Гитарист из Питера

     Я уже года три проработал на руднике Джезказган, когда появился этот парень из Питера. Из комнаты общежития, мимо которой мы проходили, звучала музыка: то грозная, то плавная, и мы остановились. Кто-то из моих товарищей постучал. Музыка стихла.
     -Прошу входите,- раздалось негромко.
На стуле сидел Парень с гитарой, на  столе стоял стакан на четверть с вином. Он поднялся и с широким жестом пригласил…
     -Рассаживайтесь,- и назвался,- трижды Борис*, горный инженер из Питера, уже приступил к работе горным мастером В шахтоуправлении 45-45бис. Угощать мне вас нечем, это остатки вина, отмечаю первый рабочий день в этом забытой Богом пустыне.
     -Ты веришь в Бога,- у Леонида получилось Пога. 
     -Мой Пог – природа, поддел его Борис.
     -Тогда мы с тобой,- сказал и я, доставая бутылку "Апорта"**. Извини другого не имелось, мы всё приготовим, а ты сыграй нам то, что играл и сначала.
     Достал бутылку и ещё один Боря, уже из нашей троицы, а Леонид поставил на стол яблоки и тоже апорт. Плащи Борис, как самый младший утащил в нашу комнату. Яблоки выпотрошили и разрезали на дольки. А Борис-гитарист начал наигрывать на гитаре и запел бесхитростную  песню о морских конвоях сороковых боевых лет. Стоял уже 1953 год.
      На курсе Норд – Ост под бушующим паром,
      На Северный берег Советской Земли,
      Одеты бронёю, с тяжелым товаром,
      Сквозь бури и штормы идут корабли.
     Наверное это была, скорее всего, авторская песня,тех моряков, кто проводил конвои (PQ* в северных морях). В ней было немало недостатков и неточностей, но она захватила нас и музыкальностью и и, содержанием. Было в ней что-то такое, что меня не устраивало, как оказалось не только меня. НО Борис играл виртуозно и пел неплохо.
     Суда англичан и Советские шхуны,
     И путь их опасен и путь их далёк,
     И тянутся рядом дымки голубые
     И русский дымок, и русский дымок,
                и британский дымок.

       И если Германия, их рейсы разведав,
       Пошлет догонять караван среди льдин;
       С советских подлодок помчатся торпеды,
       Торпеды с английских пойдут субмарин.
      Я заметил, что Леонид прислушивается к песне, Борис кинулся вон из комнаты. Вскоре он появился с карандашами, копировальными листам и чистыми,
      -Всё сначала, Борис,- потребовал он и медленнее.
И песня полилась сначала, а мы строчили. Через  десяток или чуть больше минут тексты были переписаны,  и уже квартет не самых музыкальных парней. В комнате начали появляться девчата и парни. Это было общежитие инженерно-технических работников медно-рудного комбината, но тут же жили, учителя, врачи, работники ГРП*, а мы пели…
     Их редйдеры рухнут под пеною горькой,
     Их путь безвозвратен, океан здесь глубок,
     Останутся только дымки над водою,
     И русский дымок, и русский дымок,
                и британский дымок.
      
     И шествуя рядом в спокойствии чинном,
     На мурманский берег команда сойдет,
     Британец затянется Советской махоркой,
     А русский матрос,  сигарету зажжёт.
     Пойдут, обнявшись и порой вспоминая,
     О днях боевых в портовой «кабачёк»,
     Потянутся следом дымки голубые
     И русский дымок, и русский дымок,
                и британский дымок.

         Мы закончили, а переполненная комната и  аплодировала нам. Теперь в песне можно найти кучу недостатков, но тогда нас обнимали, а песню хвалили, и едва ли не во все праздники она была для нас одной из главных.
      Были у него и шуточные песни, как "Юнга Джим".
      Вскоре Борис сам пригласил нас, а налив вина провозгласил тост…
      -За здоровье моей дочурки и запел. Там тоже сбивалась рифма, но и тут нас покорял его тембр и часть текста из которого мне запомнились:
У моей доченьки, у моей дочурки,
Маленькие ножки, маленькие ручки,
Словно у хорошенькой небольшой игрушки.
      Через несколько месяцев к Борису Борисову. Приехала жена. Он был уже помощником начальника горного участка по добыче руды. И получил в первом же доме двухкомнатную квартиру. Из компанейского парня и гитариста, а он сам смастерил из обычной гитары электрическую, а её превращал и в гавайскую. Теперь это был добрый семьянин с красавицей женой.
      Мне пришлось побывать у него дома, выполняя поручение друзей, мы провожали в Армию нашего Бориса, мастера подземной разведки руд.
     Жена его, не отпустила меня без угощения и стаканчика вина. На прощанье показала и дочурку, которая глядела на меня коричневыми бусинками глаз и с явным подозрением.
     Борис гитарист с одиннадцати часов и до двух ночи играл на гитаре с небольшими перерывами. А уходя, показал мне пальцы, почти на всех ну него набухли волдыри. Давно столько не играл, пояснил он.
     Ему сейчас должно быть столько же лет сколько мне, судьба разбросала нас и он, по слухам, осел в Таганроге. Жив ли? Мой мир хранит многие тайны и его тоже.

Много позже уже в ново веке ядобавил строфу и от себя связывая сразу по еньшей ере три поколения итеперь вся песня предлагается вашему вниманию

Мы помним ребята и Ваши конвои,
И встречу на Эльбе, из пламенных лет,
Салюты Победы в Москве и ЛондОне,
Что может быть лучше, тех славных побед.
Об этих дымках и о славных героях,
Давайте девятого мая споём,
И лучше нам в космос отправить конвои,
Где новые "земли" потомкам найдём. 
                2018
Трижды Борис* - Борис Борисович Борисов.
Апорт** - полусладкое яблочное вино.