, юных, звонких лет -
В глазах провидицы сияет Горний свет.

Она уйти, готова и уходит,
Но молодость вином в ней,
В юной бродит.
Гостей встречает.
Чаем угостит
И снова с зазеркальем говорит
Словами красок, кисти и холста
Радушна, терпелива и проста
И помогает зрителям незрелым
Войти в миры, где невесомо тело,
Где с новым Рождеством обручена,
Весну предвидя, входит в жизнь она.
***
  1991г. Ленинград

Адмиралтейская игла,
И Чудотворца купола,
И лестниц черных полутьма,
И радость, что сведет с ума,
В газах незрячего шамана*
Сюда влекут.
Здесь свет и прана*.
Здесь имя верно нарекут.
Здесь вязь из сна и яви ткут,
Глядясь сквозь жизни образа
Амайи видящей глаза,
А Муза за ее спиной
Дарит целительный покой,
Мелком, смывая чары зла
С новоявленного чела*.

***
Шаман* - черный терьер – старый, слепой друг художницы.
Чела* - ученик (санскрит).                                      1990г. Ленинград.