Раек

Святой Петр отлучается покурить
Оставляя полузакрытую дверцу рая
Без присмотра – иди кто хочешь.
Заходят редко -
Без допроса с пристрастием вроде как несчитово.
Предъявляешь список грехов, перечисляешь заслуги,
Утверждаешь, что никого, никогда… пару раз и по пьяни,
Кто же женится на этакой обезьяне?
Брал – так все же берут, врал – так все привирают,
Даже в раю, говорят, рыльце кой-у-кого в пушку.
Петр пожимает плечами.
И распределяет по вере – в рай который каждый построил сам.
С очередями за пивом, киношкой на выходных,
Новым диваном, гурией-недотрогой,
Кабинетом директора очень серьезных дел.
Бог присматривает с портрета на стенке,
Щурится с хитрецой –
То ли Ленин-сан то ли Виктор Цой.
Ангелы подбрасывают кошельки в переулки,
Следят сурово, чтобы у соседей дохли коровы,
Чтобы число семей ограничивалось семью
И на всех хватало яблочек и клубники,
Бряцают на лирах «Подмосковные берега»,
Иногда из-за нимбов проглядывают рога…
Чудится, что вы! Вот труп врага,
Вот Москвабад, взорванный изнутри –
Хорошо горит? Райским пламенем, как просили.
Смерть остается в силе.
Бабе мороженое, старухе опять корыто.
Если же дверка тихонечко приоткрыта,
В рай пробираются трудяги и рыбаки,
Музыканты, нищие, дураки,
Кошки вслед за своими вечными девами,
Проститутки, рожденные королевами,
Санитарки, беженцы, почтальоны,
Пехотинцы, артиллеристы,
И ты.
…Говорят, если особенно не дурить,
То в раю дают выспаться, кофе и покурить…