Когда она била ногами свой же живот

Когда она била ногами свой же живот,
Когда на себя же натравливала собак,
Идущие мимо мурчали под нос "Идиот
Он всегда таков, и дурак навсегда дурак".
А как уморительно выглядел плач её,
Согнувшейся и скрутившейся в кренделёк.
Она говорила, считает себя зверьем,
Чудовищно больно и мир до того жесток.

Мы каждые выходные ходили в кафе
И видели, как на лавке лежит и мрет
Создание, полное мук, отсыпали конфет,
Хоть знали, только себя она радо жрет.
Так было годами, пока в один громкий день
Она не швырнула нам свой буклет стихов,
Рукописных и малопонятных, как чья-то тень,
Как чьи-то сушенные внутренности и кровь.

Она отдала нам душу и расцвела,
Как после бомбардировки цветут города,
Она возгордилась, что якобы все прошла,
И от войны в ней почти не осталось следа.
Ее куски заключили надежный мир,
Пожали друг другу руки и разошлись,
Она по-прежнему видит опасным мир,
Но знает, как можно спрятаться и спастись.
Когда она задыхалась в потоках чувств,
Ее штормило, в ней были фрагменты пуль,
Но пальцы любви помогли ей нащупать пульс
И повезли ее к счастью, вцепившись в руль.