Орудия с оружием в руках

В конце времён, усопшие придут в одеяниях новых
Пепел, несчётное множество разбросанных костей по мохеровому полю, мясом обрастет, жилами обволокутся, облекутся в кожу, оживут, воскреснут
Душа невинна, тело участвует в совершении греха, а расплату об руку понесли. Это для полноты блаженства, а вам - в вечности мучений
Обожжены, обнажены, с ними слово, слава - новое духовенство неба
А что же те, кто ещё по земли мохеру ходит?
Почти равны в послабленной мембране своих бубнов, поныне слепы и глуховаты, раздаются в криках, их слышен хруст поломанных костей повсюду, усеченные голоса в своих руках же носят. Живые. Мертвецы. Рубят Людские параллели. Слизывают, пьют и проливают. Смертельные уста безмолвны, так ли?
Слезы соберу, их в воду обращу. Всю грязь, в которой замесили, в кипящий парафин. Орудия готовы.
Бумага - начало новой, последней битвы
Чернильные пятна - заветный, благодатный мой огонь
Оно будет Его зерном, вашей - meule mortelle
На прок пойдете, благодатную почву, своим помолом удобрите
Налез мрак ночи, сады, поля мерцают острыми секирами, косами под единственной луной
Обнажим, поднимем к небу вечную плоть. Больше не падёт божий волос с праведных голов его.
Он сохранит все, особенно слова. Все называется словами. Слова вне времени, а время вне пространства.
Облачены теперь словами Его любви, прощенья, несут свои, как собственно Его, голос
Рваный пульс, набухшие на висках вены, дерганный кадык, взгляд -  дециллион вонзившихся звезд, Великие Души, обретшие дар речи - прорезают вселенную глухонемую пополам.
Теперь смертельные уста услышат, теперь они отчётливо слышны
Жизнь, зачем то, нам одна дана, земля родная, тоже
То что в ней спало, теперь вырвется из оков Морфея. Возьмёт молот и зубило в руки. Вольным каменщиком станет, священным рыцарем Небесного царя
Построит Новую Эру, разобьёт Эдемский сад, возведет благодатный, неземной рай, уже не на небе, на земле