Замолвите слово

о языке


...Россійскій языкъ въ полной силъ, красотЬ и богатствЪ перемЪнамъ и упадку неподверженъ утвердится, коль долго Церковь Россійская славословіемъ Божiимъ на славенскомъ языкЪ украшатися будетъ.
М. В. Ломоносовъ

Во дни сомнЪнiй, во дни тягостныхъ раздумій о судьбахъ моей родины, — ты одинъ мнЪ поддержка и опора, о, великій, могучій, правдивый и свободный русскій языкъ! — Не будь тебя какъ не впасть въ отчаяніе, при видЪ всего, что совершается дома? — Но нельзя вЪрить, чтобы такой языкъ не былъ данъ великому народу!
И. С. Тургеневъ

 

«ВЪками душа народная настроилась, приспособилась къ живому воспринятію христіанскаго ученія — именно въ формЪ славянской рЪчи, къ простому и величавому теченію ея, къ ея мелодій... Исторически выработалось такъ, что сила мысли и чувства стоятъ въ связи съ силою славянской рЪчи»

Не нам ли внять ныне, собравшись с волею, доброму совету еще одного русского учителя:

«Кто бы ты ни былъ, молю тебя: изучай дорогой для насъ сла-вянскій языкъ и читай божественныя книги, на немъ написанныя; черпай изъ этого богатаго источника силу жизни и духа; украшай высо- кими рЪчешями его свою русскую рЪчь, — великую, прекрасную и по своей природЪ; помни, что и великіе художники русскаго слова не чуждались этого источника и, заимствуя изъ него, сообщали произве-деШямъ своимъ величавую простоту слога и высокую образность; слЪдуй же ихъ примЪру, и знай, что ни одинъ въ Mipе языкъ не имЪетъ такихъ преимуществъ, какія имЪетъ нашъ родной, благодаря его общенію съ высокимъ и торжественнымъ славянскимъ языкомъ» .

 

И чем разумнее открыт будет наш разум словам Истины, тем большее дано будет разумение. И наука, и образованность, и знания жизни — эти средства духовной милости — процветают и славятся, если не отделяются от молитвы, братолюбия и трезвенного целомудрия, без которых для них нет ни произрастания, ни жизни.

Никогда русское наречие не расторгало связи с церковнославянским: каждое исполняло свое служение, совместно же они создавали полноту отечественного языка, необходимую объемность картины бытия, цельность міровосприятия, которая всегда отличала право- славное сознание от европейского рассудка: как от протестантского аналитизма и обмірщенности, так и от католической «псевдосакральной» (латинско-национальной) раздвоенности.

Ныне нарушена гармония трех основ, на которых покоилось русское речевое процветание: церковного языка, языка русской классической литературы и народных говоров. Последние, хранившие родниковое слово, были скомпрометированы как неграмотная речь, насильственно искоренялись и бытуют в виде убогого просторечия. Разговорный язык, лишенный животворной национальной основы, потопляемый в грязной и беспринципной игре смыслов и форм, становится сосудом и проводником пагубных идей.


Знаменитая «Грамматики словенскїя правильная синтагма» ученого монаха Мелетия Смотрицкого, впервые изданная в 1619 году, стала подлинным светильником православной грамотности. Именно с ней пришел в Москву Михайло Ломоносов, который процветание отечественной словесности видел в единстве всех трех стилей языка: высокого, среднего и низкого. Краткое описание их юн дал в «Предисловіи о пользЪ книгь церковныхъ въ россшскомъ языкЪ», где отметил, что высокий стиль основан на «славенскомъ языкЪ». Известные слова ученого о «россійскомь» языке, который он сравнивал с беспредельностью моря и подчеркивал в нем такие преимущества и достоинства других, как великолепие испанского, крепость немецкого, афористичность латинского, «тончайшія философскія во-ображенія и разсужденія» греческого, относятся более всего к языку церковнославянскому.


М. В. Ломоносов объясняет цельность русского народа единством православной веры, богослужебного языка и единым государем, тогда как в странах, разрозненных религиозно и государственно-политически, например, в католическо-лютеранской Германии, разделяется и язык. Эта мысль заложена в знаменитом высказывании, которое вне приведенного ниже контекста воспринимается неточно: «Народъ россійской, по великому пространству обитающій, невзирая на дальное разстояніе, говорить повсюду вразумительнымъ другъ другу языкомъ въ городахъ и селахъ. Напротивъ того, въ нЪкоторыхъ другихъ государствахъ, напримЪръ, въ Германій, баварской крестья-нинъ мало разумЪетъ мекленбургскаго или брандербургской швабска-го, хотя все того же нЪмецкаго народа» .

 

Преподавание церковнославянского языка стало краеугольным камнем обучения, открывая неисчерпаемые богатства православного богослужебного круга и давая возможность приобщиться к высочайшим достижениям духа и формам искусства: иконописи, церковному чтению и пению. Оно позволило наполнить содержанием духовные и интеллектуальные запросы русского общества, защитить его от эрзац-культуры Запада.

 

Выделенные М. В. Ломоносовым высокий, средний и низкий стили в преображенном виде сохраняются и поныне как «церковнославянский язык», «книжный язык» (нормативный) и «разговорная речь».

 

«Ученье — свЪтъ, а неученье — тьма», — в этой русской пословице, помимо житейской, заключена и Божественная мудрость. С постижением языка мы обновляемся духовно. Велики трудности, но велико и воздаяние.

 "Царствие Небесное нудится, и нужницы восхищают е."

(Мф.,XI,12)

 

 

(Из книги "Церковнославянская грамота"
Авторы: Демидов Д.Г. ,Невзорова Н.Н., Шумских Н.Н.)