Груз - 200

1

По дороге в Чимтан   
Нас опять обстреляли,   
Невзирая на крест 
Медицинских частей...      
Бил прицельно душман:
Пятерых потеряли,         
Проповедуя месть –
Не щадили костей...               

Как остались в живых –            
Только  Богу известно.
Гиндукушских пещер
Пятиогненный зев!               
Сколько слов гробовых , 
Гробов бессловесных               
Доставляли в Панджшер, 
В один миг поседев.               

2
               
А газетах напишут             
Лаконично и сухо:
"В Чарикарской долине 
Прогремел нынче бой..."               
Только матери слышат:               
"Пусть земля будет пухом!"
И рыдают о сыне, 
И теряют покой.               

Они чувствуют кровью,
Они видят душою,
Их молитвы простые
В ночь укутали день...
Боль становится кровлей,
Если горе большое. 
Сердце матери стынет,
Видя смертушки тень...
 
3

За Чинари-горой,         
В поселенье забытом,
Вот он  – госпиталь наш.
Наконец, добрались!
Старый город Мармоль,
Войною разбитый,
Позабывший лаваш,
На сухарь помолись!

В двух шагах от домов,
Что как в глиняной сказке,
Закопчённый дувал,
Рядом с ним – казанок.
Здесь не водится дров,
Кинуть веток бы связку! –
Чтоб огонь согревал
Да журчал кипяток...

Ради жизни хотя б!
Но исходит от женщин
Чужеродной страны
Нескрываемый мрак,
То глядит сквозь хиджаб
И по ткани скрежещет -
Виноват без вины,
Если даже не враг.

В их глазах  – пелена,
Как холодный кинжал,
Губы сжаты, насуплены брови.
Для неверных  – стена:
- Вас никто тут не ждал,
Если сами пришли  –
Нахлебаетесь крови!

Даже малый ребёнок,
И тот, кто уж стар,
Ни на миг не моргнув,
Тебе выстрелит в спину.
И мужчины с пелёнок
Знают слово "Акбар",
На Коран присягнув,
На обычай старинный.

4.

Средь афганской кошмы*
Был наш госпиталь богом:
Над лепниной хибар  –
К свету – три этажа.
И наивные мы...
Стены помнят о многом.
Если бы не "акбар"  –
Как по сердцу межа...

Медицинский халат,
Красный крест на груди,
А на шее твоей –
Стетоскоп, словно бусы.
И приказ " Из палат
В кишлаки не ходить!
За порогом дверей
Ты не врач –
Просто русский."

Говорил нам начмед:
" Вы не верьте посулу,
Здесь живут по старинке.
Кто бы что не сказал,
Тут различия нет.
Получив свою пулю,
Улетишь, значит,  в цинке,"–
И, вздохнув, замолчал.

Цену знал он словам.
Побывал в переделке.
Ведь два года войны
У него не отнять.
Он прошёл Талукан,
Медсанчасть в перестрелке,
Да не счесть седины,
А всего – сорок пять!

Мы любили начмеда:
"Наш Алёша Попович",
Меж собою прозвав
За изящность лица.
Но в толпе моджахедов
Погибнет Петрович,
В своё сердце вобрав
Девять граммов свинца.
               
 4               
               
Третий день ноября,
А в горах выпал снег.
И все травы пленила
Поволокою проседь.
Было мало дождя.
Свой печальный разбег
Продолжала лениво
Афганская осень.

Ветер гнал с перевала
Пыль и горную крошку,
Холод плыл над хребтами,
Невозможно уснуть.
Так и раньше бывало –
Cтоишь у окошка,
Уплывая мечтами
Вдаль, в заоблачный путь.

Если б знать, если б ведать,
Что всего через сутки               
Дико страшной развязкой
Наступит конец...
Но кому исповедать
Весь кошмар этот жуткий?
Пот становится вязким –
Сколько стихло сердец!
               
5

Мы готовы к работе.
Был Кунар где-то рядом,
Шёл там  с вечера бой,
И везли к нам солдат.
То была не пехота,
Форма – чёрным нарядом,
А берет – голубой –
Наш воздушный десант.

Их боялись до смерти
Духи разных мастей –
"Вах-шайтан они!" Якобы
Так Кариб их назвал.
А в Кунар-круговерти
Было много частей,
Только "Чёрные ястребы"
Шли как горный обвал.
               
6

Запах крови и йода,
Посечён весь живот.
Пять осколков внутри
Нашли себе место…
- Потерпи, дорогой,
Всё потом заживёт.
Успокойся, поспи,
Пусть приснится невеста!

И замрёшь у стола,
Счёт осколкам ведёшь...
- Всё убрали, солдат,
И швы наложили.
- Да, аорта цела,
Нет, и ты не умрёшь.
Будешь жизнью богат –
Чтобы все мы так жили!

Только сделаешь вдох -
Вдруг "качнёт" потолок...
И к другому столу,
И к другому солдату.
Эх, опять нету ног!
Снова тут "лепесток**".
-Новичок, по-всему...
Здесь работаем вместе,
Набатов.

Что-то будет потом,
Когда мальчик узнает...
Будет скрежет зубов,
Будут слёзы рекой,
Ну, а ночью фантом
Сердце в кровь растерзает,
Не найти нужных слов…
- Помолись, что живой!

Ты увидишь родных,
Ведь они в тебя верят!
Они любят и ждут,
Что вернёшься домой.
Сколько судеб земных
Не откроют в дом двери,
Не узнают минут
Счастья в жизни весной?!

Ты увидишь рассвет,
И любовь свою встретишь,
Жизни будешь ты рад,
Время вылечит рану.
Не спеши сказать "нет",
Ты сейчас, милый, бредишь,
Ты прошёл через ад,
И в живых ты  по праву!

Вдруг внизу стало шумно,
И пуштунская речь
Донеслась и до нас
Гортанно-визгливо…
Там, в палатах, безумно
Кровь рекой стала течь...
БершедЫ*** слышен бас –
К нам вбежал торопливо.

Мы застыли на месте,
Каждый там, где он был,
Прикрывая спиною
Всех наших мальчишек.
Для врага – дело чести
Пустить нас враспыл,
И войне – быть войною,
Где потери – излишек.

И глазами – в глаза...
Скальпель врос, словно, в руку,
А в мозгу пронеслось:
- Ну, а вот и мерзавец!
Понял всё он, сказав:
- Сдохнешь первою, с...!
В грудь мгновенно впилось,
Он успел, тот афганец...

Слышен гул вертолёта,
А в глазах плыл закат,
Плыл, в багровые краски
Всё вокруг одевая...
( Между третьим-четвёртым
Ребром тот тесак...)
Плыли чёрные маски,
И в глазах застывали.

Мы работали так,
Что в этом угаре
Талибаны "накрыли"
Госпиталь наш.
Как летал их тесак!
И с каждым ударом,
По-подлому, с тыла,
Веселился кураж...

Хладнокровно, жестоко
Дело было - к концу...
И сто пять человек
Больше с пола не встали.
И обильным потоком
Потом по лицу
Из-под сомкнутых век
Слёзы кровью стекали.

7

Нас в Баграм отправляли,
Там всех ждал самолёт.
И, как мы захотели,
Погрузили всех вместе...
Облака над полями,
Наш последний полёт.
Только в разных постелях,
Домой! Грузом – 200…

Э П И Л О Г

Время годы листает,
Двадцать три отсчитало.
Но как только на небе
Заалеет заря,
Cердце вновь замирает,
И память упрямо
Возвращает туда -
В пятый день ноября...

2007

*кошма  – коврики из овчины, или из овечьей шерсти
**"лепесток" - в виде лепестка маленькая мина
***Бершеда Кариб - наш переводчик