Алма-Атинское сфумато
как автобиографию чужую.
Да, родилась в Ате – тогда столице.
Да, переехала, да, всё кочую,
но горизонт теряется. Сфумато
лишь в сумерках приоткрывает двери
оттуда и опять туда. Невнятно
светает или вечереет.
И между нами - амфилады комнат
с переселеньем душ в косые тени,
послушно носик чайника изогнут,
вот-вот апашка принесет варенье
урючное без косточек для внука,
стареющего где-то там в Андорре,
на землю груши падают без звука
в саду глядящему на голубые горы.
Помпеи говоришь? Нет, просто время,
сводящее с ума неторопливо.
Взлетали на коня и ногу - в стремя,
а нынче трудно выпив кружку пива
попасть с первого раза в тапки
таящиеся ночью под кроватью,
как кошка, что играет в цап-царапки
со всею королевской ратью.
И избавляясь от былых привычек,
всё чаще вечер коротаю дома,
жизнь чищу словно слово от кавычек
до сердцевины, до перил знакомых
в подъезде старом, что на Карламарла,
до трости в уголке, забытой дедом,
в учебниках - Казак тілі и Павлов,
и клятва пионера вместо кредо.
Над гаражом гнёт ветви шелковица,
сладчайшими плодами опадая,
щебечут клювы воздевая птицы,
звонки трамвайные перебивая,
там медленней, чем время, только воздух,
не отличавший вечер от рассвета,
не ведающий, для чего он создан,
хмельной от перезревших дынь и лета.
10 марта 2018
Свидетельство о публикации №118060700023