Русалочка

Сказка Ганса-Христиана Андерсена,
Рассказанная бабушкой Людой.

Море, море, сколько тайн хранишь,
Сколько неразгаданных загадок?
Зыбкая волнующая тишь.
Как же опыт узнаванья сладок.

Что в твоей бездонности для нас?
Вечности Великой совершенство?
Неспособность наших грешных глаз
Дна морского обозреть блаженство?

Говорят, мы вышли из воды.
Кто вы, предки, давшие рожденье?
Мифов нерассказанных следы
Можно ли узреть без погруженья?

Погрузись в мечтаньях. Тишина.
Свет сквозь толщу вод зелёно-синий,
Ясной ночью звёзды и луна
Мягкостью размытых мягких линий

Поражают. Водорослей сад
Невозможных, сказочных оттенков,
Рыбы немигающе глядят,
Плавниками нежно шевелят…
Это что? Коралловая стенка

Будто длинный сказочный забор,
А за ней дворцовые причуды:
Янтарями вымощенный двор,
Раковины с жемчугом повсюду.

Красоты несказанной дворец.
Что за стиль? Здесь мерки неземные,
На перилах сказочных крылец
С завитками рыбки золотые.

В окнах вместо стёкол изумруд
Внутренним живым сияет светом,
Пол и стены чистый перламутр,
А колонны в золото одеты.

Здесь живёт владыка из владык,
Всех земных царей сей царь богаче,
Двести лет ему, но не старик,
Век земной так мало в море значит.

                ***

Царь морской. Шесть чудных дочерей:
Лёгкие, как лунный свет, русалки,
Младшую любил всего сильней,
Оттого ль, что выросла без мамки.

И она, как тень отца была,
Час в разлуке и уже скучала,
Помогала царствовать, в дела,
В общем ни в девчоночьи, вникала.

Не легко царю, как всем отцам,
Но сегодня младшенькой пятнадцать,
Веселей, счастливей нет лица,
Во дворце с утра до ночи танцы.

Ведь сегодня дочке в первый раз
Можно из морских глубин подняться,
Солнце первый раз коснётся глаз:
- Дочка, что ж ты, время наряжаться!

Старая русалка, мать царя,
В волосы жемчужины вплетала,
Любовалась внучкою:
- Не зря
Прожила, принцессу воспитала.

Губы, будто розы лепестки,
Нежные, а взгляд – зелёный омут,
И движенья мягки и легки.
Сколько принцев от любви потонут.

Вынянчила. Вот и с плеч гора,
Детство ручейками отзвенело.
Что ж, моя красавица, пора,
Юности твоей пора приспела…

                ***

Из морских, из сказочных глубин
Выплыла прекрасная наяда.
Солнца затухающий рубин
Море освещал последним взглядом.

Вечер в пурпур злато разливал,
Следом ночь выплёскивала звёзды,
Свежий ветер волны гнал и гнал,
Дул предвестник шторма, бури грозной.

Вдалеке трёхмачтовый корвет.
Паруса приспущены. Дрейфует.
Фонарей весёлый яркий свет
 Любопытству интерес рисует.

Подплыла. Веселье, песни, смех,
Моряки на вантах и на реях,
С грохотом огонь взмывает вверх.
Яркий, разноцветный, но не греет.

Сколько разнаряженных людей!
Но один, красавец черноглазый,
Показался ей других милей,
Странно сердце застучало сразу.

То был Принц, ему шестнадцать лет.
Праздновали в море день рожденья,
И качался на волнах корвет,
И над морем разливалось пенье.

И Русалка рядом с кораблём
На волнах, ласкающих, качалась.
Н всё выше волны, в небе гром,
Молний всполох. Буря приближалась.

Спешно убирали паруса,
Но корвет качало страшной силой,
Ветер выл, стонал, свистел, гроза
Непрерывно молниями била.

Всё сильнее пенилась волна,
Буревестник крылья рвал над валом,
Океан нутром своим стонал,
Шторма страх выплёскивал на скалы. 

                ***

Это царь великий, Водяной,
Праздновал он дочки день рожденья,
И рыбёшки не было такой,
Чтобы не поздравила с почтеньем.

Цугом запрягали осетров,
Нёсся царь морской в своей коляске,
Пелись песни в тысячи ветров,
Миллионы туч кружились в пляске.

Царь морской, великий Водяной,
Балагур, безудержный гулёна,
Вспенивая море сединой,
Посылал на берег шторм солёный.

И тонули в море корабли,
Разбивались рыбаки о скалы,
До желанной суши, до земли,
Шанс добраться очень-очень малый.

Туго приходилось морякам,
А Русалка штормом забавлялась,
Изгибалась змейкою, легка,
Как пушинка, на волнах качалась.

Вот грот-мачту, как речной тростник,
Расщепил на части шквальный ветер,
И корабль накренило в миг,
Не спастись уж тем, кто на корвете.

                ***

Плач и стоны ветер заглушал.
В свете молний видела русалка
Принца и как за борт он упал…
Разве может быть Русалке жалко?

Мёртвым? Нет, ему на дно не лечь!
И она помчалась меж обломков.
Мысль одно, «успеть его сберечь»,
И в виски, и в сердце била громко.

И, прижав к его свои уста,
За двоих она весь путь дышала,
Лишь подплыв за скалами к кустам,
Девушка уста свои разжала.

Он не ведал счастья своего,
Недвижим, Русалка тихо пела,
Растирая тиною всего
Терпеливо, ласково, умело.

Вот очнулся. Взгляд зелёных глаз
Распахнул ему навстречу сердце.
- Ах, так вот кто в море меня спас, -
Молвил Принц, - дай в очи насмотреться.

Приподнялся и опять упал,
И забылся сном выздоровленья,
А Русалка тихо из-за скал
Стала дожидаться пробужденья.

Скоро утро. Тает звёздный свет,
На траве и на кустах росинки.
Мир прекрасен! Ведь в пятнадцать лет
Мы от жизни счастья ждём, ни бед,
Время превратит росу в слезинки.

Первый луч пробрался по горам,
Яркий свет обрушился лавиной,
Высветило солнце старый храм
На пригорке за стеною длинной.

Вдруг с пригорка девушки гурьбой
Побежали к берегу, умыться,
И одна с испугом: «Боже мой!»
 У скалы вдруг увидала Принца.

Он очнулся, приподнялся, сел…
Кто-то к храму сбегал за подмогой.
Долго Принц то на море глядел,
То на вдаль бегущую дорогу.

Двое пеших привели коня,
Стёрли тину с рук, лица и тела.
- Девушка где, что спасла меня,
Для неё бы всё на свете сделал…

Подняли на лошадь, повезли,
А Русалка, плача, наблюдала.
Люди шли от моря вглубь земли,
Были б ноги, следом побежала б.

                ***

Ветер стих, царь, видно, задремал,
Дочь его рыдала безутешно.
Преданный дельфин её Нарвал
Ластами лица касался нежно.

Слёзы застывали на щеках,
Скатывались в море жемчугами,
И решимость побеждала страх:
«Буду я, как он, мой Принц, с ногами!»

- О, Нарвал, мой милый старый друг,
Мой товарищ в радости и горе,
Отчего в глазах твоих испуг?
Да, я навсегда покину море.

Не дрожи, вопрос уже решён.
Что опять трещишь ты без умолку?
Помнишь ведьму с мыса Мерчисон,
Старую беззубую креолку?

К ней плыву, спасёт меня она.
Кто ещё спасёт меня в несчастье?
Да, больна, любовью я больна,
В выборе своём я не вольна,
Я у сердца глупого во власти.

                ***

Ночь ненастна. Ветер тучи рвёт,
Струями холодными косыми
Заросли восковицы сечёт,
В небе чертит молниями злыми.

Скалы вход в пещеру стерегут.
Толи ветер, толи волки воют.
Страшно как одной на берегу.
Море манит пенистой волною.

И ещё не поздно повернуть,
Окунуться в колыбель морскую,
Но тогда свой путь перечеркнуть.
Разве счастлив тот, кто не рискует?

Из последних выбиваясь сил,
Ведьме в дверь Русалка постучала…
Не любому гость в час поздний мил,
Ведьма же как будто поджидала.

Проскрипела, как живая, дверь,
Сгорбленная толстая креолка
И какой-то очень странный зверь
Девушку рассматривали долго.

Будто вечность. А она сквозь страх:
- Помоги, Тривия, - прошептала.
Просьба-стон, Русалки первый шаг.
- Да, давно тебя я поджидала.

Знаю всё и помогу, но верь
Лишь в себя, как жизнь не повернётся,
Ты поступки лишь любовью мерь,
Силы черпай из любви колодца.

Знай ещё, есть нестерпимей боль,
Чем ступать по углям нежной ножке.
На земле ты ни принцесса, голь,
Чтобы с Принцем по одной дорожке

Вам идти, ты выстоять должно
И подняться из низов до трона,
Чтобы Принцу ты была нужна
Больше, чем отцовская корона.

Если суждено любимой быть,
Преклонит Принц пред тобой колено,
Нет, ну, что же, так тому и быть,
Растворишься в солнце белой пеной.

Две ноги тебе вместо хвоста
Обменяю, право, равноценно.
Голос твой – такая красота.
Ты оставишь голос свой бесценный.

                ***
Утро наступило. Ветер стих,
Нагулялся и угомонился.
Вот Русалка на ногах своих.
Может, ужас ночи ей приснился?

Осторожно по тропе идёт,
С каждым шагом дальше, дальше море,
Страстно верит, счастье где-то ждёт.
Разве счастье может быть без боли?

                ***

Перед ней богатый особняк.
Позвонила робко в колокольчик.
За забором громкий лай собак.
Распахнулись двери.
                Смотрит молча,
На вопрос не может дать ответ,
Только изумрудными глазами
Страстной муки излучает свет…
- Что, немая? – Догадались сами

Стражники:
                - Ступай-ка детка прочь,
Лишь богатых жалуют здесь, в доме.
Чем тебе, несчастная помочь?
Страшно, что в степи застала ночь?
Видишь, стог стоит? Поспи в соломе.

Девушка заснула под кустом,
Шёпот фей лесных ей веки смежил.
Снились сёстры, бабушка и дом,
И отец… Вот утра свет забрезжил…

Конники спешили через луг,
Принц с друзьями ехал на охоту.
- Принц, девчонка, и в глазах испуг!
- Да, не бойся, расскажи нам, кто ты.

- Где-то я видал твои глаза.
Что молчишь, красавица лесная,
Иль не хочешь ничего сказать?
Иль не можешь? Подтверди. Немая?

Ты не плачь, слезой щёк не мочи,
Не дрожи, как загнанный зверёныш,
А молчишь, ну, быть тому, молчи,
Хрупкий ангел, маленький Найдёныш.

                ***

Так Русалка друга обрела
И надежду в то, что Принц полюбит.
Обретёт ли чувство два крыла
Или жизнь Русалочки загубит?

Принц повсюду брал её с собой.
Есть ли кто верней немого друга?
Ах, глупец, глаза свои открой,
Что ты видишь в омуте испуга.

- Ты похожа, - Принц её ласкал,
- И улыбкой доброй, глазами
На мечту далёкую у скал,
На любовь, которую искал,
Что спасла меня, как мне сказали.

Я с друзьями плыл на корабле,
И разбилось судно в шторм о скалы.
Я очнулся ночью на земле,
И меня красавица ласкала.

Нежно пела. Голос, как зефир.
Отчего ты не споёшь мне песню?
Подарить тебе готов весь мир,
Во дворце об этом всем известно.

Я потом опять забылся сном,
И нашли меня уже монахи.
Храм у моря. Девы в храме том.
Я обязан самой младшей птахе.

Говорят, она меня нашла,
Но сомненья разъедают душу.
Та, в ночи, у ней твои глаза,
Взгляд один моё дыханье сушит.

Кажется, что я тебя люблю.
Мой Найдёныш, ласковая фея,
Хоть пол слова, я тебя молю,
Голос твой сомнения развеет…

Милый Принц, ты не о том твердишь,
Прошлое выстраивая в звенья,
Про похожесть робко говоришь,
Сердца зов подвержено сомненьям.

- Если б спела… Кто мне подтвердит?
Как узнать, кто спас меня от смерти?
Боже правый, сколько можно бдить?
Люди, не страшитесь, сердцу верьте.

                ***
 Наконец король судьбу решил,
Сыну Принцу высватал невесту.
Благородством всякий, мол, грешил,
Только Принцу лишь принцесса к месту.

Хватит, мол, с Найдёнышем играть,
Привязался к ней, ещё полюбит.
Коль не можно узел развязать,
Одним махом этот узел рубят.

- Ах, Найдёныш, приказал король
Завтра в путь, знакомиться с невестой,
Но тебе моя известна боль
И на ком женюсь, тебе известно.

Если мне придётся выбирать,
Выберу тебя, немое чудо,
Кто ещё так может понимать,
Лишь с одной тобой я счастлив буду.

Нежно целовал её уста,
Забавлялся длинными власами:
- Ах, как ты невинна и чиста!
Полюблю невесту, если та
С голубыми с зеленью глазами. - 

И смеялся, голову на грудь
Клал и слушал страстное сердечко
- Не боишься моря? Завтра в путь,
Море, это не ручей, не речка.

Он рассказывал о кораблях
И о бурях, о морских глубинах,
О подводных сказочных полях
И садах, огромных чудо-льдинах,

Айсбергах. Русалочка, смеясь,
Слушала, что с детства ей знакомо,
Как она хотела, не таясь,
Рассказать, что в море она дома.

Плыли долго. Наступила ночь.
Тёмная. Все, кроме рулевого
Спали, да Русалка, моря дочь
Не спала, сжимала грудь тревога.

Ей казалось, что сквозь толщу вод
Бабушка в серебряной короне
Знак домой вернуться подаёт,
Рядом с ней отец скорбит на троне…

Ночь всю просидела на корме.
Бились в борт волнующие струи.
Пять сестёр её в кромешной мгле
Плыли в след, о младшенькой тоскуя.

                ***

Вот и гавань. Прибывшим салют.
Город весь знамёнами украшен.
В парках веселится, пляшет люд.
Колокольный звон с высоких башен.

Трое суток праздник на земле,
Про принцессу только разговоры:
- Где она?
- В каком монастыре?
- Скоро ль будет?
- Говорят, что скоро.

Наконец-то прибыла она.
На неё Русалочка смотрела
И, как все, была поражена
Красотой и кожей нежной белой.

А глаза! В них глубина озёр,
А в улыбке радость и смущенье.
Только раз коснулся Принца взор,
Без оглядки принял он решенье:

- Я узнал, красавица тебя!
Это ты спасла меня от смерти!
И уж всюду трубники трубят:
- Чудо, люди! Люди в чудо верьте!

Принц, обняв принцессу, говорил:
- Я везде искал тебя, повсюду.
Верь, моих насколько хватит сил,
Я любить тебя до смерти буду.

Ах, Найдёныш, подойди сюда,
Знаю я, ты рада со мной вместе,
Друг мой верный, будешь ты нужна
Нам всегда, мне и моей невесте.

Я так счастлив! Сбылись все мечты!
Жизнь моя прекрасна, без сомненья!

Милая Русалочка, а ты?
Ты про жизнь не изменила мненья?

Ты порхаешь лёгкая, как пух,
Держишь шлейф невесты на венчанье,
Но звук песен не ласкает слух,
Взгляд не видит праздника сиянья.

                ***

Океан, как неживой, затих.
Всё в природе шепчет про измену.
Не тебя он выбрал из двоих,
Завтра утром превратишься в пену.

Ночь спокойна, будто смерть, тиха,
Шепчет псалмы в маленькие ушки.
С пением последним петуха
Ты оставишь мягкие подушки.

Встретишь солнца самый первый луч,
Растечёшься пенистой водицей…
Раньше срока ты себя не мучь,
Посмотри, там, за бортом, сестрицы.

Пять русалок, будто лунный свет.
- С вашими что стало волосами?
- Отдали креолке за стилет,
Чтоб ты навсегда осталась с нами.

- Посмотри, он всяких бритв острей,
Поспеши до солнечного света.
- Не жалея, прямо в сердце бей,
Ведь твоё спасенье только в этом.

Брызнет кровь горячею струёй
На ноги, опять русалкой станешь,
Снова будем жить одной семьёй,
А промедлишь, пеною растаешь.

Бабушку свела с ума тоска,
Волосы по волнам растерялись,
Наши кудри все, до волоска,
У креолки за стилет остались.

Положили нож к её ногам
И нырнули в зыбкую пучину.
«Как же мне убить, будто врага,
Самого любимого мужчину»?

Новобрачных красочный шатёр.
Занавес откинула Русалка,
Со смятеньем устремила взор
Принцу в грудь:
- Прости, любимый. Жалко.

Ты не мой, и в этом весь твой грех.
Больше жизни я тебя любила.
Как же быть? Ты мне дороже всех.
Но измена… Я её простила.

И швырнула за борт острый нож.
Нож упал, волны не окровавил.
Заалел восток на кровь похож.
Первый луч лишь пены след оставил.

Жертвенность всегда там, где любовь.
Не было ни молнии, ни грома,
И не пролила Русалка кровь,
А ушла из жизни, как из дома.

Солнце над волнами поднялось
И его лучи ласкали нежно
Белой пены крохотную горсть,
Бывшую Русалочкою прежде.

Спал в шатре Русалочкин герой.
Не предатель и не победитель.
Бился в скалы пенистый прибой,
Страшной драмы бессловесный зритель.