Глава 14 - Последний дюйм из цикла Дух скалистых г

Утром Аллин застала Артура и Грен, разговаривающими на повышенных тонах, при этом Крамер жестикулировал руками, и было ясно, что, если она не вмешается, это будет катастрофично. Она плавно приблизилась к Артуру и положила руку ему на плечо. Он, как ужаленный отпрянул, злобно выдохнувши.
- Что случилось? – Аллин не собиралась отступать, хотя ночью они и составили серьезный разговор, когда она была шокирована его жестокостью. А он ее умением становится холодной, как река зимой, после близости, которая задела ее сердце, но она не собиралась ему ничего объяснять, и подумает об этом потом.
- Что случилось? Наша императрица не собирается пустить меня к Дарие, чтобы я мог попрощаться, - его губы слились в одну линию, и в углу вздулась синяя венка.
- Почему, Грен? - Аллин перевела взгляд на женщину.
- Потому что она так решила, что не желает вас видеть.
- Но я – не человек с толпы! И я этого не слышал! – Артур готов был взорваться.
- Я ничего не могу поделать, она под моей защитой, и боюсь, что мое терпение не безгранично, как и пользование моим гостеприимством, - В лице Грен появились змеиные черты, а голос стал подозрительно шипящим.
- Артур, остынь! – Аллин ударила его с силой в плечо, - Нам, пора, Дария уже не маленький ребенок, и если нам помогли, значит, ничего дурного с ней не произойдет. Она не может идти с нами дальше, мы не можем подвергать ее опасности, она нам тоже помогала. Опомнись, ради Бога.
Артур хотел что – то сказать, но воинственный облик императрицы не сулил ничего хорошего. Он опустил направленную руку.
- Вы обещали показать нам путь.
- Я провожу вас через черный вход, вы попадете в иной мир, и найти должны пещеру, больше я ничем не могу, вам помочь, единственное, я могу оставить вам в сопровождающего, вашу змейку.
Артур глубоко вздохнул, раздумывая.
- Нет, пусть охраняет Дарию. Мы справимся, - он перекинул заплечный мешок.
- Ей нечего бояться, она куда в большей опасности, чем вы или я, - Грен медленно пошла по коридору, - Идемте.
Она остановилась у массивной дубовой двери, почерневшей от времени. В этом углу стояла гробовая тишина, что Аллин стала не по себе, но она не стала ничего говорить. Артур встал впереди.
- Как  мы можем найти вас после?
Грен равнодушно пожала плечами.
- Если Дария захочет вас увидеть, она сама вас найдет. У вас своя жизнь. И вы должны ее пройти. Прощайте, - она одним прикосновением открыла массивную дверь, удивив их. Глаза озарил яркий горячий свет. Так что на время они были ослеплены. Поэтому, когда они смогли различать окружение, черная дверь была плотно закрыта, и нигде не было щелочки, чтобы увидеть взаимосвязь с домом.
Грен была права: это совершенно иной мир – мир тропиков, жары и влажности. Аллин осмотрелась и присвистнула. Непроходимые леса, увитые лианами, диковинными цветами и плодами, разной окраски. Стаи птиц, обжигающее солнце, становящееся белым шаром при взоре, аквамариновое небо и огромная гармония голосов, сливающаяся в одно: «Уааа». Аллин сняла верхнюю рубаху и повязала ее на голову.
- Советую сделать тебе тоже самое, если не хочешь упасть в обморок.
Артур кивнул до сих пор со злобой.
- Что опять, Крамер? Я когда – нибудь смогу тебя понять?
- Ты должна была меня поддержать!
- В чем? Чтобы мы стали обедом у полчище змей, похоже, мы еще успеем. Почему ты такой злой, черт возьми?!
- Да, я – злобный, нудный, эгоистичный, упивающейся в жалости к себе, сукин сын. Только вчера ты не считала так, тихо постанывая: «еще».
Аллин со всей силы дала ему пощечину, отвернувшись. Артур пнул рядом камень, не зная, что сказать в ответ едкое и циничное. Затем он наклонился к траве и подобрал ветку, ножом острогав ее края.
- Пошли, не думаю, что тебе хочется остаться здесь в гордом одиночестве. Не стоит обижаться на правду, даже и в невыгодном свете. Тут только одна тропа, - он вошел в лес, сбивая палкой траву, лианы, часть корней, спугивая мелких обитателей.
Пройдя часть пути, Артур всё же повернулся, смотря, не отстала ли Аллин, так что она наткнулась на него. Лицо ее было серьезным и, как и его, покрылась испариной, над верхней губой образовались капельки пота. Артур протянул руку, убрать их. Но она отпрянула.
- Чего ты? Просто душно.
- Не прикасайся ко мне.
- Хорошо. Знаешь, я тут подумал, нужно бы по низу, перетянуть  чем – нибудь, мало ли какие твари тут водятся. Главное, и с крупными не встретится, - Крамер оторвал пару полосок от рубашки и перетянул штанины. Стало еще жарче, но это хоть какая - то безопасность не быть покусанным мелкой живностью.
Дальше дорога стала расширяться, так что они выровнялись. Артур хотел помочь ей перелезть упавшее дерево, покрытое коричневой слизью, которое вдобавок еще и жглась, но Аллин упрямо убрала его руки с талии.
- Не будь упрямой.. пожалуйста.
- Я могу сама, мне не нужна твоя помощь.
- Я не хотел тебя обидеть, и ссориться сейчас ни к чему.
- Я не ссорюсь, а отстаиваю свои права.
Артур издал смешок, столкнувшись с холодным серым взглядом, так что злость снова стала набирать обороты.
- Да, я – злой. И на это есть причины. Да, я – жестокий.
- И на это тоже есть причины, - закончила Аллин, - Тебе просто нравится властвовать, унижать цинизмом, ты так само утверждаешься, зная, что я не дам тебе сдачи в ответ.
- Что за глупость! – Артур с силой схватил Аллин, перебросив ее через плечо, перелезая через древо. Она попыталась вырваться, но бороться, когда тебя сильнее, бесполезно.
Он поставил ее на место, красную от негодования.
- Смотри не взорвись от собственной гордости, а то твой Майкл не дождется свою прелесть, - шутовское выражение снова появилось на его лице.
- Ты и правду, злобный сукин сын, - Аллин в гневе сорвала мягкий плод с ветви и кинула его в Артура, попав в нос. Плод разорвался, облив кожу сладкой липкой мякотью оранжевого цвета, смешиваясь с кровью. Артур облизал губы от густого нектара.
- Надеюсь, что он не ядовит, хотя на вкус приторный. Вы унизили, леди, мое достоинство, разбили мне нос, проявили ярость, я подавлен и раздавлен, как и этот плод, - Крамер присел на землю. Сняв с головы повязанную рубашку, он обтер лицо, - Прости меня, я зол, но самая большая отвратительная черта – я не умею любить. Меня попросту не учили этой премудрости любить людей. Ты – потрясающая женщина, сильная, умная, гордая. Я не имею право, так обращаться с тобой. Но так происходило в моей семье поколениями. Мой отец хотя и содержал семью, но не сокрушался подчеркивать это для моей матери, с каждым годом он унижал ее сильнее и сильнее, считая, что это позволит удержать власть, даст почувствовать, кто сильнее. Когда он первый раз тронул мать, я вышел в дверной проем, пытаясь ее защитить. Но что я мог сделать? Недоросший подросток. Бить слабых всегда легко ,ведь они не дадут достойный отпор. Она так плакала, а он даже не почувствовал, что с каждым днем такой агрессии превращается в монстра, который на утро не желал ничего помнить, а мать понимала, что нам нужен отец, что он нас породил. И мы должны его уважать через боль, ведь это грех не почитать собственного родителя. Но во мне зародился гнев, этакий коктейль дикой необузданной ярости вместе с кровной любовью. Он же был сильным, поэтому я не хотел таким быть.
- Удалось? – чуть слышно отозвалась Аллин.
- Не совсем, иногда я боюсь себя, и совсем не умею любить так, как это делают большинство.
- Тебе нужно выговориться. Артур, я..
- Не сейчас и не здесь, я – очень хотел бы впустить тебя во всю душу, а не только в ее оставшиеся живые островки, но я не могу. Мы не в том положении, нужно идти, да еще и на ночь найти приют, здесь так же небезопасно, как и в лагере смертников, - Артур встал, нос стал распухать.
Глаза Аллин увлажнились, но она не стала ничего говорить в ответ.
- Воды бы найти, такая жара. Если честно неуютно, еще мы не встретили ни одного препятствия.
- А я и не хочу, мне страшно, Артур, что мы здесь утонем, нас съедят, укусят.
- Но больше, ты боишься поверить мне, довериться.
- Смотри, - Аллин протянула руку вперед, так что Артуру пришлось отвлечься от горьких мыслей, от беспокойства.
Впереди открывалась поляна, усыпанная огромными черными бабочками с красными головками. Размах их крыльев достигал около метра. И при движении трава вокруг приминалась, как от штормового ветра.
- Неожиданный разворот событий, а вдруг это бабочки - убийцы. Боюсь, мне страшнее вдвойне, чем тебе. Но думаю, что ты вкуснее, чем я, - он в первый раз за всё это время улыбнулся, - Придется проверить. Я напишу, Майклу, как ты по нему страдала, даже изувечила мне нос.
- Сукин сын!
Улыбнувшись, Артур двинулся вперед к гигантам.