В баре

Вечер медленно спустился в городок,
В небольшой такой в провинции глухой.
Толи бар, толи кабак полупустой
Очень лениво собирал в себе народ.
На улице тепло. И без дождя.
В баре пахло хмелем и вином.
Марихуану внутри курить нельзя.
Сигареты же курили за столом.
Дресс-кода, фейсконтроля и т.д.
Не придумали еще в те времена.
Да и шмоток от известных кутюрье
Не завезли. Причина - беднота.
Однако, саксофон имелся здесь,
И музыка струилась через окна...
Все затихли разом в тот момент,
Как пальцы забегали по кнопкам.
После нелегкой тягостной работы,
Они вдруг касаются искусства,
Играет алкоголь на красных щеках,
Играет саксофон по старым чувствам.
Мужчина, чей пиджак испачкан мелом,
На даму за соседним смотрит робко.
Подойти боится, он несмелый.
Хотя недавно был ей педагогом.
Компания из трех в белых рубашках
Что-то обсуждают очень громко.
На стойке - с трагедией товарищ
Уже набрался, ждёт такси до дома.
Те, что были в форме, потеряли
Облик человеческий давненько,
И причина этому не пьянка,
Этому причина - преступление!
Нет, ни то, что рьяно раскрывали,
Нет, ни то, в котором нет зацепок,
Скорее то, в котором, чтоб вы знали,
Было полномочий превышение.
Бармен, за сорок, вежлив и опрятный.
Два официанта подают напитки.
Свет приглушен, тусклый и приятный.
Святой отец в гражданском, с кружкой пива.
Общество молоденьких девиц
Хохочет, осекаясь очень часто.
Пара молодых, уткнувшись вниз,
Слушает усердно и вникая.
Супруги пожилые, наслаждаясь
Музыкой, заполнившей пространство.
Друг на друга смотрят, улыбаясь,
С теплом, любовью. Искренно и ясно.
Пятеро, измазанные маслом.
Слегка чумазые, видимо, со смены.
На улице кто-то разругался,
Их повышенные сносит дальше ветром.

Народ разных профессий, степеней
В пятницу собирался в баре.
Это время побыть среди людей,
Послушать саксофон или гитару.
Жизнь города кипит в конкретный час,
Хотя неделю всю он, словно, вымер.
То ли война оставила наказ,
То ли совсем не меняет нас континуум.