Живи пока живётся

Это были белые ночи. Мечты не хотели спать также, как и солнце. Такое светлое состояние, когда лёгкая усталость отдаёт истомой во всём теле, но оно ещё бодрствует и жаждет продолжения, подобно тому как нескончаемо движется день, хотя по всем законам времени это уже глубокая ночь.
Я и моя недавно появившаяся подруга Анна, терпкая на вкус, как молодое хорошее вино и тёплая в чувствах, как плюшевая игрушка, мои, почти родные, Олег и Оля, которых я знаю уже достаточное множество лет, чтобы делать глупости перед ними и не вспоминать об этом потом, и ещё какие-то друзья, приехавшие посмотреть город в это его яркое время, и конечно же, вдруг возникшие, позитивно настроенные новые знакомые, и нас, наверное, набиралось человек десять. Мы все с уверенным весельем продолжали вечер, переходящий в нескончаемую светлую ночь.
- Ну, что же, друзья, предлагаю в весьма неплохой клуб – прокричал в весёлом смехе один из тех, кто к нам присоединился со своей компанией, то ли Сергей, то ли Виктор, я очень плохо, к сожалению для своей учтивости, запоминаю имена новых людей.
- Да, да – сказала моя Аня и с игривой улыбкой бросилась взглядом в мою сторону, но таким в котором я чувствовал что-то неладное, что-то похожее на мусор, лежащий на ровной и пустынной дороге.
- Олег, ты как, вы с Олей с нами? – поинтересовался я у тех, кто имел действительное значение для меня вне этой ночи.
- Знаешь, нет. Мы с Олей домой – сказал Олег.
- Да, да – молвила полушёпотом Оля – я очень устала, хочу спать, давай, отдыхай, Аня хорошая, мы же всё-таки домой – но она так странно улыбнулась, что было ясно, что как раз в её настоящем понимании Аня не очень хорошая.
Они уехали. И нас стало всего на всего на двадцать процентов меньше, а вот странно, для себя я чувствовал так, будто нас стало меньше в половину, а то и больше этой половины. Но ночь продолжалась, сумбур прыгал с места на место, заполняя пустоты каждого из нас какими-то обманчивыми впечатлениями жизни, мы растворялись, исчезали в этом обмане и веселились бездушно и дерзко. Ясное дело, Оля была права, да и сам я это чувствовал, Аня, моя Аня стала всё чаще и настойчивее пропадать в обществе того самого то ли Виктора, то ли Сергея. Словно смерч накручивал вихрем мои мужские чувства, но холод внутри не оставлял ничего, видимо поэтому Аня и поступала так, и мне действительно было наплевать, я чувствовал, как безразличие и пустота забирали меня и уносили прочь отсюда. Собравшись с остатками мыслей, я исчез по-английски, конечно оплатив счёт за себя и Аню, вызвал такси и просто поехал домой, и мусора уже не валялось на моей дороге, ведь теперь в очередной раз она была пустынна и чиста. Когда ты думаешь о чём-то, всё вокруг происходит быстрее, и потому такси домчало меня за минуты. Было уже четыре утра, но я, прихватив свою псину, решил прогуляться. Наконец-то пришла ночь, на мгновение, но она пришла. На улице я спустил своего самого дорого друга с поводка и смотрел как свет фонарей ложится на асфальт и больно освещает бесконечную пустыню моей души огоньками судьбы и их чистой правдой. Аня, думал я, зачем я вообще всё это начинал, зная, что будет так. Хм, зря это было всё зря. Я видимо живу в постоянных ошибках пока не умру – пробормотал я едва ли слышно себе под нос. А ведь что-то должно быть ещё, с глупой трагичностью кивнул я головой, вторя своим мыслям.
- Нет. Ты живёшь, пока живётся! – странный мужской и старый голос появился из ниоткуда, точнее со скамьи, что была в парке, где я прогуливался со своим псом.
Я остановился, а мой бульдог, любимый молчаливый друг, где-то поодаль был сильно занят исследованием свежей травы с аккуратными каплями росы.
Я подошёл к скамейке, где сидел этот голос, присел, скептически оглядел его и ухмыльнулся. Седые волосы, сильно седые волосы, и, честно говоря, словами не передашь насколько его волосы были седыми. Худое тело, угрюмое, скомканное и растерянное, но уверенное в своей усмешке. Он был чем-то занят, перелистывая что-то с назойливой настойчивостью в своём телефоне.
- Здравствуйте – сказал я ему.
А он просто улыбнулся.
- Да, да… – едва слышно прошептал он в ответ.
- И? Что значит ваше: «живи, пока живётся»? – дерзко и агрессивно спросил я.
- Ничего. Присядьте рядом, я может смогу вам это объяснить.
- Хорошо – сказал я и присел.
- Вот, смотрите, этому фото сорок лет, это мой друг, лучший, наверное, друг, и его больше нет, теперь уже нет. А вот это моя первая любовь, да, да, на вот этой серой запачканной фотографии. Это она, и поверьте, она была великолепно чудесна. А вот я, здесь плохо видно, но я ещё молод и горд. Здесь моя жена, и это была настоящая любовь, как я думал тогда на этом фото. Вы же видите, как искренне я счастлив – и он заплакал неопрятной старческой слезой – а вот другая, прекрасная и также сильно дорогая мне женщина, я же также здесь счастлив, видите? – он протянул мне телефон, тыкая в экран с фото – а это я с сыном – и он смолк. Вечностью показалась мне это молчание. Лицо его стало каменным и холодным – но это – вдруг произнёс он – уже совсем другая печальная история – и он тяжело вздохнул, протирая ладонью хрустальные капельки со своей щеки.
Я сначала хотел что-то спросить, но передумал, к чему мне слушать очередную грустную историю, подумал я, и так хватает пустыни внутри меня, ни к чему, и я смолчал.
- Вы хотели мне объяснить ваше «живи, пока живётся». Я решительно пока ничего не понимаю. – попробовал я вернуться к началу нашего разговора.
- Ах, да, да. Вы так и не поняли. Как же, я вам показал частички своей души, которые уходили со всеми этими людьми, с кем-то я расставался, кто-то покидал наш мир, а кого-то я всегда старался забыть, но не всегда выходило быстро, хотя в итоге всё-таки получалось. Так или иначе их больше никого для меня нет, может кто из них ещё и жив, не знаю, право, но для меня они все мертвы. Такова жизнь, друг мой, к нам всегда кто-то приходит и остаётся с нами рядом на какое-то время, но потом, всегда уходит и прихватывает горстку наших чувств с собой, и уж поверьте, нам ничего не остаётся, как смириться с этим и жить пока живётся.
- Странная философия, грустная, но может вы и правы.
Он ничего не ответил, улыбнулся, набрал телефон, едва слышно что-то сказал и встал.
- Ну, мне пора, доброго вам пути, берегите себя.
- И вам, всего доброго.
Старик пошёл в сторону дороги. Подъехал представительский автомобиль глубокого чёрного цвета, он сел назад и исчез в тишине восходящего утра. Долго смотря вслед и уже разглядывая одинокие деревья вдоль дороги, я всё пытался понять кого он мне напоминает, а потом вспомнил, господи, это же Артур Промиков, известный писатель и культурный деятель, который, если я не ошибаюсь в прошлом году стал лауреатом Нобелевской премии. Хм, вот так встреча. Странно. Ладно, что-то уже хочется спать, я позвал собаку, и мы побрели домой, короткая ночь заканчивалась и опять начинался бесконечный день. У парадной виднелся силуэт девушки, белые штаны, обнимающие изящную фигурку, высокие шпильки кремовых туфлей, бежевая, шёлковая кофта, и бегущие по ней длинные каштановые волосы. Да, это была Аня. Я подошёл, видно было, что она плакала, хотя и пыталась это скрыть.
- Прости меня.
- Ладно, пошли, спать хочется.
Дома, уже в кровати, я пролистал новости и увидел - «Вчера прошли похороны сына известного писателя Артура Промикова.»
Аня прижалась ко мне и уснула, я посмотрел в потолок и подумал, что ведь совсем скоро я вычеркну её из своей жизни. Ну, да ладно, не сейчас, а пока буду жить пока живётся, и сон растворил меня в своём пушистом море грёз.
SH