мои похороны

ДОКАТИЛАСЬ, ЗНАТЬ, СТРАНА
ИЛИ МОИ ПОХОРОНЫ
Я умер. Гроб среди квартиры.
Налито пол-стакана грамм.
Хоронят все мои кумиры.
Нет ни комедий и ни драм.
   Ну, умер человек и умер.
   Бывает с каждым всякий раз.
   Закончил счёт сердечный зуммер,
   И светоч гения погас.
С прощальной речью сразу Сталин.
Френч старый и печальный вид.
Пробить слезу не гениален.
Да, ладно, пусть, уж, говорит.
   Пыхтел, пыхтел, погасла трубка
   И без грузинского вина
   Сказал в усы довольно грубо: -
   «Ну, вот, допрыгалась страна!
Ушёл от нас великий пахарь
И настоящий коммунист,
Склоните головы потомки
И не жалейте горьких слёз».
   И закоптили сразу свечи.
   Кумир красиво говорит.
   После такой печальной речи
   Тут все  заплакали  навзрыд.
-»А я недосыпал годами.
Союз мощнейшим в мире стал.
Заводы, фабрик понастроил...
Лаврентий, что молчишь? Скажи».
   Лаврентий Павлович не медлил.
   Сказал в упор, как  расстрелял:-
   Сгубили, сволочи, поэта.
   Знать мало их  дрессеровал».
Дошёл черёд и до Володи:-
«Вот что вам, батеньки, скажу.
Оно-то всё и верно вроде,
Но всё не так, как погляжу.
   Ни памятника нет, ни пъедестала,
   Хоть, чай, в России не война»...
   И всем до слёз обидно стало,
   Что докатилась так страна.
Какие люди все же жили,
Иных так лично ведал я.
И комья в гроб замолотили.
Ну, что ж, покедова, друзья!
   Ждать этих встреч всегда недолго.
   Их никому не избежать...
   Лаврентий, разберись, коль можно,
   Нельзя ж по гробу так  стучать!
ЗА ПОМИНАЛЬНЫМ СТОЛОМ
-Георгий, что говоришь, какой полковник?
Да. он поэт, не воевал. Скорей чиновник.
А ты готов уже хоть всем и ордена давать.
Георгий, орден надо заслужить горбом,
А то порой и кровью.
-Поэтов надо тоже награждать.
Он про Россию же писал. Чего ж не дать.
- Поэтов любит наш народ. Да, он не гений.
Согласен. Стих даже  за душу берёт.
А что же скажет нам, товарищ Ленин?
-Да, Коба, он не Маяковский,
Но как загнул про эту власть
И про напасть? Тут можно даже и подумать,
Что-то дать...
- Он на любую власть плевал
И смел порой. Я, как Есенин вам сказал.
Почти герой. В стихах, естественно, не я.
Не Бог, но как он  пить  красиво мог...
- Сергей, конечно о своём. А мы не пьём?
Меня мой тёзка помянул. Он прав, друзья.
Про революцию писать мог только я.
- Да, где ж официант Хрущёв Никита?
Давайте, братцы, по второй.
- Уже налито.
- Товарищ, Сталин, я скажу свой тост.
Вопрос, конечно, и не прост,
Но награждать Витальича не дело.
 Сегодня власть настолько обнаглела,
 Кобзонов  награждает, лёгких дев.
Никто не знает в чём же её сила.   
И  наши обелиски напрочь посносила.
Задрапирован даже Мавзолей.
 - По третьей нам, Хрущёв, налей.   
 Потомки нас всегда поймут,
Хотя, Никита, Каин  ты и Брут.
По третьей помянули, закусили...
- Какие люди ведь когда-то жили
Из нынешних никто придти не смог.
Стихи писал, а  воровать не мог.   
 Кому нужны мои стихи. 
Прости, Господь их за  грехи.
 Я за такие  похороны 
От всей души  могу сказать,          
 Что коли вновь придут сии патроны, 
 Готов бесчётно  умирать.
23.05.18г. Малореченское