Вопль сумасседшего, или аллегория

ВОПЛЬ СУМАСШЕДШЕГО, ИЛИ АЛЛЕГОРИЯ

В паутине весь мир, ожиданья в неясность одеты!
У ворот из надежд запоздалые кони стоят.
Опоздавший седок, как сентябрь, из ушедшего лета,
Устремил в никуда утомлённый невидящий взгляд.

Кони здесь ни причём, кони платят напрасную цену!
Из уставших ноздрей слышен храп и болезненный стон ...
Из узды, в удилах ниспадает кровавая пена,
Во дворце, в глубине, еле слышный рождается звон!

Виртуальный в нём труп, и его сокровенные схроны ...
На крыльце и у стен, алым веером россыпи роз.
То началу конец, то улыбок благих похороны --
Цепенеет душа, погружается тело в мороз!

Кто построил дворец и заполнил его мертвецами,
Заключил, как в тюрьму, миллионы мечтаний в тотем?!
Почему лишь Никто, ритуал совершает ночами?
Почему? ... Для кого? ... Ну, а главное ... строил зачем?

Там дворецкий стоит ... он расскажет ... он весь измождённый!
Попытается всем, тем кто глух, возмущенье излить:
«Это место для душ! ... Уже зачатых! ... Но не рождённых!
Чтоб кричать! чтобы выть! чтоб понятно про жизнь говорить»!

Я, ничтожный старик, хотел взять лепесток ... своей розы ...
Может быть наяву, может, в гареве скомканных снов. --
Но услышал я вопль ... жаль! ... уже ... ускользнувшей угрозы ...
И лишь от лепестка растеклась по руке моей кровь!

Ну а кони? ... Они ... седока у дворца не дождались,
Потерялся их след вдалеке в придорожной пылИ! --
Только грозди рябин повторяли души моей жалость,
И, курлыча: «Прощай»! -- пронеслись в небесах журавли ...