Arminius

Вестфалия. Гряда пологих гор.
Пронзают небо пики
В тяжёлую хвою одетых елей.
Суров и тёмен Тевтобургский лес – 
Страна легенд, друид и эльфов.
Густой непроходимый бор,
И путешественника взор
Рисует древности картины,
Простой патриархальный быт,
Охотников, идущих по следам звериным,
Вооружённых луками стрельцов,
И сцены трапезы вокруг костров,
На вертеле поджаренного вепря...
И вдруг над кронами деревьев
Под облаками, в вышине,
На пьедестале в форме пантеона –
Скульптура юноши,
Прекрасного, как Аполлон,
В доспехах римского легионера,
С осанкою патриция и гордым взором
Вождя неведомых племён.

 ... Темны истории страницы.
Изустные преданья старины
Хранятся в сказках братьев Гримм.
Лишь в летописях римских
Библиотек на языке латинском
Описаны события тех лет
Историками-очевидцами.
Свидетельства от них.
 
До рождества Христова двадцать лет.
Властитель мира Рим, и цезарь Август
На Север отправляет легионы –
Границы укрепить двойным заслоном:
Стеною Альп и римскими колониями
На  покорённой ими территории,
Тем оградив империю от варваров.
Конечно, варвары – письма не знают,
Гражданства, права, математики,
Светил движения законов.
Не строят терм, водопроводов,
И воинскому ремеслу обученных
Рабов-атлетов не стравливают
В смертной схватке с обезумевшими
От ярости и страха львами.
Нет городов, амфитеатров, и на аренах,
Невольничьей судьбе покорные,
Не бьются меж собою гладиаторы.

...Могущественны римские войска.
Разбиты треверы, рискнувшие не покориться.       
В долине Мозеля на бывших их
Владениях возник Augusta Treverorum
Ныне Трир, – столица
Римских западных колоний,               
И поселения незащищённые
Германских варварских племён,
Набегами грозящие нарушить
Гостей непрошенных покой,
Не устоят пред натиском
Объединённых и закалённых
В жестоких битвах легионов,
Ведомых твёрдою рукой.

Какой судьбою занесло
Передовую конницу легионеров
В непроходимые дремучие леса
За сотни вёрст от Рейнских укреплений? 
Здесь, под защитою дерев
Земля племён херусков древних.
В сплетении ветвей под кронами дубов
Укрылись кровли хижин,
Иль, может быть, бревенчатых домов.
Дозорный, услыхав тяжёлый шаг,
Бряцание оружия,
Увидев солдат суровых лица,
Спешит собрать с врагом
Способных биться.

Но старый мудрый вождь,
Увидев чужеземцев мощь,
Вступил в переговоры с полководцем.
В залог признания имперской власти
Даёт согласие о передаче
Своей страны под знамя
Неведомой, невиданной державы,
Своею силой покорившей мир.   
И, клятвою скреплённый договор,
Защитой стал от истребления,
Спасеньем жизни рода-племени.
Был послан в Рим гонец
С известьем о победе, и с ним
Два мальчика-подростка.
Сыновей – Арминия и Флавия
Отправил вождь на воспитание,
Обычаи узнать страны далёкой,
Чтоб в знатных юношей среде
К культуре древней приобщились,
И, воинской наукой овладев,
На землю предков возвратились,
Своим народом править, повзрослев.

И дальняя легла дорога в неизвестность.
Осталось позади леса и горы,
Снегами вечными покрытые вершины. 
В красе, величии и совершенстве
Приветствует пришедших Рим.

Античный мир... Расцвет искусств,
Культуры, славы. Дворцы
Из мрамора Каррары сияют белизной,
Порталы храмов безупречны,
Незыблема империя.
Богами установленный порядок 
Длится должен вечно,
Как вечен будет Рим...

О Рим! Рабы, патриции, матроны,
На площадях весёлый плебс
Игру приветствует актёров.
Богатых римлян сыновья
В доспехах всадников.
Центурионы ведут отряды боевых
Прославленных в сраженьях легионов.
За подвиги в боях дарует Август
Двум храбрым белокурым воинам,
Что родом из его колоний,
Со всеми почестями
Римское гражданство –

Гарант надёжной старости,
Земельного надела и богатства.

Прекрасна жизнь!
Под ясным небом Рима
Идут года чредой незримой.
Златой гребёнкою приглаживает время
Воспоминаний непокорный локон,
И не являет сном тревожным
Картины Родины далёкой.

Там всё по-прежнему.
Угрюмые чащобы укутывает снегом
Морозная зима.
Отец засечками на ели
Смене лет и вёсен терпеливо счёт ведёт,
И не спешит обычаи менять.
Праху предков верный,
Хранит традиции,
И возвращения своих питомцев ждет.

И вот Миллениум – начало новой эры.
В богатой Иудее фарисеи
Толкуют твердолобому народу
О всемогущем Яхве. Но куда там!
Ваал, Маммона, римские солдаты,
Смешенье языков и нравов,
И идолы по капищам в дубравах.
В храмах божьих
Вовсю торговля процветает,
И мытарь грешный мзду сбирает.
То кесарево Кесарю, то Ироду-царю,

То Богово –  в карман раввинам 
Фарисейским, саддукейским.
И себе, конечно.
Как знать, быть может был Арминий там
И видел многое – людей порабощенье, гнёт,
И слышал шёпот
О том, что новый царь pастёт,
Что послан свыше он
Нести спасенье гибнущему роду.
И царство новое грядёт, и в царстве новом 
Единство будет и свобода.

Быть может, обращался в мыслях к дому
И думал об отце, о соплеменниках
Невежественных, тёмных,
И было больно, и горел желаньем
Домой вернуться и избавить племя
От произвола чужеземцев,
Передать им знания
искусства, зодчества, ваяния,
И, разрывая цепь времён,
Цивилизации античной ценности
Привить на дикой поросли,
Питая их здоровым свежим соком.

Нежданно, как всегда,
Печальные приходят вести.
В час скорбный шлёт гонца дорога.
Отец зовет детей и просит их не медлить.
Сыновью долгу верный, отправился Арминий
В край суровый с отрядом воинов.
Брат остался в Риме. «Какая разница», -
ответствовал, - «где Августу служить.
Там, у отца, двоим нам будет тесно
Власть делить. А мне и здесь неплохо.
Я – римский гражданин, центурион,
И Рим несокрушим». 
 
Что ж, в мире всё не ново.  Меняется 
На чашку чечевицы первородство.
Благословение отца меняется и продаётся.



Продолжение и окончание будет при интересе читателей