На Смоленской дороге

Ехал я Смоленскою дорогой.
Вез в Ашан  молочные   сосиски.
Заносило большегруз немного.
Мимо пролетали обелиски.

Два моих надежных компаньона
этот путь со мною коротали:
желтый Губка Боб из поролона,
и на лобовом -  товарищ Сталин.

Трепетали листьями  осины.
Застилало  небо пеленою.
Шелестели по асфальту шины
Хлюпали сосиски за спиною.

И такая благодать на сердце,
что посикать захотелось даже.
Тормознул свой МАЗ я,   хлопнул дверцей,
да и растворился в том    пейзаже.

Отойдя от трассы метров тридцать
(с детства я застенчивый немного)
воодушевленно  облегчился
и  уже собрался на дорогу

возвратиться я. И вдруг  внезапно,
вижу, что в траве белеет что-то.
Пригляделся - череп.  Неприятно
на душе мне  сделалось чего-то.

Опустился рядом я на травы,
нервно затянулся   сигаретой.
И подумал грустно ,--  Боже правый,
как же допустить ты мог все это,

что четыре года засыпали
от Валдая  до Дорогобужа,
мы леса костями - черепами...
И еще,-- подумал  я, -- К тому же,

прорастал бы   где-нибудь  под Ржевом
чистотел  и  из моей  глазницы,
если бы, допустим, в двадцать первом
угораздило меня родиться.

Я поднялся. И  как мог скорее
за лопатой сбегал штыковою.
И молясь украдкой, как умею,
этот череп закидал землею.

И поехал вновь своей дорогой.
А потом в обшарпанном  мотеле,
коепко обнимая Губку Боба,
думать и забыл об этом деле...

Занималось пасмурное утро
Лес шумел под небом цвета стали.
И смотрел загадочно и мудро
с лобового Вождь. Товарищ. Сталин.