17. 05. х2

Мне написал письмо хороший друг,
я взял его, как то, что полусвято,
возможно мне направил Демиург
что этот ум покинуло когда-то?
Что часть меня, ушедшая, и я -
вновь перед ней, её не позабывший,
ворота в то руками отворивший
что непривычно ныне для меня.
И вот она, готова уличать
былая синь лазоревого грота,
неуж потратил не погибший кто-то
на это тело алую печать?
Но нет-же, дурень, озарился шибко,
не сердолик, а жалкая труха,
ошибся кто-то...это всё ошибка,
за алою печатью чепуха.

******

Забита галерея голосами,
гулянья шумные и танцы,
и ветром обвитые шканцы
под вычурными парусами.

Всё для живых, пылающее лето,
Цимлянское в поющих и охрипших,
всё для живых, не только это,
но ничего, досада, для погибших.

Оставленные позади
от шума, праздника, свиданий,
от проявления любви
во время медленных гуляний.

Не зная дам, в объятия упавших -
они лежат, где ночи божество,
как жаль закрыто бытие для павших,
впустить бы их на ваше торжество.