молодой и глупый

набивай свои шишки,
в чертовых мелких впадинах,
но потом не беги ко мне, плача:
мол, поцелуй мои мелкие ссадины,
что превратятся вскоре в рубцы,
а чрез них прорастут цветы,
ну помоги, исцели, поцелуй на удачу!
а я тебе говорила: "не лезь",
а я тебе говорила: "не трожь",
а у тебя в голове сверлит одно:
"полезай, молодой, убьет,
полезай, обожжемся, старое же заросло?".
ну а после не плачься мне,
утыкаясь макушкой в живот,
обнимая мой колени и взвывая,
как будто бог
забрал силы твои, закрыл двери,
распустил удушливый смог
в целом городе привидений,
да дурного не уберег
от разврата и наваждений.
а чего от меня ты ждешь?
ласки, гнева иль понимания?
я бесстрастно смотрю.
ты молчишь, всё сильнее
колени мои сжимая
и теснее ко мне прижимаясь.
то не звук человеческий.
визг издаешь, лицо мокрое пряча,
стыдясь подняться.

что сказать?
человек - любознательное дитя,
мать природа его
любит так, шутя,
даровала всё: рефлексируй, сын,
человек - царь верхушки,
да, он един.
в божестве своём и ничтожестве
он себя величает встревоженно:
"вот я - сын Адама,
ребенок Евы".
да к чему все эти мои напевы?
как и первому сапиенс на Земле
ошибаться было не чуждо мне,
ошибаться не чуждо только тому,
кто на теле своём хочет ссадину.
да не просто так, не в обычном месте,
человеку нужно лишь там - на сердце.
человеку нужно лишь в голове.

ну, ошибся ты. и хотел себе то,
от чего тебя морем оберегала,
всеми молитвами, оберегами, мыслями
я тебя спасала,
но природа-мать так и так украла.

что сказать?
иди расшибайся, разбивайся в лепешку,
набивай синяки, думай головёшкой.

дело-то твоё,
дело очень просто - это жизнь твоя,
и твоя стезя.
так что - аккуратнее, не спеша,
познавай её и шути любя.
ты -  не царь верхушки, ты просто звенье,
жаждущее страстного упоения,
хочет так забыться в успокоеньи,
снова крепко стиснул мои колени.
глупый, молодой,
жив и невредим.
молодой и глупый,
влюбленный в мир.