Разложила краски Ночь...

 
Разложила краски Ночь,
Как художница, точь-в-точь,
Кисти тонкие, мольберт,
Смотрит важно, как эксперт.
Холст небесный оглядела,
Видит, даль порозовела.
Черный, сажевый взяла…
Красит-мажет… ну дела!

Уж пол неба не видать,
Тучи, словно вражья рать,
Открывают новый фронт,
В бой идут на горизонт.
Так дойдут и до зари…
–Желтый, красный набери!,-
Я кричу, а толку нет,
Лишь молчание в ответ.

– Или... розовый, лиловый…
Что за мастер бестолковый?
Ночь, вдруг грозно так взглянула,
Буд-то молнии метнула.
Краски рукавом сметая,
Хочет видеть: кто такая?
Как посмела, как смогла? –
Не дает ночная мгла!

Я ж – не робкого десятка,
И на черный цвет не падка,
Подобрав без лишних слов
Банки радужных тонов,
Размахнулась я, и вот,
Зашвырнула в небосвод!
Расплескались, растеклись,
Тьма ночная, расступись!

Небо, что в цветах сирень,
Как в весенний яркий день.
Тучи в дымке сбились в стаю,
В них – оранжевый бросаю!
В небе – цитрусовый сок,
Загорелся весь восток.

Был он мрачным, ультрасиним,
А теперь там – апельсины,
И, клубничная река –
Залила все облака.
Ночь застыла в удивленьи:
Это что за представленье?
Хоть палитра и не та,
Получилась кра-со-та.
Стиль, конечно, ещё тот,
Но стал чудным небосвод!
 
С Ночью я с тех пор дружу,
Дружбой с нею дорожу.
Как уснут все петухи,
Она шепчет мне стихи,
То статейку, то рассказ…
Но, всегда в полночный час.
Скажет то, что и не снится,
Ох, на сказки – мастерица!

Да, не зря я с ней дружу…
И, пером вожу, вожу…
А в чернильнице моей –
Темень ста земных ночей,
В ней чернил – на целый год,
Чуть иссякнут, Ночь дольёт.
Краски ей уж надоели -
Небеса повеселели!

Так и пишем мы вдвоем -
О чудесном и земном!