Тринадцать

          1
Дело было так: двенадцать
Плюс расстриженный дьячок
Шли какашками кидаться
На церковный пятачок.

Пятачок был мал, как паперть,
Метров, может, пять на три;
И молящимися заперт
Храм был Божий изнутри.

Шли в фелонях комсомолки,
С ними – четверо  рубак,
И, готовясь к костомолке,
Шел  с оглоблею рыбак.

Маски чёрные надели,
Словно  тати – на разбой;
Непростой был день  недели:
Вечер Пятницы Страстной.

В самом центре оголовка
Нёс архаровец топор
И мечтал о том, как ловко
Раскурочит дверь в Собор.

Два шута несли  скрижали,
Пели праздничный тропарь,
Выли, хрюкали и ржали
Все тринадцать пьяных  харь.

Шёл толстенный хряк с трубою,
А козлище дул в фагот,
Словом, был готовым к бою
Карнавальный крестный ход.

             2

Ох ты, гой еси, царь Иван Васильевич!
(Гой? А вроде, последний из Рюриков!)
Всё калечил, казнил, да насильничал,
Превращал верноподданных в жмуриков…
Может быть, и погибли от этого
Православность, народность, монархия?
И пропитую Русь, и отпетую
До сих пор костерит олигархия?
Нет!  Не дам надмеваться Кассандре я,
Ведь царила в стране АлексАндрия:
Первый был – Благословенный,
А Второй – Освободитель,
Третий – мудрый Миротворец,
Духа Божия Носитель…
А  последний царь – Смиренный,
Не бунтарь, не богоборец,
Ко Христу детоводитель…
Помни каждый комсомолец!

Возвращаясь от Духа - к материи:
Вон куда увела нас история!
От святого Паламы Григория
В дом Астраты, к бордели "Астория",
От святой литургии - к мистерии!

                3

Тр-р-р-рах – тара – рах!
А в душонках жмётся страх.
Вот пришли, наконец, к Дому Божию
Демонстранты,  на бесов похожие…

 Уронили разом чётки
Двое ряженых девчат,
Не трещат уже трещётки,
Барабаны не стучат.

Сняв почтительно перчатки,
Ведьма спешилась с осла,
И отвисла до брусчатки
Челюсть пьяного козла.

Черти сжались: у креста ведь,
Не кабак, церковный двор!
Кто такое мог представить:
Дверь распахнута в Собор!

А в толпе – гипноз, озноб ли,
Непонятно до сих пор:
Уронил драчун оглобли,
А архаровец – топор…

В глубине святого храма,
Средь пасхальных куличей
В сладких тучах фимиама
Светят тысячи свечей…

Ужас цвета терракота
Аж до  купола возрос:
Вышел к ним знакомый кто-то
В белом венчике из роз…

Это было в самом деле,
Это помнят все окрест:
Пересмешники запели
Дифирамб: Христос воскрес!

И не страшен стал арест...