Шлемиль

               


Люди живут, пока мы о них помним.
Каждый оставил свой след.
Часто поступок, иль просто забава
Память на тысячу лет.



Было давно,
Но когда, я  не помню,
В Турции в самой глуши.
Шлемиль - красавец,
В селе ассирийском
Чистил чужие дворы.

Если лежит не в положенном  месте,
Это тревожит ребят.
Завтра  всё будет,
Вернее, исчезнет,
Если ты любишь поспать.

В те времена всёх судили не судьи,
Бога боялся, народ.
Не было столько убийств и насилий.
Кара - от церкви отвод.

Если тебя изгоняют из церкви
Нет тебе места нигде,
Нет на земле, нет и на небе,
Бог он всё видит везде.

Люди боялись, судьёй был учитель,
У православных знать поп.
Звали учителем у ассирийцев,
В церкви служивших отцов.

Вере учили они,
За советом
К ним приходили  толпой,
С просьбой, надеждой,
Иль просто с обидой.
Все обращались с мольбой.

 
Вот как- то утром,
Проснулся учитель
С жалобой люди пришли.
-Ночью козу из сарая у Сарьи,
Шлемиль унёс,  накажи!

Это село, здесь глаза и повсюду.
Уши шевелят кусты.
Что бы ни сделал, на утро узнают.
Хочешь, хоть в маске ходи.

Знают походку,
Взгляд твой, дыханье.
Здесь ты растёшь на глазах.
Знают с пелёнок и наблюдают
Каждый проделанный шаг.

-Так, хорошо, вы ему сообщите.
 Жду я  его через час,
 Будет на библии клясться  проказник,
 Хватит ему воровать!

Шлемиль пред тем как отправиться в церковь,
Долго сидел у реки,
Люди подумали, -
«Кается парень»,
Не подымал головы.

Шлемиль поймал в грязной луже лягушку,
Сунул в карман на груди.
Куртку надел и отправился в церковь,
Что-то, шептав по пути.

Библию  подал ему
Наш учитель
-Ну-ка, проказник, клянись.
Мне можешь врать,
Но перед этим писаньем
Врятли тебе устоять.

Шлемиль,  подняв свою правую руку,
К сердцу её приложил.
-Этой душою клянусь, что не брал я,
Врут, что козу я стащил.

Бедный учитель развёл лишь руками,
Парень клянётся душой:
-Ладно, ступай! Ступай, себе с миром.
Бог пускай будет с тобой!

Шлемиль домой возвращался с ухмылкой,
Вспомнил, лягушку пущу.
Смотрит, подохла
От клятвы столь сильной,
Душу, отдав за козу.

Шлемиль подумал, жалко лягушку.
Ладно, учитель тебя,
Я проучу, заставляешь всех клясться.
Я отомщу за себя.
Тёмною ночью Шлемиль с друзьями
Снова ограбил людей
Ну, и конечно утром учитель
Ждал пострадавших гостей.
 
С    раннею зорькой  Шлемиля  мама,
В церковь кастрюльку снесла,
Ночью с баранины хаш наварила.
Да, угостила отца.    

-Ну, что случилось?
Шлемиль?
Зовите! Хватит дурачить людей!
Я покажу сорванцу!
Будет знать он, как воровать.
Ух! Злодей.

Яркое солнце играло лучами,
Шлемиль шагал,
Улыбаясь весне.
Ждал его отче,
Остывший немного,
Сидя  у самой двери.

-Заходи, озорник!
Знаешь, в чём обвиняют?
Ну, клянись, что не брал, хулиган!
Вот бери и клянись, непоседа,
Это библия,  а не букварь.

Шлемиль руку поднял над писанием,
Вот клянусь Вам, его я так ел,
Как и вы его видели, ели,
Я бы врать вам, отец, не посмел.

Вышел к людям учитель:
«Не брал он.
Он поклялся,
Ступайте домой.
Видно  врут, оболгали парнишку.
Иль не всё у него с головой».

Через месяц на исповедь парень,
С сожаленьем к учителю шел.
Долго тот над собою смеялся,
Как его малолетка провёл.

Время шло и раскаянье гасло
У парнишки в весёлой груди.
Расскажу, как других обучал он
Вере в бога,
Ты только прочти.


Турок жил в Ассирийском посёлке,
Был богатым, таково искать,
Но не верил ни в Бога, ни в чёрта.
И любил он народ обижать.

На земле его, прямо за полем
Дуб высокий рос,
Триста в нём лет.
Говорили, что место святое,
И, что в дереве  сила и свет.

Но решил он людей, чтоб отвадить
Ночью дерево, то отпилить.
-Хватит этим бездельникам бегать.
Свято ль место, коль дерева нет.

Умоляла жена на коленях,
-Ты не трогай его, я прошу.
Бог накажет его ты не гневай.
Я с тобой этот крест понесу.

-Распоясалась, женщины голос
Слышу в доме,  ведь это позор!
Если надо умрём, засмеялся,
Подымая, он к небу свой взор.



Отрубили, да прямо под  пасху,
Крик людской разносила земля,
А богач всё себе ухмылялся,
Пока горькая плата пришла.

Дочек пять,
А сынок стал калекой,
Откосил ему бог две ноги,
В тот же день
Он упал с дохлой клячи.
И его ели-ели спасли.

Наш богач долго плакал, взывая,
Умоляя пощады с небес,
Но теперь каждый день по овечке,
Мор напал пожиравший овец.

Мусульмане погибших, умерших
Не едят никогда, отдают.
Христиане едят это мясо.
Кто пройдёт, тот его заберёт.

Каждый день бедный Шлемиль, уставший
В ночь глубокую шёл к богачу,
Залезал сквозь окошко к овечкам,
А на утро за ними же шёл.
Задушил, нет кровинки, пылинки.
Сам хозяин тебе отдаёт.
Он грешил, но себе оправданье
Каждый ищет и может, найдёт.

Много лет с тех времён прошагало,
И века друг за другом прошли,
                Но все помнят мальчишки проказы,
                Он оставил свой след на пути.