нет

мои мысли целились прямо в виски, а я латал их изъяны затяжками. как же тут не помереть от тоски, если все, что было когда-то важным утекает из моих рук, словно кровь по лезвию. я прошу тебя, отпусти. отпусти только тридцать третьим днём двадцатого месяца. а сегодня всего лишь прости, ведь я опять потерялся в маршрутах своих страданий, скрывая осень под рукавом. ты жила за границами моих мечтаний, как там вообще? тепло? приторный вкус твоих губ на моих устах, запах кожи, перманентно запавший в душу. я по тебе дико скучать устал. будь, пожалуйста, рядом, слушай. мои шрамы пройдут, я уверен в этом, я когда-нибудь себя найду, перестану слагать куплет за куплетом и поверю в нашу весну. ты - мой мир, который вот вот взорвется. либо же я взорвусь. со слезами задумаюсь, что она не вернётся. а на утро счастливым проснусь. я не смогу стереть воспоминания ластиком, кнопкой delete или бэк спэйсом. все, что было, сложилось в кусочки пазла, которые не соединяются вместе. и сквозь шрамы прорастут на мне красные розы, расцветая ровно в два ноль одну. ты прости, но я не могу сказать тебе в прозе, как безумно тебя люблю. и прости, что я снова не стал тем самым. извини, я не оправдал надежд. я же дальше буду таким же слабым, представляя в своей руке ружьё и картечь. я пытаюсь исправиться, ты меня слышишь? я пытаюсь покончить с таким собой, но я вновь понимаю, что ты не мной дышишь, хоть я вечность дышал лишь тобой. и ты спросишь меня: «все нормально?», крикну злостно в ответ: «нихуя» и запрусь дальше плакать в своей же ванной, за каждую мелочь себя виня. лягу спать, выжимая от слез одеяло, с надеждой, что я все смогу. усну с мыслью, что ты хоть немножко скучаешь. даже если всё это не наяву. в моих снах ты приходишь ко мне на кухню. я на твои слова о любви закурю в ответ. ты - мой мир, который вот вот, и рухнет после твоего последнего

«нет».