Вервольф

Под скрипучей калиткой застряла улитка,
Игра тонкой скрипки и старые нитки,
Тарелка под вилкой и дряхлые свитки,
Картина с ухмылкой и кислые сливки.

И свечи мерцают, и рвётся улитка,
И нервы играют, и спутались нитки,
Где эта вилка, где нужные свитки,
Пропала ухмылка, выпиты сливки.

Какая привычная, странная роль,
Такая обычная, тихая боль,
Он сотни лет одинокий вервольф,
Но только она ушла всё равно...

И тени играют, калитка скрипит,
И духи летают, кончается нить,
Вот вилка в картине и нужный листок,
Рождается сила, последний глоток.

Деревья мерцают, и звёзды молчат,
Кто-то да знает столь древний обряд,
Портрет оживает в летучую мышь,
Она улетает в бездонную тишь.

Какая привычная, странная роль,
Такая обычная, тихая боль,
Он сотни лет одинокий вервольф,
Но только она ушла всё равно...

Вой на Луну как будто привычен,
Вечный Гуру к утру вновь типичен,
Не причинить только вред никому,
Но только осколки достались ему.

В открытой калитке пролезла улитка,
И вновь эта скрипка, да пёстрые нитки,
Блестит снова вилка, на полке те свитки,
Заснула картина, вновь свежие сливки.

Какая привычная, странная роль,
Такая обычная, тихая боль,
Он сотни лет одинокий вервольф,
Но только она ушла всё равно...