Нотр - Дам де Пари

        Нотр – Дам де Пари

Эта гордая, мрачная с виду твердыня,
этот каменный, красочный, грозный чертог
ровно девять веков охраняет Святыню –
Божья Сына предсмертный Терновый Венок.

На иссохших, не тронутых тленом колючках,
что впивались в Страдальца прилежно и зло,
можно, горько представить, вглядевшись получше,
капли крови, багрившей Святое Чело.

Как попал он с Креста? Кем когда-то добытый?    
Кто тот воин безвестный иль скромный монах,
что обрёл Его в долгих бессонных молитвах,
иль отбил у неверных в кровавых боях?

Был у эллинов Он, был Он у итальянцев,
но владыка латинцев Балдуин Второй
заложил за долги Его венецианцам,
а от них Его вывез Людовик «Святой».

Так что, видно, не зря Повелением Свыше,
как одна из бесценных духовных наград,
был  навечно представлен он граду Парижу,
обошедши и Рим, и пленённый Царьград.

Я вхожу под высокие гулкие своды,
где сегодня довольно светло и тепло,
и средь мирно бродящего всюду народа,
замечаю то призрачный горб Квазимодо,
то сутану зловещего Клода Фролло…

В этих стенах на трон королей возводили,
эти стены познали почёт и позор,
когда  толпы борцов, сокрушивших Бастилию,
мчались, дабы разрушить и этот собор.

Но не смели.
И символ Божественной Веры
превратили в лабаз, чтоб хранить провиант,
и хозяйничал тут не магистр тамплиеров, 
а подвластный Конвенту  дружок Робеспьера  -
вороватый и наглый мирской интендант…

И в России у нас было очень похоже.
Так же рушили, жгли, не жалея страны,
повсеместно, ярясь,  бушевало безбожье,
моровое бесовство, разгул Сатаны.

Но как будто отходим от страха и боли,
снова к Небу свои обращаем сердца,
веря в то, что осилим невзгоды, недоли…
Но как долго ещё до конца… до конца.

А в стенах Нотр -Дам нежно плавятся свечи,
и смиренный молитвенный говор людской
позволяет смятенной душе человечьей
обрести ненадолго желанный покой.

И скорее всего  ароматное миро,
что волшебно пьянит нас под сенью Креста,
источает незримо
хранящийся с миром
животворный венок Иисуса Христа.