Турецкий зной

«Bugun hava cok sicak (Бугюн хава чок сичак)*, - сказал плюхнувшийся рядом со мной на сиденье в рейсовом автобусе Алания - Махмутлар молодой парень, и я машинально ответил, - Yes, it's pretty hot today (Йес, итс прити хат тудэй)»**. За неделю жизни в Турции я уже успел основательно подкоптиться на местном палящем солнце, и, наверное, поэтому случайный попутчик и принял меня за местного, за своего. Впрочем, с моей хитрой рожей меня где только ни принимали за своего. И за поляка, и за мексиканца, и за итальянца, и за перуанца, и за француза, и вот на Туречине тоже самое.
Но услышав английский ответ, парень оживился. «Вы откуда?». «Я из России, - продолжал отвечать ему на английском, - разве не похож?». И улыбнулся. На мне была футболка с надписью «Russia» на груди и с большим двуглавым орлом на спине. Но парень-то видел меня в профиль и к тому же у меня через правое плечо были надеты кофр с видеокамерой и штатив в чехле. Ремни от съемочного оборудования, наверное, закрывали часть надписи на футболке.
«Вы из России и знаете английский?» – искренне удивился молодой турок.
«Да, могу говорить по-английски».
Он посидел несколько секунд спокойно и снова повернулся ко мне.
«Можно задать вам один вопрос, политический? – спросил он, - если вы не против?».
«Валяй, задавай!»
«Как вы относитесь к Путину? Вы, конечно же, знаете Путина?». Парень улыбнулся во все тридцать три своих крепких, жемчужных зуба.
«Как отношусь к Путину? Уважаю нашего президента, - ответил я, - и всегда голосовал за него».
«Мы в Турции тоже очень уважаем Путина. Потому что он сильный и очень smart».
Это хорошо, согласился я с моим молодым попутчиком.
Мы проехали еще немного. И он спросил меня снова: «А кто вы по профессии?»
«Я – театральный режиссер». Почему-то мне не захотелось ему говорить, что я большую часть профессиональной карьеры посвятил журналистике и кинодокументалистике, чем театру. Парень не сразу понял меня. И начал в телефоне набирать в переводчике то, что ему показалось в моем ответе. Я глянул и улыбнулся. Он набрал: «Future director»***.
Нет, не правильно. Он сунул мне свой телефон и я быстро набрал латиницей: «Theater director»****.
«Ах, вы режиссер театра? – еще шире заулыбался турок, - театр это моя мечта. У нас в Турции совсем не развита театральная культура. А я хотел бы работать в театре».
«Но зато у вас прекрасная музыкальная культура, - возразил ему, - например, ваши макамы. Мне очень нравится ваша народная музыка. Я родился и вырос в Азербайджане, и с детства слушал наши мугамы, а ведь это родственная вашей национальная музыка».
«Да, макам – в нем душа нашего народа, - согласился со мной мой случайный попутчик, - в макаме соединились и арабские, и персидские, и турецкие мотивы». Он уже начал загибать пальцы, пересчитывая влияния разных культур на турецкий макам.
«Если будешь в России, приезжай ко мне в Магадан, - сказал я на прощание этому молодому турку, - возьму тебя к себе в театр на постановку «Лейли и Меджнуна».
Мы пожали руки, и я заторопился к выходу, боясь пропустить свою остановку. И выскочил раньше. Ничего, прошел еще с километр пешком до своей остановки. Сегодня я намотал километров десять. Если не больше. Да все больше по горам. И еще хорошо, что было не очень жарко, хотя наше случайное знакомство и началось с констатации, какая нынче жара выдалась. А вот дома, судя по метеосводкам в сети, всего плюс два по Цельсию. Это Магадан…
 
*Погода жаркая сегодня (тур.)
**Да, чертовски жарко сегодня (анг.)
***Режиссер будущего (анг.)
****Театральный режиссер (анг.)

12. 06. 2018