Антифашистский оборонительный вал

Отрывок из романа "Совместить несовместимое". 

В начале девяностых «железный занавес» открылся. «Перестройка» внесла в жизнь советских людей дополнительные мотивы, побудила что-то делать и на что-то надеяться. В ноябре 1989-го была разрушена Берлинская стена, когда-то официально названная «Антифашистским оборонительным валом», и две Германии, политически и физически разделённые на долгие 28 лет, вновь стали едиными. «Позорная стена», как называл её Вилли Брандт и многие граждане обеих Германий, наконец-то пала, позволяя немецкому народу окончательно воссоединиться к октябрю 1990-го года. Эти великие немецкие события я также выразил в стихотворной форме, и тоже по-русски. С точки зрения литературных достоинств раннего «творения», пожалуй, получилось не слишком. Но я искренне стремился передать всеобщее настроение:

В ожидании чуда стою у Стены.
Кирпичи и рисунки — мне словно награда.
От стихов и стенаний холодной войны
Ухожу — больше нету преграды.

Это было всеобщее ликование. Казалось, больше никогда не будет не только преград, но и вообще никаких проблем. Какие могут быть преграды, когда Стены больше нет, а две Германии снова представляют собой единое целое? Разве могут быть какие-то проблемы, экономические или политические, когда СССР побеждён, ФРГ и так крупнейшая экономика Европы, и может становиться только ещё сильнее после присоединения ГДР?

Однако эйфория долгожданного воссоединения не сразу, но довольно быстро проходит. Возникают трудности в немецком экономическом и социальном развитии, утрата темпа и потенциала, проблемы «новой европейской империи» — Европейского союза. Среди множества объяснений можно встретить экономические, демографические, цивилизационные и даже эзотерические. Пергамский музей (Pergamonmuseum) с грозными древневавилонскими артефактами в гэдээровском центре Берлина Berlin-Mitte, приносивший несчастья Восточной Германии и приведший к её краху, после немецкого воссоединения становится достоянием всей страны и приносит проблемы единой Германии и Евросоюзу. Можно с различной степенью доверия относиться к подобным запредельным объяснениям. Но события, всецело находящиеся не в потусторонней, а в нашей реальности, тоже свидетельствуют, что сразу после объединения в единой Германии прежние достоинства начали обрастать противоречиями и превращаться в недостатки, вызывая многократное увеличение числа и масштабов имеющихся проблем.

После объединения, и особенно, юридического оформления Евросоюза в 1992 году, незыблемая и великая, возродившаяся из послевоенного пепла Западная Германия утратила главное, чем обладала — национальный дух, национальную уникальность и национальную элиту. «Евроинтеграция» оттянула и связала силы немецкого народа, и из уникального европейского авангарда страна превратилась в заурядного, хотя и имеющего условную ведущую роль, члена Евросоюза, политические органы власти которого оказались в Брюсселе и Страсбурге. От великого немецкого духа многих столетий в ЕС, пожалуй, осталась только инструментальная аранжировка написанной на стихи Шиллера, бетховенской «An die Freude» — «Оды к радости» — в качестве гимна.