На пределе

К тебе вернусь не по асфальту, не по лужам –
я проявлюсь былым туманом сквозь года,
а ты в растерянности бросишь: «Брысь! Не нужен!», –
представив в роли надоевшего кота.

Ты называла меня «мартовский котяра»,
но, выгнув спину, нападала, как на мышь …

Цыган со скрипкой в полуночном зале «Яра»
играл на нервах драму, где «шумел камыш …»
Рыдала скрипка … помнишь, – как она рыдала!
От этих звуков в клочья всё рвалось внутри.
И мы с тобой, как та «возлюбленная пара»,
от резонанса струн дрожали до зари.

А поутру мы будто в песне той проснулись –
в глазах ни счастья, ни улыбок, ни любви …
Нагими душами обняться не рискнули,
а близость тел нагих – банальна – се ля ви.

*
Ни «кот», ни «кошка» в милый говор не вернулись,
охрипла в стае галок птица-говорун …

Играл смычок: «Шумел камыш, деревья гнулись …», –
звенела скрипка на пределе дрожи струн.


Рецензии