Дед Евстафий

Посвящается моему деду, погибшему в 1943 году на фронте.
Ростов. Хутор Ольховчики. Братская могила.

Мой дед Евстафий на войне
Был ездовым в обозе
И службу честно нес вполне,
Как до войны в колхозе.

Мечтал: «Вернусь назло судьбе!
Вдруг вывезет кривая?
В обозе служба так себе,
Чай, не передовая.

Не переломишься, когда
Несложная работа –
Боеприпасы и еда
Их ждёт всегда, пехота

Где ближе к славе, не вопрос –
В героях разведрота!
Хоть на любой войне обоз –
Полезная работа».

С такими мыслями и жил,
Впрягал коней и ехал,
Знал, в ратном деле важен тыл,
Без тыла нет успеха.

В труде шло время, и война
На запад продвигалась,
И согревала мысль одна,
чуть-чуть еще осталось.

Трудись, воюй. Одет, обут.
Живи, не помни лиха.
Но лихо ждало где-то тут
И подбиралось тихо.

Июльский зной под вечер сник,
Чуть сбавила война.
О доме вспомнилось в тот миг,
Где ждет с детьми жена.

Два года, почитай, прошло
Разлуки фронтовой.
Писал письмо домой в село
Евстафий, ездовой.

Пиликал что-то гармонист,
Благоухали травы…
Вдруг кто-то крикнул: «Берегись!
Ребята, танки справа!»

В одно мгновенье их уют
Как будто ветром сдуло,
И всё, что пахло жизнью тут,
огнем перевернуло!

Прицельно первый лег снаряд,
Срывая дёрн с просёлка,
Свистели, жаля наугад,
Снарядные осколки.

Гудел огонь, и в небесах
горел закат багровый.
И горький дым, и липкий страх,
И запах свежей крови…

Сквозь грохот боя старшина
Кричал остервенело.
Здесь плоть огонь сжигал дотла,
и сталь впивалась в тело.

Хлестало по земле свинцом,
Где смерть с косой ходила
И всех, еще живых, кругом
Косила и косила.

Кипел неравный этот бой
За жизнь, не за награды.
Не потерялся ездовой
и воевал, как надо.

Бил из винтовки по врагу,
Хрипел, бросал гранаты.
В бою нет слова «не могу»
У русского солдата:

«Патронов мало, вот напасть!
Ах, жизнь моя, жестянка!
Тут кабы вовсе не пропасть
С винтовкой против танка!

Сражаться с пешими в броне
Отрадно супостату.
Из пушки целишь ты по мне,
А я тебя гранатой…»

Почти взлетел победный крик,
Но смерть в лицо дохнула,
И пред глазами жизнь, как миг,
У деда промелькнула.

Не всем со славою венец,
Кто за отчизну бился.
Последний вздох – погиб боец…
И подвиг не случился.

Лишь сердце, бившись столько лет,
Пыталось жить само,
А он, впадая в смертный бред,
дописывал письмо.

В нём он наказывал жене
Не горевать, не выть,
Мол, всё бывает на войне,
И как хотел он жить:

«Пишу я, Анна, не тая,
Судьбу не обмануть.
Планида, значится, моя
В бою закончить путь.

Вокруг, куда ни глянь, волной
Колышется трава.
Я здесь, лежу в траве густой,
И ты теперь вдова.

Утри слезу, в далёкий путь
Одной тебе идти.
Что был я, помни, не забудь,
Трудись, детей расти.

Мне не вкусить победы блеск
И не прийти к тебе
Из чуждых стран, из дальних мест,
По тракту, по тропе,

По снегу ль, утренней росе…
Мне путь иной назначен.
Я был солдат, я был, как все,
И я не мог иначе...»