Крылатые Часть 1

Альфа и Омега - Америка для американцев, хоть всё-таки она вертится! Американский дядюшка, аки тать в нощи, предал анафеме Анику-воина, который Аннибалову клятву дал да в авгиевых конюшнях апогея достигнул, думая аредовы веки в Аркадии скончать: адвокату дьявола акафист читал-читал да аллилую затянул, ибо в альма матэр его альтер эго ab ovo, а король-то всё ещё голый! Хотел было баню задать, да беден, как Лазарь. Пята Ахиллесова! Архимедов рычаг-аршин проглотил и давай баклуши бить.
Бездонная бочка, бей, но выслушай! Белая ворона белены объелась и бирюком сущим в набат челом бьёт. Блудный сын бобы разводит блоху подковать, да что камень бросить, что перчатку - бумага всё терпит, буриданов осёл. Быть или не быть - вот в чем вопрос, а буря-то в стакане воды.
В бирюльки играть, в бутылку? Загнать в долгий ящик? Отложить в зените славы в Каноссу? Идти  в кильватере, плыть в Мекку - в мутной воде рыбку ловить, ведь в ногах правды нет. Что в соляной столб превратиться в сорочке, что родиться в три погибели - в чужой монастырь со своим уставом не ходят, а в эмпиреях витают. Валаамова ослица пошла ва-банк на Валтасаров пир: вавилонское столпотворение, вальпургиева и Варфоломеевская ночь в одном флаконе. Внесла лепту,  вдохнула жизнь и вернулась к своим пенатам, а там вещая Кассандра со взглядом Медузы во все колокола как затрезвонит во всю Ивановскую! Тут и пустилась во все тяжкие; во главу угла ставит, водит за нос, а воды не замутит.
Волк в овечьей шкуре волынку завёл: мол, ворона в павлиньих перьях - это же восьмое чудо! Света, вот где собака зарыта! Врёт, как сивый мерин - всё в той же позиции, всё своё ношу с собой, всё трын-трава. Тут всемирный потоп приключился; всякой твари по паре очки втирает второе дыхание. Вышел из себя да и высек море высшей пробы.